"Буквально после бутылки пива он начинал меня терроризировать – то плач малыша его не устраивал, то моя прическа не нравилась. А когда выпивал больше, начинал бить, да так, что кровь из носа или рта шла. Часто бил так, чтобы потом не видно было синяков. Ему нравилось таскать меня за волосы или снимать с меня очки, потому что он знал, что без очков я ничего не вижу.
Даже летом мне приходилось носить одежду с длинными рукавами и брюки. Чтобы не было видно побоев. Кроме того, платья или юбки мне были запрещены, и не дай Бог я посмотрю на чужого мужчину или, что еще хуже, заговорю с ним.
До сих пор помню, как он изнасиловал меня спустя четыре дня после родов, ведь женщина всегда должна быть доступной! На плановом осмотре гинекологу стало все понятно.
Впервые о помощи я попросила, когда ребенку было десять месяцев. Я обратилась в приют для женщин, но меня отвергли, потому что я на тот момент не работала.
Мне посоветовали уйти от мужа, найти работу, а сына оставить отцу. Но как же я могу доверить ребенка мужчине, который может причинить и мне, и ему боль?
Тогда я обратилась в полицию. Когда к нам домой пришел сотрудник службы по защите детей, мне посоветовали забрать заявление, потому что это может навредить хорошей репутации моего мужа, его работе и его достатку.
Сотрудник также назначил нам время у семейного примирителя и посоветовал самим во всем разобраться. От полиции тоже не было никакой помощи, когда я ее вызывала во время насилия. Заявление я не забрала, а мой насильник вышел после беседы с семейным примирителем чистым…»