Видео
В мире
Время от времени слышны разговоры о том, что при сохранении существующих демографических тенденций в будущем придется работать почти до конца жизни, поскольку возрастная структура населения будет такова, что не будет достаточного количества людей трудоспособного возраста, которые будут зарабатывать на пенсии армию пенсионеров. На мой взгляд, такие страшилки немного (или даже сильно) преувеличены.
Во-первых, демографические тенденции не являются неизменными. Сегодня дети не в моде (не престижно), а завтра уже будут. Я сам пережил эту метаморфозу. В моем детстве (в семидесятых годах) дети не были «в моде» - в моем классе я был единственным ребенком из трех детей в семье. Но когда у меня самого родились дети (во времена Атмоды), трое детей были почти нормой.
Но даже это не главное. Технологический прогресс очевиден. Какой будет жизнь через полвека, сейчас трудно предсказать, но история показывает, что с каждым новым поколением жизнь людей становится легче, а не тяжелее. Нет оснований полагать, что сегодняшнее поколение, которое выйдет на пенсию через двадцать и более лет, будет вынуждено проводить свои старость в более тяжелых условиях, чем сегодняшние пенсионеры.
Поэтому следует больше думать именно о сегодняшних и завтрашних пенсионерах, а не о тех, кто выйдет на пенсию, когда у нас тоже решат повысить пенсионный возраст. Пока об этом даже не думают. Чрезвычайно важным вопросом, о котором политическая элита Латвии не хочет говорить, является проблема малых пенсий. Более правильно было бы сказать – проблема пенсий, недостаточных для выживания, поскольку пенсионная система Латвии, в отличие от Литвы и Эстонии, не предусматривает базовую пенсию, которую люди получают независимо от официального стажа работы и взносов в систему социального страхования. В результате в Латвии самый высокий в странах Балтии процент получателей очень низких пенсий (менее 200 евро в месяц) – около 10%.
Конечно, можно сказать, что каждый сам виноват в том, что не накопил стаж или не внес полноценные взносы в фонд будущей пенсии, однако остается открытым вопрос: насколько честно и справедливо сравнивать ситуацию сегодня, когда система уже как минимум 25 лет работает в более или менее стабильном режиме, с ситуацией в девяностых годах, когда стабильности не было вообще. Те, кто был близок к государственной администрации (властным структурам), уже тогда получали не только хорошие зарплаты, но, главное, возможность в этой меняющейся ситуации использовать «лазейки» в законодательстве, слабые места нестабильной системы, чтобы прикрутить себе большие зарплаты, большие социальные взносы и обеспечить себе сегодняшние огромные пенсии. В Латвии в 2024 году самая большая пенсия составляла 43 000 (!) евро в месяц.
Между тем, те, кто в те тяжелые времена бьются как голые в колючках, пытаются организовать какой-то свой мелкий бизнес или работают в ближайшем лесопильном заводе, на стройке без контракта (или с минимальной зарплатой), не имеют ни стажа, ни взносов. В результате пенсия ниже любого допустимого минимума.
Как только появляются робкие предложения что-то изменить в этой несправедливости, раздаются фарисейские вопли о нарушении социальной справедливости. Вот один человек усердно работал, добросовестно платил социальные взносы и теперь по праву получает приличную пенсию, а другой ленился, уклонялся от уплаты «социального налога» и теперь хочет быть равным первому. Нет, такой «социализм» больше не пройдет. Теперь все по принципам справедливости.
На самом деле, до принципов справедливости здесь далеко. И с «социализмом» здесь мало общего, потому что ту же ситуацию можно описать по-другому. Одному, работая депутатом в Сейме, государство (общество) платило хорошую зарплату, из которой уплачивались социальные взносы. Кроме того, он, хорошо зная, что эти социальные взносы с 1996 по 1999 год относятся ко всему предыдущему стажу до 1996 года, постарался внести дополнительные взносы из, скажем так, незарегистрированных доходов.
Другой же, которому в «трудные времена» не повезло попасть в «хорошую компанию», в девяностые годы долгое время работал на мелкой, в конце концов обанкротившейся, фирме, пока не остался без работы. Чтобы дети не ходили «по убогим», он подрабатывал случайными работами, ночами возил такси на своей машине, официально нигде не работал, что в девяностые годы, в отличие от сегодняшнего дня, было очень распространенным способом выживания. Подчеркиваю – практика выживания, потому что в девяностые годы достаточно большая часть общества жила именно в таком режиме выживания, когда нужно радоваться, что сегодня в кармане есть хоть что-то, потому что завтра там может быть полная пустота.
Первый получает приличную, то есть несколько тысяч евро пенсию, а второй – менее 200 евро. Каждый год, при пересчете пенсий, эта разница только увеличивается, потому что размер пенсий увеличивается на определенный процент. Чем больше пенсия, тем больше увеличение. Так сказать, всем по заслугам.
Следует отметить, что в кругах лиц, принимающих решения (которым не нужно беспокоиться о небольших пенсиях в будущем), нет никакого чувства солидарности с получателями небольших пенсий. Эти получатели небольших пенсий не являются для них социально близкими, поэтому у них сложилось непоколебимое убеждение, что «они сами виноваты». Другие получатели «нормальных» пенсий также убеждены, что даже незначительное сокращение неравенства в пенсиях является социально несправедливым и должно быть искоренено как пережиток «социализма».
Расскажу о своем реальном опыте социализма. Одна из моих бабушек, родившаяся в 1900 году, воспитала пятерых детей и во времена Латвийской Республики работала домохозяйкой в своей семье. Условно говоря, у плиты. В советское время она не успела накопить достаточный стаж, и ее пенсия была нулевой. То есть, ее не было вовсе. Ни пять детей, ни то, что за время ее трудовой жизни коренным образом изменился социальный уклад, никого в реальном социализме не интересовали. Нет стажа, иди в приют или проси милостыню у церкви. У тебя пять детей? Пусть они тебя и содержат (как это и было на практике).
Вторая бабушка, которая, в отличие от первой, жила не в Риге, а в деревне, успела поработать некоторое время в колхозе и получала пенсию в пять рублей. Те, кто жил в советское время, знают, что можно было купить на пять рублей. Правда, в деревне можно было вырастить продукты.
Что я хочу этим сказать? Социально-экономические преобразования (неясность переходного периода) не были учтены ни социализмом в СССР, ни современным антисоциализмом в Латвии.
Нет оснований полагать, что в Эстонии «социалисты» имеют большее влияние на принятие решений, но там с самого начала в пенсионную систему был заложен принцип большей социальной солидарности. А именно, так называемая базовая пенсия, когда определенный минимум получает любой человек, достигший пенсионного возраста. В настоящее время в Эстонии эта базовая пенсия составляет 280 евро. Базовая пенсия есть также в Литве.
В Латвии время от времени обсуждается вопрос о введении базовой пенсии, однако эта инициатива не имеет значительной политической (электоральной) поддержки. Делать акцент на защите наиболее социально незащищенных слоев населения в Латвии не считается «солидным», к тому же считается, что этот слой (в глазах власть имущих – контингент) не оценит предоставленные ему блага – все равно проголосует за какого-нибудь условного Гобземса.
Тогда зачем портить красивую форму? Выгоднее повторять благозвучную мантру о социальной справедливости, когда каждый получает по заслугам. Пусть о бедных заботятся «популисты».
