Видео
В мире
- Рамона, а у вас были «завистники»? Те, кто не хотел вас видеть в кресле министра?
- Были… Простите, я не буду называть имена, но один «товарищ К» очень хотел получить мое место: ходил по Сейму и всем говорил, что скоро это будет его место – не получилось. Я же совсем не стремилась на пост министра, а хотела помочь, особенно, незащищенным слоям, простите… пенсионерам, малоимущим, инвалидам. Ситуация с коронавирусом очень усложнила жизнь людей: потеря работы, небольшие пособия, много документов, которые следует собрать…
Ко мне обращались люди за помощью: писали в ФБ, лично присылали письма – рассматривала, решала, принимала меры. Был такой случай: в одном доме престарелых стали пропадать продукты, одежда для пожилых людей… [...] Эти бабушки, дедушки платят за пансионат, и у них от пенсии остается 10-15 евро всего… Как можно же красть у них продукты, их одежду? Они же чьи-то родители! Да и все мы будем пожилыми людьми!
- И как вы решили эту проблему?
- Уволила директора! Объявила конкурс, просмотрела все CV тех, кто подал документы… Сегодня там работает порядочный человек! Я держу руку «на пульсе».
[...] - Плакали на заседаниях Сейма?
- Сказать?
- Да!
- Плакала тогда, когда принимали закон об ограничениях в магазинах! Представьте себе, что человек, который живет за пять-десять километров от магазина, в поселке, деревне, за городам… Он приехал в магазин и даже спичек, свеч купить не может! Предметы первой необходимости! А если погаснет свет – что тогда? Сидеть в холоде, в темноте? Я просто «кричала», уговаривала некоторых политиков на заседании, но они не слушали! И я была такая не одна: видела, как эмоционально реагировала Илзе Винькеле (экс-министр здравоохранения Латвии) на все эти «истории» с вакцинацией, но, увы, никто не слушал!
Помню, что я решила тогда: раз нельзя купить себе колготки, то приду на заседание в платье и обуви, но с голыми ногами…
Хорошо, что отменили запрет на необходимые вещи. Понимаете, свой народ надо чувствовать, знать, как и чем он живет, что думает, и что людям надо. Это же наш народ! Наш, понимаете!? [...]
