Видео
В мире
Стоило главе Банка Латвии Илмару Римшевичу сутки просидеть в КПЗ, как вдруг выяснилось, что король то голый. Наиболее адекватную часть латышской публицистики как прорвало. Выяснилось, что один из главных чиновников страны совершенно бездарен, но при этом несменяем.
По дутой репутации Римшевича справедливо прошелся Бен Латковскис: невозможно отыскать в анналах хоть какое-то доброе дело, которое глава БЛ совершил для Латвии за свою 100-тысячную зарплату. Если не считать за добрые дела выпуск юбилейных монеток и лоббирование интересов разных коммерческих структур (страховщиков, к примеру) в их борьбе за право ободрать населения страны.
При этом ни президент, ни премьер, ни Сейм Латвии не могут заставить его уйти в оставку. Вывод: «Трудно что-то сделать, если глава учреждения (или сложившаяся в нем группа) начинают активно работать исключительно в своих, в том числе чисто материальных интересах».
И третий момент: сам Римшевич, как и окружающая его политическая кодла, искренне полагают, что наезд на него – это атака на саму Латвию. Как выразился владелец Norvik banka Гусельников: «Он искренне считал, что он бесконечно будет сидеть. Он очень похож на всех тех, кто испорчен десятилетиями абсолютно безнаказанной, бесконтрольной власти. Он начинает олицетворять себя с Латвией, говорит, что атака на него - это атака на Латвию».
Т.о. Римшевич – это капля воды, в которой виден коллективный портрет латвийской власти в целом: такой же бездарной, такой же несменяемой, безнаказанной и бесконтрольной.
Отчего она у Латвии такая?
На днях Дмитрий Травин написал текст, в котором популярно разъяснил, почему наши ожидания того, что чиновник будет заботиться о наших интересах (или интересах страны, если возвышенным слогом) – это наши проблемы. В реальности же он всегда будет заботиться об интересах исключительно своих.
Ведь очень наивно, в самом деле, полагать, что вот есть два выпускника экономического факультета ЛУ, один пошел в частный бизнес, потому что хочет зарабатывать прибыль, а второй в чиновники министерства, потому что хочет служить людям. В реальности мотивация во втором случае такая же как в первом: все люди хотят потреблять как можно больше, делать карьеру, получать максимум прибыли на затраченное усилие. И зарплаты в госуправлении, кстати, давно уже сравнялись с частным бизнесом, как показала Байба Лулле.
Но почему же частный бизнес (рынок) в целом справляется с запросами потребителей лучше, чем наше госуправление? Для которого в 90% случаев самые ласковые слова, которые может подобрать управляемое им население – матерные. Ответ: потому что конкуренция.
Рынок – это такая среда, в которой бизнесмен вынужден что-то делать для потребителя. Без работы на потребителя (пусть порой и халтурной) он просто с рынка вылетит.
По идее, такая же конкуренция должна подстегивать политиков, а через них и чиновников. Не потрафишь избирателям – вылетишь из политики. И в других странах она действительно подстегивает. Но не у нас.
Это только на первый взгляд политическая среда в Латвии очень конкурентна. Например, в Сейм избирается 100 депутатов – немало для менее чем 2-милионной страны. Но уже со второго взгляда оказывается, что четверть состава Сейма заранее исключена из любой политической комбинации. Да-да, я про «Согласие», которое по умолчанию всегда остается в оппозиции.
Почему? Потому что сидеть за уставленной водкой столом с приближенными Путина может хоть Римшевич, хоть кто, а «пятой колонной» все равно назначен будет Урбанович с Ушаковым и их избиратели скопом.
Т.о. у «истинно латышских людей» остается примерно 75 депутатов, из которых и надо сформировать правящую коалицию. На это потребно 55-60 голов... (чуть не дописал «крупного рогатого скота»). Возьмем, к примеру нынешний Сейм: в составе правящей коалиции 61 депутат из 76, имеющихся у латышских партий. Так это же высочайший процент попадания во власть! О какой конкуренции тут можно говорить?
Это же как с социалистической экономикой: какой товар не произведи - купят. А куда денутся то?
Латышские политики в Сейме имеют слишком высокие шансы попасть в правящую коалицию и получить свою делянку для крышевания и окучивания: бизнес, администраторов неплатежеспособности, серые схемы с НДС, контрабанду и т.д.
Но даже те из «правильных» латышских политиков, кто не попал в коалицию, не будут всерьез бороться против сложившейся системы. Ведь шансы то остаются – при малейшей подвижке и их возьмут в долю, и им дадут делянку. Это как в том анекдоте про выступление перед избирателями:
-Во власти все прогнило: огромные взятки, невозможные откаты, кумовство...
-И вы хотите со всем этим бороться?
-Нет, я хочу во всем этом участвовать!!!
Вообразим, что в латышской политике появились люди, искренне возжелавшие реформ. Они создали новую партию, за нее даже проголосовало изрядное число людей - и вот у них, скажем, 22 депутата в парламенте. Это успех! Но что дальше? С «Согласием» они объединиться не могут по условиям игры. Латышский политик может лгать, воровать, насиловать гусей – ему простят всё кроме зашквара с «Согласием».
Остается идти на поклон к «правильным латышам», которые, выслушав грандиозные замыслы реформ, дружески похлопают идеалистов по плечу: «Не дури, дружище, давай я тебе на пальцах объясню как делаются дела».- "А избиратели, а наши обещания..." - "Да брось ты чушь молоть. Крикнешь перед выборами "русские идут!", никто и не вспомнит про твои обещания".
И глазом не успеете моргнуть, а реформисты уже стали частью системы. Да-да, я рассказал вам печальную и поучительную историю «Партии реформ» Затлерса.
Видите ли, ложкой меда невозможно улучшить вкус бочки дерьма. Поэтому латышский избиратель может кряхтеть и тужиться сколько угодно – в итоге от любой коалиции будет нести... как из бочки.
Потому что система в отсутствии конкуренции неспособна к самоочищению. Точка.
"А как же случай с разоблачением Римшевича, разве он не опровергает последний тезис?" - спросите вы. Отнюдь. Это как раз лишнее ему подтверждение.
Обратите внимание, что все должностные лица Латвии моментально «прозрели» насчет Римшевича после его ареста и наперебой стали требовать его добровольной отставки. «А как же презумпция невиновности?» - воскликнул Юрис Пайдерс.
Пренебрежение презумпцией в этом случае может быть объяснено двумя обстоятельствами. Первое: они всё и так знали про Римшевича, и никаким сюрпризом случившееся для них не стало. Второе: это только формально главу БЛ за нежные тестикулы взяло «латвийское правоохранительное учреждение» в лице KNAB.
На самом то деле Norvik bank изначально пожаловался на Римшевича в Международный центр по рассмотрению инвестиционных споров, котрый находится... правильно, в Вашингтоне. И директор KNABа о задержании Римшевича отчитывался в прямом эфире телеканала... совершенно верно, СNN.
А еще тут на днях премьер-министр Латвии на передаче «Тиеша руна» на вопрос, почему американцы не предупредили его о санкциях против ABLV - ведь серьезное для Латвии решение – по простецки ответил: «Не знаю!» Я уж испугался, что он сейчас совсем откровенно добавит: «Да кто я такой для отдела министерства финансов США, чтобы меня предупреждать». Не удивлюсь, если окажется, что и директор KNAB о задержании Римшевича в первую очередь отчитался перед Вашингтоном, а потом уже соизволил позвонить Кучинскису.
Грустно и смешно, ей богу, читать Бена Латковскиса, когда он сетует: «На свой пост Римшевич переизбирался без дебатов, потому что политики не хотели портить свой имидж, выступая против настолько популярного лица. Хотя я лично и газета "Неаткарига" годами скептически относились к Римшевичу, указывая на его пассивность в разных кризисных эпизодах».
И кому Латковскис «указывал»? Своим читателям? Не в коня корм. В Вашингтон надо писать, сразу в Вашингтон. Единственный действенный способ.
Простите уж за грубую прямоту, но очень мало осталось в этой стране русских, которые еще верят, что до латышей что-то дойдет через голову (то бишь через чтение газет). Дойти до них может только через то место, через которое и управляется ныне несчастная Латвия - через жопу. А надрать эту жопу управленцам нынче может только большой брат из Вашингтона. Больше некому.
Олег СКРИНШОТОВ.
