Видео
В мире
Эскадренный броненосец «Наварин» стал первым русским кораблём такого класса, не уступавшим по характеристикам своим зарубежным «собратьям». Впервые в России был создан корабль водоизмещением свыше 10 000 т с броневым поясом в 406 мм и вооружённый четырьмя 305-мм орудиями в двух башнях. С честью отслужив родине девять лет, он отправился на Дальний Восток в составе 2-й Тихоокеанской эскадры…
История проектирования и строительство
Разработка проекта четвёртого броненосца для Балтийского моря по двадцатилетней судостроительной программе 1881 года началась в России в 1888 году. В качестве прототипа был выбран английский броненосец «Трафальгар», на тот момент являвшийся одним из сильнейших кораблей в мире.
«Наварин» имел необычайно мощное горизонтальное бронирование: суммарная толщина палуб в районе цитадели достигала 114 мм. Толщина главного пояса в середине корабля составляла 406 мм сталежелезной брони, постепенно уменьшаясь до 305 мм в районе орудийных башен. К сожалению, пояс не закрывал всю ватерлинию и имел небольшую высоту, но в конце 1880-х годов такое бронирование полностью отвечало требованиям времени.
Таким образом, «Наварин» должен был стать сильнейшим броненосцем в русском флоте и одним из самых сильных в мире. Однако на эти же годы пришёлся бурный прогресс в военном деле: появились скорострельные пушки, более лёгкие водотрубные котлы, гарвеевская, а затем и крупповская броня, более стойкая к попаданиям — поэтому «Наварин» устарел, ещё не успев войти в строй.
Строительство «Наварина» началось на Галерном островке в Санкт-Петербурге 1 июля 1889 года.
Спуск броненосца на воду состоялся 8 октября 1891 года – в 64-ю годовщину Наваринского сражения. Корабль окончательно вступил в строй лишь летом 1896 года, когда на него установили всю артиллерию и устранили множество мелких недостатков.
Служба на Дальнем Востоке
Вместо возвращения на родину «Наварин» получил приказ вместе с броненосцем «Сисой Великий» отправиться в Порт-Артур для усиления Тихоокеанской эскадры. Переход начался в первых числах января 1898 года. Во время похода произошёл почти анекдотический случай – во время стоянки в Пенанге к командиру «Наварина» пришёл представитель султана северной части Суматры и подал просьбу о принятии его владений под протекторат России.
На замечание командира Н. А. Беклемишева о том, что эти земли уже принадлежат Голландии, тот ответил, что в его владениях ни одного голландца нет, а русский царь известен своим хорошим отношением к мусульманам. Естественно, командир «Наварина» ничего не мог обещать малайцу, и броненосец отправился дальше. В начале апреля оба корабля достигли пункта назначения, значительно усилив Тихоокеанскую эскадру, ранее состоявшую только из крейсеров, канонерских лодок и миноносцев.
Обстановка в регионе была весьма напряжённой. Недавно закончилась японо-китайская война, после победы в которой Япония получила Корею и Квантунский полуостров с крепостью Порт-Артур, но в результате вмешательства европейских государств вынуждена была отказаться от своих приобретений на материке. В итоге Порт-Артур стал русским, а Россия нажила себе смертельного врага, чётко усвоившего правила поведения «цивилизованных» наций.
Слабых – бьют, и Япония взяла курс на усиление армии и флота, чтобы однажды помериться силой со своими обидчиками. Пока же «Наварин» приступил к несению мирной службы в самом отдалённом уголке родины. Помимо Порт-Артура и Владивостока, ему приходилось постоянно посещать порты Нагасаки, Фузан, Чемульпо, Талиенван.
В декабре 1901 года «Наварин» покинул Порт-Артур в составе отряда контр-адмирала Г. П. Чухнина вместе с броненосцами «Сисой Великий», «Император Николай I» и крейсерами «Дмитрий Донской», «Владимир Мономах», «Адмирал Нахимов», «Адмирал Корнилов». Путь отряда лежал на Балтику, где корабли должны были пройти ремонт и модернизацию.
Подготовка к последнему походу
Отряд пришёл в Либаву в апреле 1902 года. После прибытия его осмотрела специальная комиссия, которая определила состояние броненосца и назначила необходимый ремонт. По мнению комиссии, котлы и машины «Наварина» нуждались в ремонте, но «больших дефектов не имели». Броненосец зачислили в состав Учебно-артиллерийского отряда, и лето 1903 года он провёл в плановых учениях и стрельбах.
Выполнению всех этих планов помешала начавшаяся война с Японией. «Наварин» с разобранными машинами и без артиллерии был назначен в состав 2-й Тихоокеанской эскадры, которая должна была срочно усилить русский флот на Дальнем Востоке. Началась лихорадочная работа по приведению корабля в боеготовый вид.
В апреле на броненосце заменили подшипники гребных винтов, а в мае установили отремонтированные станки, орудия главного калибра и поставили на место восемь 152-мм орудий. К сожалению, заменить их на новые (системы Канэ) помешала нехватка таких орудий на складах, а промышленные мощности не справлялись с поступавшими заказами.
19 июня отремонтированный броненосец вышел на ходовые испытания. После исправления небольших дефектов «Наварин» развил скорость в 14,8 уз – правда, мощность машин не стали доводить до максимальной, опасаясь какой-нибудь крупной поломки и задержки в отправлении корабля на восток. Для корабля, вошедшего в строй восемь лет назад и ранее не проходившего капитального ремонта, это стало неплохим показателем.
Приказом от 23 июня 1904 года «Наварин» вошёл в состав 2-го броненосного отряда под командованием контр-адмирала Г. Д. Фелькерзама. В отряд также вошли броненосцы «Ослябя» (флагман), «Сисой Великий» и броненосный крейсер «Адмирал Нахимов». Командовал броненосцем капитан 1-го ранга барон Бруно Александрович фон Фитингоф.
Источник – kreiser.unoforum.ru
2 октября 1904 года основные силы 2-й Тихоокеанской эскадры покинули Либаву и отправились в поход. Весь долгий путь до Цусимы «Наварин» провёл в составе 2-го броненосного отряда, следуя за броненосцем «Сисой Великий».
«Наварин» во время похода в составе 2-й Тихоокеанской эскадры
Цусима
Во время Цусимского сражения 14 мая 1905 года «Наварин» занимал седьмое место в строю русской эскадры (вслед за броненосцем «Сисой Великий»). Выполняя приказ флагмана, он вслед за другими кораблями открыл стрельбу по головным японским броненосцам. Стрельба «Наварина» вряд ли была эффективной, поскольку вести огонь по указанной цели он мог лишь из носовой башни, а обилие всплесков от множества русских снарядов, падавших вокруг японского флагманского броненосца «Микаса», не позволяло корректировать стрельбу.
В свою очередь, огонь японцев в начале сражения также был сосредоточен на флагманских кораблях 1-го и 2-го броненосных отрядов, а потому «Наварин» долгое время оставался необстрелянным. Первый снаряд попал в него около 15 часов, пробив левый борт в носу возле торпедного аппарата.
В целом, сейчас довольно трудно установить точное количество попаданий в «Наварин», поскольку корабль погиб почти со всем экипажем. Из показаний спасшихся матросов, а также моряков с других кораблей русской эскадры можно сделать вывод, что в дневном бою «Наварин» получил относительно небольшие повреждения. Достоверно известно, что помимо пробоины в носу, о которой говорилось выше, в корабль попало ещё два снаряда – в корму с левого и правого бортов.
Через эти пробоины вода начала заливать кормовую часть броненосца, однако затопление было взято под контроль, а пробоины частично удалось заделать. Осколками снаряда, попавшего в фок-мачту, был смертельно ранен командир «Наварина», и в командование броненосцем вступил старший офицер капитан 2-го ранга В. Н. Дуркин. На корабле не было крупных пожаров, а те, что вспыхивали, по-видимому, быстро тушились.
В заключительной фазе сражения на «Наварине» была сбита одна труба. Также известно, что артиллерия броненосца была полностью исправна за исключением нескольких 47-мм пушек, а общее число раненых, находившихся в лазарете, не превышало 20 человек (включая командира броненосца).
После завершения дневного боя во главе уцелевших русских кораблей встал контр-адмирал Н. И. Небогатов, находившийся на броненосце «Император Николай I». Ход эскадры был увеличен до 13–14 уз, которые «Наварин» смог развить, не отставая от флагмана. С наступлением темноты на «Наварине» включили боевые прожекторы, чтобы с их помощью искать вражеские миноносцы. Уже имевшийся опыт боевых действий говорил о том, что эскадра, идущая в тесном строю, может легко отбивать любые атаки миноносцев, отгоняя их сильным совместным огнём.
Одиночный же корабль имеет больше шансов уцелеть, идя в темноте скрытно. Однако устаревшие русские корабли, уцелевшие после дневного боя, несли слабую противоминную артиллерию, а новейший «Орёл» был сильно повреждён в бою и потерял способность эффективно отражать атаки миноносцев. В такой ситуации включение боевых прожекторов, скорее, являлось ошибкой, так как ясно показывало японцам нахождение русской эскадры.
По воспоминаниям спасшихся матросов, первое торпедное попадание «Наварин» получил около 22 часов. Судя по японским документам, его можно записать на счёт 17-го отряда миноносцев, выходившего в атаку в это время.
По свидетельству очевидцев, японский миноносец незамеченным выскочил из-за кормы «Сисоя Великого». Торпеда, выпущенная им, попала в корму с правого борта, в результате чего «Наварин» осел в воду так, что волны доходили до основания кормовой башни. Под пробоину пытались завести пластырь, но неудачно – при этом в море было смыто несколько матросов. В довершение ко всем бедам, на «Наварине» лопнула главная паровая магистраль в носовом котельном отделении. Скорость броненосца упала до 4 уз, и он начал отставать от остальных кораблей эскадры.
Дальнейшие события у отечественных авторов описываются со слов уцелевших членов экипажа «Наварина». Они говорят о том, что примерно в 2 часа ночи «Наварин» был атакован с двух сторон несколькими миноносцами, которые, пользуясь его беспомощностью, подошли почти вплотную и потопили русский корабль двумя или тремя торпедами, попавшими почти одновременно с правого и левого бортов. Для «Наварина», уже имевшего обширные затопления, эти попадания оказались смертельными, и он быстро затонул.
Японская версия этих событий сильно отличается от российской. Согласно рапорту командира 4-го отряда истребителей Кантаро Сузуки, «Наварин» был атакован миноносцами «Асагири», «Асасиво» и «Сиракумо» из состава этого отряда. Эти корабли днём уже расстреляли свои торпеды, атакуя броненосец «Князь Суворов» (при этом получил повреждения миноносец «Муракумо», который ушёл в базу).
Однако каждый из оставшихся миноносцев нёс на борту восемь плавучих мин заграждения, соединённых между собой тросами (по четыре мины в каждой связке). Ранее японцы уже применяли такие мины перед Порт-Артуром – скорее всего, именно на одной из таких связок подорвался и погиб броненосец «Петропавловск». Необходимо заметить, что данные мины были разработаны японцами специально для такого вида заграждений и имели отрицательную плавучесть и коническо-цилиндрическую форму корпуса (в отличие от обычной якорной мины). На заданной глубине мины удерживались с помощью поплавков.
Заметив «Наварин», японцы обогнали его и выставили 24 плавающие мины в шестистах метрах впереди, поперёк его курса. Учитывая низкую скорость и манёвренность русского корабля, а также то, что мины перекрывали довольно обширное пространство, вероятность успеха была высока. Из-за темноты мины с «Наварина» замечены не были…
После того как русский броненосец попал на одно из выставленных заграждений, он сам притянул мины к своим бортам. Раздалось несколько взрывов (одновременно с обоих бортов), и броненосец стремительно затонул. Из состава его экипажа спаслось всего три матроса. Один из них – сигнальщик Иван Седов – был подобран утром японским миноносцем, попал в плен и описал жуткую картину гибели «Наварина», которая была записана баталером Алексеем Новиковым и вошла в его книгу «Цусима».
Ещё двух матросов – кочегара Порфирия Деркача и комендора Степана Кузьмина, плававших на крышке ящика, подобрал английский пароход, капитан которого сдал их русскому консулу в Шанхае. 681 человек погиб в холодных водах Корейского пролива…
Подводя итог, следует сказать, что в начале-середине 1890-х годов броненосец «Наварин» полностью отвечал всем современным требованиям к типу эскадренного броненосца. Увы, вступить в строй и служить ему пришлось на стыке XIX–XX веков, когда стремительный прогресс в военной технике сделал недавно построенный корабль устаревшим. Несмотря на это, «Наварин» всё ещё представлял собой весомую силу и мог доставить японцам немало неприятностей.
В том, что этого не случилось – вина не корабля и его команды, а некомпетентного командования русской эскадры, а также высших военно-морских чиновников Российской империи, пославших неподготовленную эскадру в поход.
Эдуард Евlокимовский, warspot.ru
