В современных монографиях, знакомящих с латвийской живописью и графикой, русский след почти не заметен. Хотя здесь были имена и до войны, и после. Достаточно упомянуть Николая Петровича БОГДАНОВА–БЕЛЬСКОГО, Сергея Арсеньевича ВИНОГРАДОВА, Артура Петровича НИКИТИНА. Оставила свой неповторимый след и Елена АНТИМОНОВА.
Художница - из Тбилиси. Родилась в год Победы, в 1945-м. Но через несколько лет ее отец – военный - получает назначение в Ригу. Тут Елена пошла в школу, поступила в Академию художеств. Поэтому настоящей родиной она всегда называла Ригу.
Академию художеств Антимонова окончила в 1971 году. Руководителем дипломной работы был известный живописец - маринист Эдуард КАЛНИНЬШ, технике шелкографии училась у графика Иосифа ЭЛЬГУРТА. В выставках художница начала участвовать еще студенткой - с 1969 года. Потом были персональные: в Риге, Венеции, Тарту, Мурманске…
Вспомните 1970-е - начало 1980-х. Со стен брандмауэров в Старом городе глядят красные латышские стрелки Индулиса ЗАРИНЬША. В Москве на больших выставках на ура идут те же стрелки, «максла» Джеммы СКУЛМЕ, Эдгара ИЛТНЕРСА. Была, конечно, и другая живопись: Яниса ПАУЛЮКСА, Бориса БЕРЗИНЬША, Артура НИКИТИНА… Работы, которые не особенно привечали верхи, но которые ценили настоящие любители живописи. Как не затеряться среди них, найти свое я?
Энциклопедия приводит статистику: количество акварелей, выполненных Еленой Антимоновой, ее выставок впечатляет. Но ее «я» проявилось прежде всего в великолепной книжной графике, альбомах, которые она сама издавала и редактировала.
Шутка ли: оформленные ею книги расходились тиражами до 3 миллионов! Оформляла сказки, сборники поэзии, дайны, классику - более 60 книг. Еще в 1967-м начала изготавливать книжные знаки - экслибрисы. Один из первых выполнила для известного рижского библиофила Изи МАЛЕРА.
А вот что вспоминает один из старейших рижских библиофилов Анатолий Тихонович РАКИТЯНСКИЙ:
"В середине восьмидесятых книжный клуб любителей старой книги «Библиофил» получил от Елены подарок - симпатичного книгочея-мудреца в виде приглашения, который целиком был выстроен и выписан из книг-фолиантов. Любители-книжники сразу признали в ней собрата-библиофила и приняли в свои ряды…"
Искусствовед Светлана Ивановна ХАЕНКО пишет:
«Ее судьба совпала с призванием… Она начинала с иллюстрации, позволяющей додумать и досказать недосказанное автором, что для нее, как человека с душой библиофила, было очень важным. Но графика - государство особое, со своими законами и неистребимой страстью к революциям. Переменчивость и подвижность этого вида искусства позволяли художнице буквально купаться в волнах старого и нового, функционально–декоративного, тиражированного и единичного, коллекционного. Она свободно переходила от классического офорта к компьютерной графике, от миниатюрного книжного знака к афише, от гравюры к рисунку цветными гелями на темной бумаге…
Она была убеждена: человек меняется мало, но каждое время привносит свои правила игры. И в этих человеческих играх, в карнавалах, в иронии стороннего наблюдателя ощущается властная режиссура автора… Елена Антимонова никогда не скрывала, что ощущает и себя участницей грандиозного вселенского спектакля. Но в ее исполнении этот спектакль всегда был «прельстительным"...»
В 1990-е художница поняла, что ей мало оформлять книги, хотелось самой редактировать, издавать. Так родился замысел альбомов серии «Портрет художника". В ее рамках она успела выпустить три альбома: «Елена Антимонова", «Артур Никитин» и «Портрет Старого города".
Анатолий Ракитянский вспоминает, что, перед тем как взяться за альбомы, она подолгу консультировалась у него об издательских нюансах. С художницей они подолгу беседовали у нее в мастерской – в рижском Межапарке. Ракитянский был знаком со многими художниками, бывал в их «творческих лабораториях", но именно эта ему особенно запомнилась:
- Под самой крышей полукруглое окно во всю фасадную сторону давало много света. Весь интерьер чем-то напоминал сцену театра и его подмостки. Она гордилась своей мастерской, ей хорошо там работалось. Есть эта мастерская и в графических работах самой Лены…
Антимонова знала, что ей отпущено не много лет на этом свете, поэтому хотела успеть как можно больше. Елены Николаевны не стало 3 октября 2002 года.
Вот что писала Светлана Хаенко:
«Все-таки главное для художника не то, сколько он прожил, а сколько времени он будет интересен людям. Все проявляется со временем. И сейчас мы открываем работы Лены заново…»
О том, что Елена Антимонова пережила время, свидетельствуют и аукционы предметов искусства. Работы рижской художницы интересуют коллекционеров, музеи. А вот какие проникновенные строки написал ценитель ее творчества из Москвы:
"В каждый приезд в Ригу, начиная с 1971 года, рядом с нами звучало имя художницы, которую сначала упоминали как молодую и очень талантливую, потом как высоко ценимую в узком кругу посвященных и творческих людей, потом как завоевавшую, несмотря ни на что, даже и официальное признание.
Сегодня Елены Антимоновой нет среди живущих, но ее тонкие, лиричные, глубокие, иногда озорные графические работы, книжные иллюстрации, в том числе к античной классике, ее, наверное, последняя работа - иллюстрированная книга о родном городе - снискали ей заслуженное место в надоблачном ареопаге творцов, куда не нужны формальные рекомендации, анкеты и удостоверения члена союзов. Достаточно, если верить Коровьеву, посмотреть две–три ее графические работы. Она глядит на меня со стен квартир моих друзей, со страниц оформленных ею книг, с живописного портрета ее подруги и нашего хорошего друга, которой уже нет с нами.
Сказав «она глядит", я не оговорился. В ее стройных длинноногих героинях, отстраненных, женственных, иногда бегущих, чаще парящих, я вижу ее такой, какой она была при единственной нашей встрече и знакомстве тогда, в Риге 1971-го. Мы гуляли группой по городу, посетили знаменитое Райнисовское кладбище, то собирались вместе, то расходились и все пытались догнать Елену, рассекавшую воздух все время где–то впереди…"
Илья ДИМЕНШТЕЙН
Все фото – из архива
Выдающийся рижский график Елена Николаевна АНТИМОНОВА.
Акварель мастера.
Графика Елены Николаевны АТИМОНОВОЙ.