Видео
В мире
Страна древних традиций
Традиции употребления алкоголя во многих странах берут начало в прошлом, и Прибалтика тут не исключение. В 1911 году этнограф Юрий Новоселов писал, что в жизни латышей особое место занимает питейное заведение — корчма: «Когда младенца везли крестить, то заезжали с ним сперва в корчму. В церковной корчме латыш ожидал совершения конфирмации, здесь же он проводил время перед бракосочетанием».
"В корчме за кружкой пива и рюмкой водки до сих пор подготовляются выборы должностных лиц волости и учителей, обсуждаются с разгоряченными головами важные общественные вопросы", - говорит этнограф Юрий Новоселов.
28 декабря 1909 года депутат Государственной Думы, уроженец Латвии Янис Крейцбергс, выступая на Первом всероссийском противоалкогольном съезде в Санкт-Петербурге, жаловался, что корчмы являются «гнездом всяких темных личностей, подстрекающих народ к самым сумасбродным действиям». В корчме, по словам Крейцбергса, «впервые провозглашались и проповедовались пьяным головам богохульные, антигосударственные идеи, теории и учения, в корчме основывались и собирались разные тайные общества».
Не все латыши считали пьянство в порядке вещей. 13 января 1832 года вышел первый номер первой латышской еженедельной газеты Tas Latviešu Ļaužu Draugs («Это друг латышских людей»). Ее издатель пастор Трей поместил в нем горячую и убедительную статью против потребления алкоголя. Сознательные граждане начали объединяться в борьбе с алкоголизмом.
«Оживление деятельности обществ трезвости в латвийском крае наблюдалось в начале XX века. В 1910 году их насчитывалось 24. При них открывались чайные, столовые, читальни», — пишет латвийский историк Михаил Губин.
"В народе появились свои апостолы трезвости, которые переходили с одного места на другое, вели пропаганду и собирали подписи. Обещали не пить иногда целые приходы, включавшие в себя до семи тысяч человек, например, в Мариенбурге (Алуксне)", - отмечает историк Михаил Губин.
Особенно отметился на поприще борьбы с пьянством Август Домбровский, владелец лесопилки в рижском районе Вецмилгравис. Он предоставлял своим рабочим на выгодных условиях земельные участки и материалы для строительства, но лишь с обязательным условием, чтобы те воздерживались от употребления алкоголя. В 1904 году филантроп основал Общество по борьбе с пропагандой алкоголя «Зиемельблазма» («Северное сияние»). Резиденция этого общества была сожжена 21 января 1906 года во время революции, но позже ее вновь отстроили.
Последующие Первая мировая война, революция и создание независимого латвийского государства проблему массового алкоголизма не ликвидировали. В сентябре 1924 года латвийская пресса писала о пациентах больницы «Александровская высота» (ныне Рижская психиатрическая больница — прим. «Ленты.ру»): «В отделении для душевнобольных наибольшее число больных состоит из алкоголиков, среди которых горожан больше, чем селян. Интересно, что жители области Курземе реже болеют алкоголизмом, чем жители Видземе».
Первый президент независимой Латвии Янис Чаксте 24 декабря 1924 года подписал закон о борьбе с пьянством. Отныне запрещалась торговля алкоголем с 10 часов вечера до 9 часов утра, а также по воскресеньям и праздничным дням, в дни выборов и голосований, призыва на военную службу. По субботам продажа начиналась с полудня. Кроме того, запрещалось рекламировать алкогольные напитки вне помещений на афишах, плакатах, в витринах и с помощью иллюминаций. В местах продажи алкоголя запрещались танцы и представления варьете. Нельзя было распивать на всех государственных или муниципальных мероприятиях и в рабочих помещениях.
Муниципальные власти отнеслись к исполнению закона отнюдь не по формальному. 10 сентября 1925 года самоуправление Риги решило закрыть сразу десять ресторанов, нарушавших антиалкогольный закон. Однако хитрые торговцы алкоголем обходили закон, как могли — например, в преддверии праздников они рассылали по почте письма с приглашением запастись напитками. Этот вид рекламы законом о борьбе с пьянством предусмотрен не был.
Периодически в стране проводились антиалкогольные дни и выставки, лекции и шествия трезвенников. «Антиалкогольный день в воскресенье благодаря прекрасной погоде прошел весьма удачно, — сообщала рижская газета «Сегодня» 13 октября 1924 года. — На лекциях было много слушателей, на бульваре Свободы играл военный оркестр и работали киоски антиалкогольного общества, в которых публика толпилась до позднего вечера». Постепенно проблему удалось если не решить полностью, то уменьшить до приемлемых масштабов. Но в начале XXI века она вернулась — в новых масштабах и с неожиданной стороны.
Одеколон — решение экономных парней
Почему-то принято считать, что алкоголь в основном употребляют молодежь и люди среднего возраста. Однако, как выяснилось, очень много латвийских алкоголиков — люди пожилые. Впрочем, у молодежи тоже отнюдь не все ладно: в возрастной группе 20-39 лет каждая четвертая смерть классифицируется как связанная с алкоголем.
В этой ситуации особенно интересен взгляд со стороны. «Латвия ухоженная, опрятная, трава здесь у всех стрижена, изгороди подрезаны. И, кажется, все пьют, — делится впечатлениями российская журналистка Анастасия Миронова. — Сегодня мы одного латышского старичка, конченого пьяницу, подвезли домой, он вдруг нам за это пять евро заплатил. До дома 200 метров, но самому не дойти. Свой дом есть. Говорит: "Меня только собака ждет, больше никого нет"».
"В Латвии пьют все. В каждый свой приезд, даже транзитный, в каждом латвийском городе и городке я вижу валяющихся пьяных", - заявляет журналистка Анастасия Миронова.
По словам Мироновой, в Латвии перед зеленым змием все национальности равны — пьянствуют как местные русские, так и представители титульной нации. В отличие от Эстонии, здесь пьют в основном пожилые: молодежь уезжает на заработки, латвийские города, кроме Риги, пусты. «Там остались старики, беременные и матери с младенцами, часто женщины около 50 лет нянчат внуков, пока дочери на заработках. Дети приезжают на побывку на машинах с английскими, германскими номерами», — рассказывает она.
В 2018 году латвийский врач-нарколог Борис Фальков обвинил государство в том, что оно фактически стимулирует алкоголизм среди населения. Нарколог указал, что алкоголь — самый продвигаемый продукт в магазинах. В крупных продуктовых ни один товар не может конкурировать с ним по ассортименту. Если хлеба, молока или сыров покупатель насчитает десятки наименований, то водки и другого спиртного — сотни и тысячи.
"Бюджет пополняется на 20 процентов с акциза на алкоголь. Это достаточно большой процент дохода, но за эти вещи расплачиваются живые люди", - отмечает врач-нарколог Борис Фальков.
На этой проблеме с удовольствием греют руки разного рода сомнительные дельцы. В том же 2018 году издание Latvijas avīze («Латвийская газета») написало, что в одном только городке Балви с населением чуть более семи тысяч жителей за месяц скупили 2,5 тысячи бутылочек косметического средства (одеколона) BF Green. Цена 250-миллилитровой бутылочки с жидкостью, в которой содержится 60 процентов чистого этанола, составляла меньше одного евро. Опрошенные газетой местные жители подтвердили, что они приобретают косметический спирт отнюдь не для ухода за собой.
Журналисты выяснили, что данный товар производит некая польская фирма, причем специально для стран Прибалтики. По словам представителя латвийской Службы госдоходов Байбы Шмите-Роке, граждан привлекает низкая стоимость продукта. Как пояснила чиновница, это обусловлено тем, что, согласно правилам ЕС, спирт, предназначаемый для производства косметики, не облагается налогами.
Пьянство неискоренимо?
С началом пандемии коронавируса латыши стали употреблять гораздо больше спиртного. В связи с этим латвийский нарколог-психотерапевт Илзе Максима заявила, что в случае длительного стресса, вызванного всеобщими карантинными ограничениями, есть два варианта развития событий. Либо человек может адаптироваться и научиться жить в долгосрочной стрессовой ситуации, либо найдет «краткосрочное решение» в виде алкоголя, никотина, успокоительных, наркотиков, социальных сетей или азартных игр.
"Если вы плохо себя чувствуете, алкоголь или сигарета — определенно не единственные способы себе помочь и расслабиться", - считает нарколог-психотерапевт Илзе Максима.
Естественно, первый вариант предпочтительнее, но второй оказался проще, а главное — выгоднее для стремительно пустеющего бюджета страны. 14 апреля 2020 года, когда пандемия уже вовсю бушевала, в сейме Латвии поддержали поправки к закону об обороте алкогольных напитков, которые дали возможность продавать выпивку в интернет-магазинах.
Министерство финансов объявило, что на подобные меры государство пошло на время чрезвычайной ситуации в Латвии, чтобы люди не нарушали карантин и по возможности не выходили на улицу. В Минэкономики сочли, что эти поправки обеспечат более широкий доступ малых производителей к рынку, поскольку продукция малых производителей редко встречается на полках розничных магазинов. Только глава Минздрава Илзе Винькеле выразила резкое несогласие с решением сейма. Она подчеркнула, что потребление алкоголя в стране растет — а власти, получается, этому способствуют.
Лишь когда минувшим летом были опубликованы данные Всемирной организации здравоохранения, согласно которым Латвия отличилась самыми высокими в Европе показателями смертности из-за употребления алкоголя — 450 человек в год — государство всполошилось.
11 литров спирта на человека в год составляет уровень потребления алкоголя в Латвии (в России — 12 литров)
Потребление спирта на человека решено было сократить на литр в течение двух лет. Принятый правительством план борьбы с зеленым змием предусматривает более строгие ограничения на рекламу алкоголя и разработку коррекционной программы для водителей, которые были задержаны за рулем в состоянии опьянения.
План включает и запрет на рекламу скидок на пиво и вино на телевидении и радио, запрет на рекламу скидок на алкоголь в печатных СМИ и печатных материалах, кинотеатрах и интернете — за исключением торговых точек, где выставляются и продаются алкогольные напитки. Одновременно Минздрав заявил, что надо начать дискуссию о повышении цен на одеколоны и косметические средства, чтобы латвийцы меньше принимали их внутрь.
"Те, у кого нет денег даже на самую дешевую водку, ищут возможность употреблять алкоголь по имеющимся средствам. Это уже ярко выраженная социальная проблема, что при нехватке средств люди покупают одеколон и продукцию такого рода", - говорит нарколог Борис Фальков.
Поводом стал нашумевший случай в рижском районе Зиедоньдарзс, где жители даже пытались собирать подписи за то, чтобы заставить местный магазин отказаться от торговли одеколоном. Дело в том, что у этого магазина постоянно отирались бомжи и прочие сомнительные личности, пугающие детей и добропорядочных обывателей. По словам очевидцев, внутрь этого магазина бездомных не пускали, но брали у них деньги и приносили одеколон ко входу.
Клиническое пьянство — проблема не только медицинская, и весьма сомнительно, что ее когда-либо удастся устранить полностью. Примером тому служит соседняя с Латвией Литва, которая в 2018 году заняла «почетное» место лидера по употреблению спиртных напитков в мире.
Там на гражданина приходилось в среднем аж 15,2 литра спирта в год. Проблема алкоголизма также тесно связана с высоким уровнем суицидов в стране. Власти забили тревогу и начали предлагать разные меры борьбы с пьянством. Например, задумались о создании государственной монопольной сети для торговли алкоголем, а также повышали цены, снижали доступность алкогольной продукции — иными словами, делали все то, за что хватаются сейчас власти Латвии. Но дело закончилось тем, что в Литве просто вырос теневой рынок спиртного, в том числе продажи пресловутых «одеколонов» из той же Польши. И решить эту проблему так и не удалось.
Сейчас Латвия переживает серьезный экономический спад, вызванный целым годом жестких карантинных ограничений. Закрываются рабочие места, перспективы на будущее становятся все более туманными. А это значит, что латвийцы продолжат пить. Просто у кого-то денег еще хватает на приличный коньяк, а у кого-то — лишь на одеколон, но людей из второй категории становится все больше.
