Кто сказал, что латвийская наука умерла? Неправда! Наши ученые изобретают и успешно внедряют в жизнь устройства, подобные которым можно увидеть разве что в голливудских блокбастерах.
Модрис подходит к двери, прикладывает руку к висящему рядом сенсору, и дверь открывается. Прямо голливудский фильм про суперагентов, где вход в секретные лаборатории — только после распознавания отпечатка ладони. Но это не кино, это рижский Институт электроники и компьютерных наук. И устройство распознавания по руке — тоже не из кино. Сами изобрели.
— А зачем изобретать то, что в фильмах уже лет 10 показывают? Наверняка такое устройство уже существует. Разве это не то же самое, что изобретать велосипед? — этот вопрос я задаю руководящему исследователю института Модрису Грейтансу.
— Да, на каких–то секретных базах НАТО или в крупных банках такие устройства наверняка уже давно есть. Но для широкого, повседневного применения они все равно недоступны. Во–первых, дорого стоят. Во–вторых, секретны.
Сам сенсор–"распознаватель" — это маленькая коробочка около 10 см шириной–высотой. От нее идут проводки к еще более маленькой коробочке — блоку питания. Сенсор подключен к монитору, где высвечиваются имя и фамилия приложившего руку.
По словам Модриса, главное отличие этого устройства от устройств конкурентов в том, что оно одновременно считывает сразу два параметра — расположение кровеносных сосудов и линии на руке. А другие сенсоры считывают только по одному параметру, и для лучшей секретности на дверь приходится ставить оба. Разрабатывала этот сенсор команда из восьми человек, потратив на него четыре с половиной года. Параллельно работали и над другими проектами.
— Это уже четвертый прототип, — поясняет Модрис, подводя меня к большому столу в соседней комнате. — А вот первый.
Он кладет руку на коробочку с выпуклостями для фиксации пальцев.
— Первый прототип отличается от других более легким считыванием, потому что пальцы зафиксированы. А вот второй прототип, — показывает Модрис на коробочку, которая имеет ограничитель, чтобы руку держали на определенном расстоянии.
Третье устройство уже больше похоже на то, что продемонстрировал мне Модрис в самом начале, только оно больше в 2–3 раза.
— Его особенность в том, что для работы оно должно было обязательно подключаться к компьютеру, — говорит Модрис. — А вот нашу последнюю модель подключать уже не обязательно, он работает от маленького блока питания. К монитору мы его подключаем только для того, чтобы имя там высвечивалось. Так мы его тестируем.
Размер устройств ученые могут варьировать по собственному усмотрению. Оболочки для сканеров они распечатывают на 3D–принтере. Купили его за немалые деньги, но дело того стоило… "Все для науки! — вздыхает Модрис, вспоминая о потраченной сумме. — Зато нам нигде ничего заказывать не надо — изобрели, указали параметры и распечатали".
Модрис рассказывает, что их устройство может применяться на кассе, вместо пин–кода, на подъезде или дверях, как кодовый замок, да и вообще для удостоверения личности.
— А почему вы решили распознавать по руке, а не по глазу, например? Руку–то можно отрезать, я в кино видела!
— Так и глаз можно вырвать! Да и неудобно по глазу — человеку надо подходить, прикладывать глаз, смотреть в определенное место… Руку же удобнее.
— А почему тогда не по лицу?
— А близнецы? А грим, макияж? У лица так много параметров, что электронное устройство лицом куда легче обмануть, больше вероятность ошибки. Рука всегда надежнее. — В доказательство Модрис подносит руку к считывающему устройству. На компьютере рядом через несколько секунд высвечиваются его имя и фамилия. — У нас все четко. Обман исключен.
Подношу свою левую руку к устройству.
— Сейчас устройство работает только для правой руки, — говорит Модрис, и я меняю руку. — Руку надо держать в 10–20 см от устройства так, чтобы было видно, где начинаются пальцы. Смотрите, если начала пальцев не видно, то и распознавать не будет. И пальцы сильнее оттопыривайте! — советует он.
Двигаю рукой так, как указано. Звучит сигнал, и… на экране высвечивается: "Вас нет в базе данных".
— Хотим поставить такое устройство в будущем у нас на проходной, чтобы контролировать сотрудников — во сколько пришел, во сколько ушел. Они от такой идеи, конечно, не в восторге. — улыбнулся Модрис. — Зато порядок и дисциплина обеспечены! Это уже не просто карточка, которую за другого можно приложить, тут не обманешь!
— Сколько же ваше изобретение будет стоить?
— Если единичные прототипы, то их себестоимость около 400 евро, а если запустить в массовое производство, то себестоимость снижается раза в два точно. Но ведь мы не бизнесмены, а ученые. Лучше продадим лицензию и будем на эти деньги развивать новые направления.
Мы поднимаемся на этаж выше, а Модрис тем временем рассказывает, что, вопреки слухам о крахе латвийской науки, дела в институте идут хорошо, здесь сейчас работают порядка 100 сотрудников, из которых 80 занимаются непосредственно наукой, а вот в кризис пришлось выживать — 20% сотрудников уволились, проектов меньше стало. Сейчас, наоборот, людей набирают, да вот только тяжело найти сотрудников подходящей квалификации. Деньги берут из различных проектов — участвуют в конкурсах и отраслевых, и от ЕС, и от Латвии. Институт на 100% принадлежит государству, отвечает за него Министерство образования и науки.
Заходим в лабораторию, и Модрис берет в руки корсет.
— Представьте себе ситуацию: сидит ребенок, больной ДЦП, ну или просто с неидеальной осанкой. Старается, держит спину. Но вот отвлекается, забывает обо всем и… Начинает сутулится или загибаться в какую–то сторону. Звучит сигнал или загорается лампочка — и ребенок вспоминает о том, что надо держать спину ровно, и выпрямляется. Теперь, чтобы контролировать его осанку, не нужно постоянно сидеть рядом.
— И как вы это делаете?
— С помощью ткани, которая знает, какую она принимает форму. Тоже разработка нашего института.
Принцип действия прост: под слоем ткани находятся сенсоры, которые передают форму ткани на экран компьютера. Можно запрограммировать ткань так, чтобы при изменении формы до определенного состояния происходило нечто: раздавался звук, включался свет, начиналась вибрация.
— Или испытуемый получал слабый удар током, — добавил научный руководитель института Модрис Грейтанс и улыбнулся. — Шутка! Но техническая возможность есть.
Исследователь Атис Херманис держит в руках готовый прототип, сшитый в Лиепае компанией "Тонус Эласт". Это мягкий корсет на спину, который фиксируется на плечах и талии. Движения он не стесняет — это видно по тому, как двигается Атис, когда надевает корсет.
— Это тоже не первый прототип, — говорит Модрис. — Первый был такой…
Он показывает мне проводки с сенсорами. Второй прототип был уже сложнее: сенсоры в рубашке. Но ткань была слишком тонкая, провода рвались, тогда пришлось сшить специальный корсет из толстой ткани, сейчас используют его.
— А реальные испытания были? — спрашиваю я.
— Конечно! Мы этот готовый макет давали на полгода тестировать реабилитационному центру "Мы рядом" — интерес был большой, они остались очень довольны, детям нравилось, — отвечает Модрис. — Теперь разрабатываем продукт дальше.
— А родители не хотели прикупить своим деткам такой корсет?
— Конечно, хотели. Приходили в реабилитационный центр, спрашивали. Но, узнав цену, передумывали. Сейчас он стоил бы порядка 500 евро, если делать под кого–то с нуля. Но когда его запустят в массовое производство, цена опять же снизится на порядок, — поясняет Модрис. — Мэру нашему продукт понравился. Год назад раздумывали с ним над тем, чтобы запустить эксперимент в школьном классе — выдать каждому ребенку по корсету и устроить соревнование "У кого прямее спина", но пока что не сложилось…
И это только два примера того, над чем сейчас работают исследователи Института электроники. А еще есть проекты по выращиванию кристаллов кремния для производства интегральных микросхем и солнечных панелей, по суперточным измерениям, по радару, который видит сквозь стену, по беспроводной сенсорной сети, про расчеты в трех измерениях, про стереовидение. Кто там сказал, что латвийская наука умерла?.. Не верьте!
Марина МОЛЬ.
18 июня 2015. №24
Загрузка
Видео
В мире
