Видео
В мире
— Сборник материалов третьей всемирной конференции латгальцев озаглавлен: "Пора независимости Латвии — возможность или обреченность Латгалии". Насколько актуальна эта дилемма, эти страхи сейчас?
— Видите ли, Латвия не будет существовать, если ее образуют лишь Рига и большие города. Это означало бы крах всего государства, а также регионов, включая Латгалию. Самое плохое, что случилось за это время, — это то, что регионы покинули люди, которые хотели здесь жить и нормально работать. Тому множество причин. Одна из них — мы были закрытым государством, а сейчас мы открыты.
Вторая причина… Впрочем, можно назвать десятки проблем, которые почти все на уровне государства не решались так, как следовало бы. Это относится как к возможностям использования приватизационных сертификатов, так и к монополии местного предпринимательства, которое сожрало малый бизнес.
О Латгалии.
Я считаю, что этот регион и сам латгалец после 2012 года стали еще сильнее. И нам, как латгальцам, следует сделать лишь то, что мы сами должны сделать. Здесь это связано как с языком, так и с воспитанием детей, молодежи…
И еще у нас много инородцев. Но если ты как человек поговоришь с этими инородцами, то оказывается, что они лояльны и некоторые из них еще большие патриоты, чем некоторые латыши… Тут неуместно подчеркивать — кто больший патриот: латгалец или латыш. Однако той небольшой частью нелояльных пользуются политики, чтобы сохранить контроль. Им выгодно, чтобы эта ситуация в стране сохранилась. Это же очевидно.
— Давайте еще о том, что сделано не так, как следовало бы. Имеется ведь "Стратегия Латгалии — 2030". Она же должна определять целевое действие. Там четко сказано: создать в Латгалии "привлекательную жизненную среду и для будущих поколений".
-Недавно у нас было чрезвычайное заседание думы, на котором мы частично утвердили программу развития края. Мы вырабатываем уже третью подобную стратегию, программу развития. И в разработке этой программы участвуют жители со своими мнениями и нуждами. Кроме того, мы привлекаем к разработке этой программы также внешние ресурсы, в работу включаются все сотрудники Ливанской думы и учреждений.
Я слышал от коллег, от руководителей самоуправлений, что такая программа не нужна. Но все зависит от того, насколько она качественна. А если она качественна, тогда и мне, как председателю и плановику, и всей думе лучше работается. Тогда появляется возможность, представляя определенные проекты, привлечь средства для решения реальных вопросов, тогда мы открываем программу и видим, что европейские установки созвучны с нашими.
Это тоже дает нам возможность вкладывать деньги. И если в самоуправлении все происходит в соответствии с нуждами жителей, если нет корыстных интересов и соблюдаются законы, то никакие референдумы, которые иногда требуют в связи с отдельными проектами, не нужны. Это лишь задержит процесс.
Конечно, стопроцентно довольных не будет. Однако самая большая проблема нынче в том, что самоуправление должно эту программу согласовывать. Она должна стыковаться с бюджетами грядущих лет, даже инвестиции, финансирование, которые должны находиться в рамках бюджета. Этого от нас требует государство! Есть Национальная программа развития, содержащая некие обширные воззрения, за которые Кабинет министров не должен даже отчитываться. Отсюда и это метание.
Сегодня общество давит на медицину — вкладываем деньги туда, даем еще кому–то, но забываем при этом о другом… Не понимаю, почему в стране нет конкретной системы, когда она при разработке своей программы подключает общество и действует в согласии с ним?
Кто сегодня может сказать, что в Латвии все планируется в связи с каким–то видением будущего, в создании которого приняли бы участие ученые, гражданское общество со своим мнением о развитии государства, стратегии, региональном развитии… Принимаются какие–то отстраненные программы, под которые все должны плясать.
— Действительно, ученые мне говорили, что их идеи и возможности по этой части отодвигаются в сторону…
— Это потому, что премьер–министру и коалиции так легче работать, ибо они могут работать так, как не надо. Например, мы отказались от объездной дороги. Она планировалась с советской поры. Но она не нужна. В Ливаны — длинная улица. Транспорт идет через город. Конечно, у этого есть свои плюсы и минусы, но это живой город. Но и Ливаны, и Селии, Дунаве, Засе был бы нужен мост. Он облегчил бы путь на другой берег Даугавы и способствовал бы развитию другой стороны. Екабпилс от Ливаны далековато, Даугавпилс — далеко…
Но если бы другой берег прижался к Ливаны, если бы здесь был мост, то в связи с подобным государственным (!) проектом не так уж сложно было бы рассчитать, как эти вложенные деньги лет десять спустя через народное хозяйство вернуть в казну. Тогда бы люди не уезжали, жили, развивались.
И еще — упомянутые в планировании дороги местного значения. Два года назад состоялось собрание, в котором участвовали председатели всех регионов планирования (меня тоже позвали). Там были представители Министерства сообщения, "государственных дорог"…
Повод — в государственные дороги местного значения в течение 25 лет средства не вкладывались. Дороги были изношены до ужаса. Весной и осенью были проблемы. В этом году для приведения их в порядок впервые выделили 25 миллионов. Для небольшого улучшения ситуации. А четверть века не давали вообще ничего. Хотя эти дороги очень значимы для приведения в порядок региональных сетей.
Наше предложение на этом собрании было таким: если мы хотим, чтобы люди здесь жили, чтобы здесь существовало предпринимательство, чтобы место работы находилось недалеко от места жительства и, конечно, чтобы мог нормально передвигаться медицинский и всякий другой транспорт, нужны асфальтированные дороги.
Мы предлагаем государству занять 200 миллионов, что, между прочим, небольшая сумма, и в течение трех лет ("государственные дороги" сделали соответствующий расчет) благодаря транспорту, предпринимательству, жителям, которые возят детей в школу и которых также, ломая купленные автобусы, возят самоуправления, вернуть эти деньги в бюджет. Но как только этот вопрос пришел в коалицию, его тут же отвергли: ни в коем случае!
— Из сказанного вами я делаю вывод, что координация действий между местной и центральной властью недостаточна и не обращена на развитие.
— Совершенно согласен, но мы пока больше пребываем как страна в стране. По этой причине мы не координируем взаимодействие между самоуправлением и государством. Это все началось с приходом "Нового времени", с приходом Репше, когда первым "ушел" Дорожный фонд… Это продолжается и сегодня. Сейчас коли один руководитель самоуправления в чем–то провинился, то сразу охаиваются все самоуправления.
Я не говорю, что в самоуправлениях все идеально. Но самое печальное, что бюрократия дошла до того, что закон может быть принят в интересах одного, скажем, находящегося под Ригой, самоуправления. Он не действует во всей Латвии, ибо не соответствует этому уровню.
Второе — закон принимается в форме запрета. Взять хотя бы закон о конфликтах интересов, в котором обрезана возможность привлечения специалистов, деятельных людей, желающих внедрять хорошие идеи. Закон это не позволяет.
Да, если кто–то преступил закон, он должен быть наказан! Но зачем создавать закон, который определяет, что человек не волен в своей деятельности, не волен в обращении со своими идеями, ибо как бы чего не случилось! Такое общество развиваться не будет.
Вот видите, тут у меня папка с бумагами об издании местной газеты. Оказывается, что мы — 15 депутатов — виноваты в том, что переводили эту газету на русский язык. А у нас 37% инородцев. И мы предоставляем лояльную латвийской стране информацию о своем крае. Но сейчас все это запретили и на всех нас, на каждое физическое лицо, на каждого депутата Ливанской думы, наложили штраф в размере 70 евро. Мы оспорили это решение в суде. Прежде всего мы хотели, чтобы этот закон был изменен, но в итоге дошли до суда.
— Если бы мне захотелось агитировать немцев, то я бы начал это делать на немецком. Русских — на русском… Если мы хотим, чтобы наша информация, наши дела были восприняты и поняты по возможности более четко!
— Да, если бы мы надумали делать перевод на английский, ничего бы не было. И если государство преподносило бы свою информацию так, как ее преподносит Ливанский край или Латгалия, то жители сегодня знали бы, что происходит в стране, в самоуправлении. Они не были бы изолированы от информации.
А сейчас, когда мы оспорили это решение БПБК (это не решение Центра языка), мне пришло письмо, в котором сказано, что обо мне направлены материалы в объеме 180 страниц. Значит, работник БПБК трудился, получал зарплату, а перевод одной нашей газеты стоит 100 евро в месяц. Если учесть количество жителей, то это меньше одного цента на человека.
Нас 15 депутатов. И, насколько мне известно, подобные иски сейчас предъявлены семи самоуправлениям. И кто же они — наши 15 депутатов? Они предприниматели, люди, которые трудятся. Люди, которых я, как руководитель самоуправления, и через три года буду приглашать в список. Потому что они действительно хорошо показали себя на своей работе, они честны, и поэтому за них голосуют.
Но самое печальное и нелепое то, что эти люди сейчас скажут: "Знаешь, Андрис, полное уважение к тебе. И я шел в список, но вот когда меня начинают подобным образом таскать, будто я в чем–то виноват, и, не дай бог, присудят еще что–то оплачивать, потому что так предусмотрено законом, тогда я уже не пойду".
И кто же тогда пойдет в список? Пойдут должники, те, кто ничего не сделал, кто лишь галдит и орет. Тогда и мы тут у нас получим таких же депутатов, из каких сейчас состоит большинство Сейма.
Спросите у тех, кто своим делом, своей жизнью доказал, что они труженики, что они солидные люди, почему они сегодня не знают, за кого голосовать. Они говорят: по всем спискам мы нашли бы сотню людей, но в одном списке мы их не находим.
Нынешние большие политики чувствуют себя так хорошо, так уютно, что они не хотят ничего менять. А потому мы останемся там, где мы есть.
— Экономист, профессор Иварс Бриверс считает, что "глобализация сделала Латгалию латвийской провинцией". И добавляет, что Латвия тоже становится провинцией Европы. Так ли это и в чем причина?
— В некотором роде о причине я уже тут сказал. Но, что бы мы ни говорили, человек в Латвии очень силен. Предприниматель, учитель… Человек! Нас не истребить. Мы сильный народ. И лишь благодаря людям, которые действительно борются за свою Латвию — и в Латгалии, и в Риге, и в Курляндии, Латвия двигается вперед широкими шагами.
Посмотрите, как сейчас в Латгалии растет ценность земли. И программа "Латгалия–2030" действует. Очень хорошо, что мы ее утвердили. Спасибо правительству за то, что оно поверило, спасибо Марису Бозовичу и остальным, кто эту программу создавал. Инфраструктура приводится в порядок. Нам нужно лишь время. А еще недавно говорили: у вас тут такая программа, деньги вкладываются, а безработица как была, так и остается большой, да и люди все равно продолжают уезжать…
Но когда эти деньги стали вкладывать? Пять, семь лет назад. Сразу по максимуму ничего не будет. Но я в этом вижу возможность прорыва для всей Латгалии, всех самоуправлений. В том числе и для Ливаны. У нас в прошлом году впервые в плюсе (по всей Латгалии идет сокращение количества жителей, детей, учеников, а также пожилых людей) оказался рост дееспособного населения. Это значит, что здесь, в Ливаны, есть люди, которые возвращаются, которые работают или ищут работу. Это доказывает и недвижимость. Индивидуальные дома раскупаются по всей округе Ливаны. Да и в городе сейчас покупают недостроенные 20–30 лет назад, заброшенные дома.
— У вас в Латгалии создано Объединение региональных центров развития. Какой от него толк?
— Объединение следовало создать раньше. Я тоже был одним из его инициаторов, потому что самоуправления — они очень разные. Мы ни под каким видом не выступаем против Объединения больших городов или Союза самоуправлений. Просто наше многообразие сейчас такое огромное, наши нужды столь велики и различны, что эти организации уже не в состоянии их сбалансировать и защитить для конкретного уровня.
Это требует времени. Конечно, у нас должно быть взаимопонимание, и мы не должны становиться помехой. Наше объединение старается. Кроме того, региональные центры развития не могут подобно большим городам зацикливаться на себе, поскольку имеют прилежащие сельские территории.
Наши потребности схожи с нуждами малых краев.
Если рост региональных центров развития сбалансирован, если их не обижают, то они очень способствуют улучшению ситуации в краях. Задача региональных центров развития — быть посредниками между самоуправлениями, министерствами и Сеймом. Кроме того, региональные центры развития защищают свою точку зрения, радеют о том, чтобы законодательство шагало в ногу со временем.
— Насколько продуктивна для Латгалии, ее будущего затеянная у нас школьная реформа, оптимизация школ?
— Этой проблемы не было бы, не будь стольких ошибок, о которых мы уже говорили выше. Если бы были нормальные школы, если бы были дети… Но эта проблема существует, потому что нет дорог, нет рабочих мест… Все взаимосвязано.
Сегодня я не могу однозначно заявить, что реформу проводить не надо. Однако она должна проводиться в рамках здравого смысла, должен быть переходный период, и мы должны знать, что мы творим. Однако все время над нами висит этот большой вопрос неведения — что–то говорится, а конкретно никогда ничего не принимается.
Более того, используя сложившуюся ситуацию, натравливаются друг на друга самоуправления, настраиваются на взаимную враждебность учителя. Аморально ведь говорить: мы вам, учителям маленьких школ, не можем поднять зарплату, потому что самоуправления не справляются с маленькими школами. Все должно делаться разумно, мудро. Вот в качестве примера называют Смилтене, Салдус. Они все быстро реорганизовали, ведь у них лишь 3% инородцев.
— Мы с вами говорим до выборов. Но спрошу: что нового принесут в Сейм партии, которые в него попадут?
— Сказать, что предлагали лишь пустое, нельзя. По сути, из всех претендентов скопом Сейм получается, но следует изменить само отношение к обществу, государству и людям. Это касается и старых, и новых партий. Новичкам все представляется так просто. В том же стиле приходили Затлерс, Зигеристс, Репше…
Но к чему это все привело? К большому бардаку. Сначала люди доверились, но потом доверие ушло. Идея хорошая, человек доверился, но идея так и не осуществляется. Это худшее, что может случиться.
Многие считают, что делать политику легко. Ты должен быть умным, честным, уметь хорошо говорить…
Нет, дорогие друзья, ты должен быть хозяином, человеком, который зрит общество, страну в целом. Ты должен иметь свой жизненный опыт. Плохо то, что видение этих молодых политиков очень узкое. Однако ни руководитель самоуправления, ни министр, ни депутат Сейма, ни президент государства не могут себе позволить узкое видение.
А коли так, то это их трагедия. Видеть государство в целом, учитывать эту целостность и в Зилупе, и в Юрмале и направлять, продвигать ее в рост путем законодательства, финансированием… Но сейчас у нас такого лидера нет. Политический кризис глубок.
Виктор АВОТИНЬШ
