Видео
В мире
Провалившиеся крыши одноэтажных кирпичных домов, разбитые окна и скрипящие от ветра ставни напоминают сцену из фильма ужасов. Люди покинули эти места 30 лет назад, но жизнь продолжается: бурная растительность уничтожила бордюры и дороги, а одичавшие собаки теперь едва отличаются от волков.
"Я до сих пор счастлив!"
"В доме живет хозяин" - виднеется надпись в окне свежевыкрашенного дома на одной из улиц частного сектора Чернобыля. Но мужчина, оказавшийся неподалеку, уверяет нас в том, что дом нежилой: "Да нет там никого. Внуки соседа приезжают раз в месяц из Киева хату проверить, а так там никто не живет".
Евгению Федоровичу Маркевичу 78 лет. Он уже 30 лет "самосел" в Чернобыльской зоне. "Практически, мы вне закона. Самоселы - это люди, которых не должно быть здесь. Знаете, как нас дразнили? Самоселы, временно проживающие, самопоселенцы. Но временно - это уже 30 лет. В начале мы обижались, а потом уже привыкли. Какие мы самоселы? Мы же местные жители!", - поясняет мужчина, улыбаясь.
Евгений Маркевич работал учителем в чернобыльской школе и хорошо помнит день, когда произошла авария. Он с учениками поехал в совхоз готовить картошку под посев. По его словам, они видели дым над станцией, но особого значения этому не придали, потому что "там часто что-то загоралось". А через несколько дней началась эвакуация. Спустя три месяца Евгений Маркевич впервые вернулся в Чернобыль.
Евгений Маркевич
"Меня очень тянуло домой. Я хотел увидеть, что же творится в моем родном покинутом городе. На хату свою посмотреть хотел. Страдал очень, душа болела. Хоть краешком глаза…", - вспоминает мужчина. К лету 1986 года зона вокруг ЧАЭС уже стала режимной, попасть в нее без спецпропуска было невозможно. Но Маркевичу, по его словам, помог случай.
"Из Киева на теплоходе я добрался до Припяти. А на берегу меня встретили милиционеры. Среди них оказался мой старый знакомый. Я ему рассказал, зачем приехал, как сильно хочу увидеть родной дом, - рассказывает мужчина о своем первом приезде в зону отчуждения. - Тогда он снял с себя китель, фуражку и протянул мне: "Вот, держи. Поезжай". Так с дрожью в коленках я впервые попал в Чернобыль после эвакуации".
Тогда, рассказывает Маркевич, он увидел на улицах солдат, которые поливали раствором заборы и крыши, а мелом отмечали на зданиях уровень радиации. Маркевич переночевал в своем доме и уехал. В следующий раз он вернулся в Чернобыль уже навсегда.
"Я устроился на работу в дозиметрический контроль. Был готов работать кем угодно, лишь бы только в Чернобыле", - объясняет свой выбор пожилой мужчина. Сейчас он уже на пенсии. Вместе с женой выращивает фрукты и овощи у себя в огороде, помогает соседям, внимательно следит за политической ситуацией в стране, а также у него есть хобби - рыбалка. Действительно, на крыльце дома на веревке висит сушеная рыба. "Это наша рыбка, припятская!", - гордо говорит Евгений Маркевич и показывает две лодки, которые смастерил сам. "Я до сих пор счастлив, что сделал тогда такой выбор", - откровенно признается в конце нашего разговора Евгений Маркевич.
"Мы выживаем, как можем"
Всего в зоне отчуждения на сегодняшний день проживает около 180 человек: примерно 80 человек - в Чернобыле и 100 человек - в четырех соседних селах. Село Куповатое находится в 47 км от ЧАЭС, в нем сейчас проживает 16 человек. При въезде в село стоит покосившийся деревянный дом, а во дворе - два человека складывают дрова.
Мария Сапуга
Семейная пара: Виктор Павлович Чаусов и Мария Михайловна Сапуга тоже тайно вернулись к себе домой после эвакуации. Она работала дояркой на местной ферме, а он - строителем. Город Припять был построен в том числе и его руками. Из благ цивилизации в доме этих пожилых людей есть лишь электричество, а воду они берут из колодца, что во дворе. Раз в месяц почтальон им привозит пенсию, а 2-3 раза в месяц приезжает автолавка с продуктами, где они покупают хлеб и крупы. "Детей у нас нет, поэтому к нам в гости никто не приезжает. Мы сами выживаем, как можем", - рассказывает Мария Михайловна.
На этой улице никто, кроме Виктора Павловича и Марии Михайловны, больше не живет. Раньше у них был телевизор и можно было следить за новостями, но потом он сгорел. Последние новости, о которых знают эти люди - что в Киеве произошла революция и избрали нового президента.
Виктору Павловичу в этом году исполнится 80 лет. Он, закуривая папиросу, вспоминает аварию и дни эвакуации: "Гнали всех людей, будто скот. Сначала на сохранение поселяли на 3 месяца в лагерь в соседнем районе. А потом кому-то квартиры начали давать". Мария Михайловна продолжает: "Но нам давали однокомнатную, без дверей, занавески вместо них. Вроде бы такая квартира для одной семьи, а селили туда несколько. В комнате один диван, а остальные спали вдоль стен на матрасах". Поэтому и было принято решение вернуться в свой дом.
"Мы уже старые, работать нам тяжело, но мы все равно выращиваем огурцы, помидоры, картошку, - опираясь на трость, говорит Мария Михайловна. - Иногда к соседям в гости ходим, стараемся поддерживать друг друга".
"Вот так баба и живет!"
На соседней улице, в центре этого же села, живет Мария Прокопьевна. У нее небольшой домик, вокруг которого фруктовый сад и сельскохозяйственные постройки. В доме тепло и уютно. В углу комнаты висит икона, а вокруг развешаны расшитые рушники. "Это я еще в молодости вышивала", - немного стесняясь, объясняет хозяйка. Она вспоминает дни эвакуации и начинает плакать: "Нас вывезли отсюда после аварии. Говорили, что на 3 дня. А мы тогда к Пасхе готовились - закололи скот, наварили холодец, куличи напекли... Ничего же не знали... Не могу вам передать, что мы пережили".
Мария Прокопьевна
Марие Прокопьевне тоже предлагали маленькую квартиру в соседнем районе, но заселить туда хотели сразу несколько семей. Поэтому она собрала вещи и приехала в родное село. "Этот дом я строила своими руками, каждую доску сама красила", - говорит Мария Прокопьевна. У нее двое детей и несколько внуков, которые стараются ее навещать на выходных. Она говорит, что эти 30 лет прошли очень быстро, сейчас она уже приспособилась ко всему. "Аппетита столько нет, сколько у меня всего", - показывает свой чулан, в котором в несколько рядов стоят банки с консервированными помидорами, огурцами, яблоками, пару мешков картошки и лука.
"Я слышала, конечно, что после аварии запретили что-либо выращивать на этой земле, но дозиметристы делали замеры и сказали, что все в пределах допустимой нормы", - поясняет Мария Прокопьевна. Она очень ждет праздник Пасхи, тогда они с сестрой, которая живет в этом же селе, поедут в Чернобыль в церковь. У Марии Прокопьевны есть еще несколько подруг в селе - иногда вечерами они собираются вместе, чтобы скоротать время. "Вот так баба и живет!", - обнимает на прощание старушка и протягивает пакетик с домашними пирожками.
