Видео
В мире
Этот памятник с надписью “The Latvian Beehive” (латвийский улей) был открыт при участии посла Латвии в Бельгии в 2018 году на месте британского лагеря для военнопленных легионеров. Но после протестов местных жителей была созвана специальная комиссия из 15 историков и экспертов, которые после нескольких месяцев работы решили – «памятник является преклонением перед нацистским режимом, оправдывает определенные военные преступления и осознанно вредит людям».
Как считают бельгийские историки – «память о военнопленных легионерах заслуживает признания, но не поклонения».
"Этот памятник активно защищала депутат Европарламента из «Нового Единства» Инесе Вайдере, - прокмментировал новость сан своей странице в ФБ депутат Европарламента Нил Ушаков. - Та самая Вайдере, которая в 1977 году вступила в Компартию и была ее членом до 90-х. Она собирала подписи и слала письма в местное самоуправление. «Это очевидно, что местные политики не знают исторических фактов», - заявляла публично Вайдере. Свои легионы Wafer SS были и в Фландрии, и в Валлонии. Поэтому в Бельгии особенно хорошо понимают, как такие монументы используются именно для "преклонения", а не для "памяти". В отличии от верной "коммунистки" Вайдере".
Надо сказать, что у фламандцев, которые наряду с валлонами являются крупнейшей языковой общиной Бельгии, действительно довольно сложное отношение к истории Второй мировой. Тысячи фламандцев участвовали в Сопротивлении и были репрессированы оккупантами. Но тысячи людей в те же годы пошли добровольцами во Фламандский легион СС.
В ноябре 1941 года легион прибыл в окрестности Ленинграда как часть 2-й моторизированной бригады СС. До мая 1943 он вёл борьбу на Восточном фронте, затем его остатки были преобразованы в 6-ю бригаду СС «Лангемарк», на основе которой была создана 27-я дивизия СС «Лангемарк». Одновременно многие фламандцы работали в оккупационных учреждениях и полиции на территории самой Бельгии.
После войны многие фламандские коллаборационисты были осуждены и получили тюремные сроки. Во Фландрии есть политические силы, время от времени поднимающие вопрос о пересмотре этих решений. "Среди фламандских националистов до сих пор идут разговоры о том, что наказания были слишком суровыми... На мой взгляд, критика со стороны фламандцев по большей части продиктована стремлением вызвать к себе жалость, что плохо согласуется с фактами... С самого начала от ответственности пытались уберечь фламандский национализм, - пишет бельгийский писатель и журналист Герт ван Истендал (сам фламандец). - В 1997 году христианский демократ Сёйкербёйк представил во Фламандский парламент законопроект о небольшой компенсации жертвам войны и репрессий (включая осужденных за коллаборационизм. - ред.). Я дискутировал с Сёйкербёйком по поводу его законопроекта. Нельзя ставить на одну доску людей, пострадавших во время оккупации, с теми, кто вел себя неправильно и понес за это наказание, говорил я ему тогда. Сёйкербёйк был не в состоянии это понять. А вместе с ним не в состоянии это понять и многие фламандисты. Для меня загадка, почему они не в состоянии это понять".
Однако к началу 2020-х точки над i во Фландрии, кажется, расставлены - судя по сегодняшнему решению.
