Юрию Алексееву были предъявлены обвинения в разжигании национальной, этнической или расовой вражды (часть 2 статьи 78 УК), незаконном хранении боеприпасов (часть 2 статьи 166) и распространении материалов, содержащих детскую порнографию (часть 2 статьи 166).
Уголовное дело было возбуждено 29 ноября 2017 года в связи с публикацией комментариев, содержание которых разжигает межнациональную рознь. В ходе расследования ПБ пришло к выводу, что подозреваемый публиковал такие комментарии неоднократно, с 1 октября 2016 года по 7 декабря 2017 года.
По месту жительства Юрия Алексеева было проведено несколько обысков. В ходе одного из них на квартире Юрия Алексеева были обнаружены патроны для пистолета "Макаров". Были изъяты носители информации, на которых, как утверждает Служба госбезопасности, были найдены материалы содержащие детскую порнографию.
Юрий Алексеев неоднократно заявлял, что комментарии, которые разжигали рознь, писал не он, а патроны были подброшены при обыске. Кроме того, Алексеев заявлял, что среди изъятых у него материалов был семейный фотоархив. По словам Алексеева, уже во время обыска следователь утверждал, что фотографии купающихся детей журналиста являются детской порнографией.
Полный текст приговора Алексеев получит в течение месяца, после чего у него будет 10 дней на обжалование.
Свою точку зрения на версию обвинения Юрий Алексеев два дня назад изложил press.lv: "В 2017 году кто-то неизвестный подключился к моему вай-фаю и от моего имени написал комментарий с призывом убивать латышей. Я сразу же открестился от этого мнения и тоже считаю, что за такие вещи надо судить. Как я могу быть против латышей, если у меня мама-латышка, да и не только в этом дело - у меня совсем другие убеждения. Но потом в моем доме провели обыск (видно, для поддержки линии моей агрессивной сути) и нашли - три патрона от пистолета "Макаров" и детскую порнографию на жестком диске. Чтоб если вдруг что в процессе сорвется, хотя бы замарать меня. Не случайно и процесс сегодня был закрытым, хотя меня провожали 25 представителей СМИ. Пусти их в зал, они б, наверное, многому удивились на этом процессе. Не дали им такой возможности..."