Видео
В мире
Вторая мировая война, унёсшая десятки миллионов человеческих жизней, не только вычеркнула этих людей из числа живых, но и отказала многим из них в последней вести о себе. Долгие годы родные и близкие тщетно ждали любой информации о судьбе солдат. Сейчас относительно свободный доступ к советским и трофейным немецким документам позволяет, сопоставляя их, существенно дополнять сухие слова «пропал без вести» из солдатских похоронок. Пролить свет на одну из фронтовых судеб помог протокол допроса попавшего в плен советского лётчика.
Безымянный «унтер-офицер»
Среди уцелевших в архивах документов 87-й пехотной дивизии вермахта, сражавшейся в августе 1942 года под Ржевом, сохранились и протоколы допросов советских военнопленных за этот период. В самом разгаре была наступательная Ржевско-Сычёвская операция советских Калининского и Западного фронтов, масштабная и кровопролитная, и обе стороны остро нуждались в разведывательных данных. Пленных и перебежчиков допрашивали подолгу и подробно. Тем примечательнее выглядит на общем фоне короткий протокол допроса сбитого советского лётчика:
«87-я пехотная дивизия, дивизионный командный пункт, 22 августа 1942 года. Отдел Ic (отдел разведки – прим. автора), касательно допроса поступивших 21 августа пленных и перебежчиков.
Унтер-офицер, лётчик 527-го ближнебомбардировочного полка 211-й авиадивизии. Этот унтер-офицер был сбит истребителем, выпрыгнул с парашютом и был взят в плен в районе Бурмусово. По его словам, в настоящее время полк располагает 10 боеготовыми бомбардировщиками типа Пе-2, все остальные самолёты на данный момент вышли из строя.
527-й полк базируется на аэродроме в районе Будово, около 105 км севернее Ржева. Два других полка дивизии, вероятно, располагаются неподалёку. По его словам, в полку имеются также английские самолеты, однако русским самолётам унтер-офицер даёт лучшую оценку. Эскадрилья, в состав которой входил унтер-офицер, имела задачу бомбить южный вокзал Ржева, а также располагающиеся поблизости развилки дорог и пересечения железнодорожных путей.
Лётчику унтер-офицеру 22 года, он является фанатичным солдатом, твёрдо убеждённым в победе. В своей манере поведения он сильно выделяется на фоне офицеров и унтер-офицеров наземных войск. Он дал эти немногочисленные показания после продолжительного допроса».
По всей видимости, ничего, что могло бы заинтересовать разведчиков и командование пехотной дивизии, советский лётчик не сообщил, и немцы не сочли нужным даже указать в протоколе допроса его имя и фамилию. Тем не менее, информации о «фанатичном солдате» было достаточно, чтобы попытаться определить его имя.
«Мессеры» против «Пешек»
События 21 августа 1942 года довольно подробно описаны в документах 527-го ближнебомбардировочного полка и 211-й ближнебомбардировочной авиадивизии, хранящихся в Центральном архиве Министерства обороны РФ. Утром того дня в период 09:56–10:02 с полевого аэродрома Будово (около 25 км севернее Торжка, порядка 100 км севернее Ржева) поднялись два звена пикирующих бомбардировщиков Пе-2 527-го ББАП 211-й ББАД. Вёл шестёрку военный комиссар 1-й эскадрильи старший политрук В.П. Горб, задачей группы была бомбардировка крупной железнодорожной станции Ржев-Южный (ныне известна как Ржев-Балтийский) и прилегающих к ней перекрёстков путей.
Бомбардировщики вышли на цель и, как докладывали экипажи, успешно поразили её. В этот момент, в 10:27, на высоте 2500 м «Пешки» обстреляла немецкая зенитная артиллерия и атаковала группа истребителей, которая насчитывала, по докладам вернувшихся, девять «Мессершмиттов» Ме-109Ф. Вместе с экипажами были потеряны три бомбардировщика: два из них сбили истребители, а третий видели подбитым зенитками и тянувшим на свою территорию. С задания не вернулись девять членов экипажей:
- Пахомов Филипп Петрович, 1913 г.р., лейтенант, пилот;
- Рощин Георгий Григорьевич, 1917 г.р., мл. лейтенант, стрелок-бомбардир;
- Войцехович Николай Константинович, 1921 г.р., сержант, стрелок-радист;
- Томко Николай Дорофеевич, 1920 г.р., ст. сержант, пилот;
- Лентюгов Николай Кузьмич, 1922 г.р., ст. сержант, стрелок-бомбардир;
- Скорпнев Пётр Григорьевич, 1920 г.р., мл. сержант, стрелок-радист;
- Ваньков Алексей Яковлевич, 1920 г.р., сержант, пилот;
- Тарасов Геннадий Васильевич, 1923 г.р., сержант, стрелок-бомбардир;
- Мишин Иван Петрович, 1919 г.р., сержант, стрелок-радист.
Уцелевшим экипажам, вернувшимся на аэродром к 11:07, тоже пришлось нелегко – ведущий бомбардировщик старшего политрука Горба был серьёзно повреждён, а его стрелка-радиста старшего сержанта В.Д. Плотникова извлекли из кабины мёртвым. Штурман младший лейтенант В.Х. Боделан доложил о сбитом им «Мессершмитте», но немецкими документами эта заявка не подтверждается.
Имеющиеся в распоряжении автора немецкие данные гораздо лаконичнее. Очевидно, что противниками шестёрки 527-го ББАП стали истребители III группы эскадры люфтваффе JG 51 «Мёльдерс», которая в это время базировалась на аэродроме Дугино в 60 км южнее Ржева – других кандидатов попросту нет. Именно лётчики входившей в эту группу эскадрильи 8./JG 51 заявили о трёх сбитых утром 21 августа «Петляковых».
Судя по тому, что все заявки сделаны в одной точке (квадрат 47581) в течение одной минуты (09:30 по немецкому времени), бой был скоротечным – возможно, всё решила одна атака. Для лейтенанта Германа Люке (Ltn. Hermann Lücke) это была третья победа, для унтер-офицера Эриха Гольбейна (Uffz. Erich Holbein) – вторая, а ефрейтор Альфред Валлис (Gefr. Alfred Wallys) сделал свою первую заявку.
Точка на карте, соответствующая центру немецкого квадрата 47581, всего на 5 километров отстоит от практически вымершего на сегодняшний день села Бурмусово Ржевского района, где попал в плен советский «унтер-офицер» – по авиационным меркам, расстояние ничтожное, которое падающий с высоты 2000–2500 метров бомбардировщик прочертит за 30–40 секунд.
Для «очистки совести» нужно было только проверить более ранние потери 527-го ББАП – на случай, если попавшего 21 августа в плен советского лётчика сбили ранее, и он не сразу попал в руки врага. Но и здесь советские и немецкие данные не противоречат друг другу – все потерянные к 21 августа бомбардировщики 527-го ББАП если и были сбиты истребителями люфтваффе, то вдали от Бурмусово. В других случаях авторство побед неоспоримо принадлежит немецким зенитчикам.
Что касается потерь полка, то на утро 21 августа вылетевшие шесть «Пешек», вероятно, оставались единственными исправными самолётами 527-го полка. Вступив в бой 2 июля, за семь недель боёв часть, сформированная по штату №015/173 (20 экипажей), уже потеряла по разным причинам 13 бомбардировщиков, а после 21 августа численно сократилась фактически до звена. Пленный советский лётчик явно пытался запутать врага на допросе – он сообщил немцам как неправильное количество исправных «Пешек» (10 машин), так зачем-то упомянул некие «английские самолёты», в то время как все три полка 211-й ББАД летали исключительно на Пе-2.
Николай или Алексей?
Остаётся последний вопрос – кто из девяти сбитых утром 21 августа 1942 советских авиаторов был тем самым «фанатичным солдатом, твёрдо убеждённым в победе»? К сожалению, однозначно ответить на этот вопрос пока не получится – под указанную в протоколе допроса должность «Flugzeugführer» (лётчик, пилот), сержантское звание и возраст 22 года подходят двое: украинец Николай Томко с Полтавщины и русский Алексей Ваньков из-под Челябинска.
Отсутствие строгого персонального учёта рядового и сержантского состава в Красной Армии не позволяет посмотреть на лица обоих лётчиков: в архиве нашлось только курсантское фото старшего сержанта Томко. В одном можно быть уверенными: свой долг до конца выполнили оба. К сержанту Ванькову мы ещё вернёмся в конце повествования, а пока – о немецких истребителях.
Как и экипажи сбитых «Пешек», все трое лётчиков эскадрильи 8./JG 51 не пережили войну. Несчастливым для них стал новый для советского-германского фронта истребитель «Фокке-Вульф» Fw 190A, на который группа III./JG 51 переучилась с «Мессершмиттов» Bf 109F в ноябре-декабре 1942 года.
Первым 29 января нового 1943 года погиб унтер-офицер Эрих Гольбейн. Он успел заявить в сумме о девяти воздушных победах и был награждён Железным крестом II и I классов, прежде чем его Fw 190A-2 W.Nr. 2203 «Чёрная 4» не вернулся из воздушного боя в районе деревни Долгое (Калужская область).
Ненадолго пережил его Альфред Валлис. Он получил звание унтер-офицера и добился неофициального титула аса, прибавив к двум прежним заявкам сразу три штурмовика Ил-2 в одном бою 24 февраля 1943 года. Как и Гольбейн, он был удостоен Железного креста II и I классов, но 8 марта 1943 года его садящийся на аэродром в Орле Fw 190A-3 врезался во взлетающий истребитель из штаба группы. Лётчика зарубило лопастью винта.
Лейтенант Герман Люке, казалось, поймал удачу за хвост. После пятой победы в сентябре 1942 года его перевели на инструкторскую работу, и на фронт лётчик вернулся лишь в феврале следующего года. Летая в эскадрилье 9./JG 51, с мая по октябрь 1943 года он заявил 73 победы, особо отличившись в июльских боях на Орловско-Курской дуге – 39 подтверждённых заявок за месяц! Это был пик карьеры аса, получившего звание обер-лейтенанта.
Первый тревожный звонок прозвучал, когда 1 августа самолёт Люке протаранил неизвестный советский лётчик. Немецкий ас лечился от ранения месяц, вернулся в строй, заявил ещё 16 побед, но 23 октября 1943 года его FW 190A-5 W.Nr.7206 «Жёлтая 10» на взлёте столкнулся с другим «Фокке-Вульфом». Люке получил тяжёлые травмы, от которых и умер 8 ноября 1943 года в лазарете в городе Мозырь (Гомельская область, Белоруссия). Всего на его счёту было 78 подтверждённых побед, за которые лётчика 6 апреля 1944 года посмертно наградили Рыцарским крестом.
Из девяти советских и трёх немецких авиаторов дольше всех, видимо, прожил сержант Алексей Ваньков. После того, как его Пе-2 был сбит, он сумел вернуться к своим. Командир стрелкового отделения комендантской роты 124-го стрелкового корпуса сержант Ваньков погиб 25 февраля 1944 года под Нарвой (Эстония) во время немецкого артиллерийского налёта.
Почему лётчик, вернувшийся из-за линии фронта, оказался в пехоте? Возможно, после ранения его списали с лётной работы по состоянию здоровья? Может, он был в плену, но сумел бежать? Плен мог стать веской причиной не пустить неблагонадёжного лётчика в небо. Этим же можно объяснить и то, что сержант Ваньков до своей гибели совсем не вырос в звании. В любом случае, не будь он уверен в победе – скорее, предпочёл бы остаться за линией фронта…
Алексей Пекарш, warspot.ru
