1916. Верден: «Они не прошли»

Ровно сто лет назад, 18 декабря 1916 года, завершились многомесячные бои за Верден. Эта крепость по праву стала одним из самых мрачных символов Первой мировой войны. История знает совсем мало случаев, когда столько сил и жизней тратилось, чтобы захватить крохотный клочок земли, еще недавно не нужный никому. И французы, и немцы несли чудовищные, невиданные даже по меркам мировой войны потери. Но все же французы выстояли в сражении, которое должно было окончательно поставить их на колени. И победили.

Начало битвы не предвещало для Франции ничего хорошего. Многие части, первоначально защищавшие Верден, уже к 25 февраля были практически обескровлены. Дуомон, крупнейший форт Вердена, был внезапно захвачен маленькой штурмовой группой немецкой пехоты. Все попытки немедленно отбить его проваливались.

Французы срочно вызывали подкрепления, но новоприбывшие понятия не имели о местности. Они тут же бросались в бой с единственной целью — немедленно остановить противника. 39-ю дивизию вообще отправили вперёд без артиллерии и пулеметов, поставив цель занять позиции на линии Дуомон и Бра. Дивизии повезло не встретить противника при выдвижении, и она отважно сражалась, несмотря на тяжелый артобстрел.

Настроения в войсках были под стать ситуации. Один из французских командиров корпусов мрачно заявил, что «на правом берегу готовится Седан», имея в виду страшное поражение французской армии от прусских войск при Седане в 1870 году. Немцам же казалось, что победа близка — еще один удар, и Верден падет. Тогда французы уж точно истекут кровью. И удар следовал за ударом — то на левом берегу, то на правом. 9 апреля на подготовку атаки всего одной высоты немцы потратили 17 поездов снарядов.

Однако «Священный путь», обеспечивающий снабжение, реорганизация работы артиллерии и службы тыла, и стойкость французских солдат — от рядового до генерала Петэна, командующего обороной, раз за разом опрокидывали хитроумные планы германского командования. Удержание Вердена стало для Франции делом принципа.

Огненный ад под землей

По мрачной иронии судьбы, один из сильнейших ударов немцы получили с совершенно неожиданного направления. Глубокие подземелья форта Дуомон могли защитить захватчиков почти от чего угодно, кроме… их самих. По одной из версий, 8 мая солдаты разогревали утренний кофе при помощи зарядов кордита. Пламя попало на лежащее рядом топливо для огнеметов. Сдетонировали ручные гранаты и топливо, за ними последовали взрывы снарядов на складе боеприпасов.

По казематам форта пронесся огненный смерч. Сотни немцев погибли мгновенно, включая штаб 12-го гренадерского полка в полном составе. Хуже того, когда почти две тысячи (точнее, около 1800) вымазанных сажей раненых в панике выбрались наружу, их приняли за атакующие французские колониальные части — и обстреляли. Всего при этом погибло 679 солдат и офицеров.

Катастрофа в Дуомоне попала даже в художественную литературу:

«Развинтить ручную пехотную гранату и разогреть при помощи головки, то есть порохового заряда, еду, если под рукой имеются два камня, чтобы поставить на них котелок, и если кругом все безопасно, дело нехитрое. Но на беду баварцам попалась уже заряженная и, вернее, дефектная граната. Трах! Дерьмо полетело им прямо в рыло.

Это, конечно, могло бы остаться их частным делом: крики, еще трое-четверо убитых, горсточка раненых — все это не имело значения в таком большом деле, как сражение у Флери. Но дьяволу было угодно, чтобы осколки попали через открытую дверь в склад боевых припасов и задели один из наших мирно стоявших минометов. А в них смесь из тяжелых и легких масел: жидкость потекла, стала испаряться, смешалась с воздухом, превратилась во взрывчатое вещество.

Это я еще видел своими глазами; откуда взялась горящая лучинка, чтобы воспламенить все — это, я, конечно, не знаю, но достаточно было и дымящейся папиросы… Позже я видел, как наша строительная часть замуровывала эту штольню. Там, позади, они и лежат теперь — мертвые обитатели Дуомона, почти целый батальон, никак не менее тысячи человек, все, кто находился в задней части флигеля, баварцы, саперы, землекопы, весь госпиталь».

А. Цвейг, «Воспитание под Верденом»

Но все же Дуомон остался в немецких руках. Даже отчаянные французские атаки в конце мая были отбиты при помощи тяжелых минометов и ручных гранат.

«Мужайтесь, мы их возьмем»

Еще 11 апреля Петэн произнес фразу, ставшую знаменитой: «Мужайтесь, мы их возьмем». Однако никакие громкие фразы не могли бы спасти положение, если бы не тщательная организация.

Немцы, всё ещё имея превосходство по количеству пушек, чаще и чаще жаловались на действия тяжелой французской артиллерии — калибром до 370 мм. Значительная часть батарей противника оказалась вне досягаемости германских орудий. А в искусстве стрельбы французы вдруг начали превосходить немцев. Французской артиллерией командовал опытный полковник Этьен — будущий «отец» французских танковых войск.

Петэн, наблюдая захват небольших участков, считал, что его солдаты не просто возродили лучшие традиции осады Севастополя, но даже превзошли предков, не сталкивавшихся с современной артиллерией, боевыми газами и огнеметами. Также французы продумали систему частой смены частей на передовой, не доводя их до полной потери боеспособности, как случалось в предыдущих боях. Отдав свой долг Вердену, дивизии возвращались в тыл или на другие участки фронта, где брали передышку.

Одновременно главнокомандующий французской армией Жоффр начал готовиться к боям на Сомме, проигнорировав замысел германского визави Фалькенгайна втянуть в «верденскую мясорубку» всю армию Франции. При этом именно в войсках противника французов хаоса было значительно больше. Знаменитый немецкий «орднунг» превращался во что-то противоположное — на высоте 304 сражались солдаты сразу тринадцати немецких батальонов!

Однако враг всё ещё был очень силён. Десятки тысяч снарядов каждый день летели на оборону французов. Земля при артобстреле колебалась, «как тесто в квашне», на ней трудно было даже стоять. Хоть немцам и удалось взять в июне форт Во, обрушивая на него по 8000 снарядов в день, огнемётами и зарядами взрывчатки выбивая обороняющихся из узких, шириной чуть больше метра, подземных коридоров, но стратегически ситуация зашла в тупик.

Впереди по-прежнему оставалась новая линия обороны. Даже новейший «зелёный крест» с запахом несвежего уксуса (газ дифосген), впервые применённый в ночь на 23 июня, не помогал сломить сопротивление. Крохотные французские гарнизоны упорно держались, несмотря на летящие в них 305-мм снаряды морских орудий. Тогда как среди немцев и гренадёры на поле боя, и сам кайзер перестали понимать, ради чего ведётся бойня под Верденом.

«И когда после нескольких подобных дней люди, бывшие на линии, лежавшие в грязи без пищи, выходят оттуда истощенные, землистого цвета, лохматые, оставив на поле сражения половину своих товарищей, они, конечно, горды, что выдержали удар. Но они не думают о том, что в один прекрасный день войдут в историю под именем солдат Вердена».

А. Цвейг, «Воспитание под Верденом»

А затем 1 июля началось сражение на Сомме, которое тоже потребовало германских пехотных резервов и орудий. Это позволило французам уравняться с немцами по артиллерии под Верденом. 12 июля Петэн заявил: «Теперь можно начинать». С 15 июля французы снова переходят в контратаки, пока еще не слишком удачные. Руины деревни Флери, закрывающей путь к Вердену, между 23 июня и 18 июля переходили из рук в руки целых пятнадцать раз, пока вечером 18 августа не были отбиты французами в шестнадцатый раз — и последний.

К началу битвы у Вердена немцы имели в резерве Западного фронта двадцать пять дивизий, к августу… одну. 2 сентября немецкое командование официально объявило о прекращении наступления под Верденом. Однако прекратились германские атаки — но не само сражение. Теперь французы собирались взять окончательный реванш.

Пока в сентябре и октябре на немецкие позиции сыпались снаряды, в тылу постепенно сосредоточивались лучшие части, прошедшие специальную подготовку. Для решающего наступления было сосредоточено порядка 400 батарей (300 полевых и 300 тяжелых орудий). Особое внимание уделялось подавлению вражеской артиллерии.

Артподготовка буквально сравнивала немецкие позиции с землей — несмотря на тщательную маскировку и рассредоточение окопов. 72 батареи были приведены к молчанию, а связь вышла из строя. Немецкие пулеметы оказались под землей. По форту Дуомон били специальные 400-мм железнодорожные орудия — крупнейшие во французской армии за всю войну. Снаряд за снарядом пробивали железобетонные перекрытия в 2,5 м, убивая десятки германцев.

Пехота наступала точно за огневым валом. За один день, 24 октября, французы отбили то, что немцы завоёвывали четыре с половиной месяца. 24 октября около 16 часов дня форт Дуомон был, наконец, освобожден. Спустя десять дней — 2 ноября — настала очередь форта Во.

Французы не останавливались на достигнутом — они прокладывали дороги к новой линии фронта. Их авиация господствовала в воздухе, нанося удары по немецким штабам и тылам. А артиллерия продолжала методично перемалывать окопы — одних только тяжелых орудий было пущено в ход 740. Тем временем, передовые германские части по несколько дней не получали горячей пищи. После потери зоны прикрытия фортов Вердена сражение было окончательно проиграно немцами.

Верден обошёлся Франции в свыше 60 000 убитых, более 100 000 пропавших без вести и почти четверть миллиона раненых. Германии он стоил свыше 140 000 убитых и пропавших без вести, а также более 185 000 раненых. За две недели боев у Вердена французская дивизия в среднем теряла треть состава.

Однако к финалу битвы французы смогли превзойти немцев не просто в количестве, но и в искусстве пехотной и артиллерийской тактики. Жестокую школу сражения прошли ставшие знаменитыми в следующей войне Гудериан, Манштейн, Паулюс и Кейтель, а также де Голль и де Латр де Тассиньи. Они хорошо выучили уроки Вердена.

Евгений Белаш, warspot.ru