Видео
В мире
...Ее выбрали на роль из 600 латвийских девочек. Отец отрекся — не хотел видеть дочь актрисой. В 17 лет она проснулась знаменитой —завтра, 29 декабря, «Турайдская роза» отмечает юбилей...
В том легендарном фильме «В тени меча», производства Рижской киностудии, в далеком 1976-м, Индра Брике сыграла роль красавицы Майи. И стала настоящей актрисой. Потом были сплошь главные роли в крупнейшем театре Латвии и настоящая человеческая дружба с «богиней» Вией Артмане. Об этом прима латвийского театра рассказала в эксклюзивном интервью press.lv.
Честно говоря, разговор к юбилею мы не подгадывали — так совпало удивительным образом. И даже книгу в Латвии, как оказалось, издали к этому дню. Хотя на «звезду» именинница совсем не похожа — приветливая, скромная. Она, говорит, и Майю совсем не играла - просто была собой.
Маленькая уютная гримерка в рижском театре «Дайлес», на два столика - здесь моя собеседница много лет «сожительствовала» с Вией Артмане. А сегодня вспоминает свое начало.
-Я училась в школе и в лиепайской театральной студии, когда на Рижской киностудии задумали снимать фильм «В тени меча» и по всей Латвии начали искать девушку на роль главной героини, - вспоминает Индра.
-На фотопробы приглашали всех артисток - и театральных, и оперных, и балетных, 600 человек просмотрели. Я себя считала серой мышкой и никаких иллюзий не имела. Просто было интересно посмотреть киностудию со всеми ее лабиринтами.
А через несколько дней позвонили и пригласили на встречу с режиссером — это был Имантс Кренбергс.К тому моменту были отобраны три пары главных героев. Нас тасовали, гримировали, подбирали любовников. Утверждение на главную роль стало для меня настоящим сюрпризом, я до последнего не верила в такой исход.
-Любовника Майи сыграл знаменитый уже тогда Гирт Яковлев — он тоже проходил пробы?
-Да, Якубовские (роль которого он играл) тоже были разные. Сначала хотели взять брата Михаила Боярского, Сергея, актера Русской драмы. Его очень хотели, но поскольку на роль Майи была утверждена я, никому еще неизвестная актриса, для баланса актерский состав надо было дополнить актером знаменитым.
А Гирт Яковлев был уже известным на весь Советский Союз после исполнения Иоганна Штрауса в фильме «Прощание с Петербургом». Его и взяли. Мою бабушку сыграла литовская актриса Шугайте.
-Школу вы успели закончить?
- Нет! Поэтому в 10-м классе я где только не училась — и в Риге немножко, и в вечерней школе Цесиса, там на натуре проходили съемки. Турайдский замок тогда не был отреставрирован, пещера Гутмана, изрисованная туристами, тоже не подходила. А замок снимали на Сааремаа. Почти все лето там жили. Поскольку фильм делали исторический, в нем было много массовки, лошадей...
-Как чувствовала себя юная неопытная девушка в творческой среде в кругу известных людей?
- Я не верила своему счастью, все было будто во сне. Я ведь еще и в театре не играла, только танцевала. Ничего совершенно не умела, но именно это и было нужно режиссеру - чтобы я была собой в предлагаемых обстоятельствах.
-Что особенно запомнилось?
- Очень хорошие операторы у нас были - братья Селецкисы. Помню, как снимали летние сцены в тридцатиградусный мороз — не успели снять все вовремя. Всюду снег уже лежал, поэтому приезжали пожарные и смывали его водой с земли из своих шлангов. А я была одета в одно холщовое платье, терпела. И когда мы говорили, пар шел изо рта, поэтому нам всем надо было говорить как бы вдыхая воздух в себя. Мы-то научились, но когда привезли коней — с ними были проблемы. Так в кино всегда бывает — работают, не считаясь с погодными условиями.
-По нынешним временам сюжет устаревший. Теперь девушки наоборот ищут мужчин состоятельных, в возрасте, а Якубовский-Яковлев к тому же красавец. Не напрасно ли бедная Майя покончила с собой?
-Мы уже тогда подкорректировали сюжетную линию. Настолько Яковлев был хорош и настолько влюблен в Майю, что многие думали, может, она потому и покончила с собой, что влюбилась в него, но не посмела отдаться своему чувству. Мешали и стыд, и гордость, и чувство долга. И бабушку ее сожгли как ведьму, и жениха предать не могла...Получилось новое прочтение легенды.
- Неужели вы не влюбились в такого партнера — в 17 лет?
- Нет, что вы! Он же был старше меня и женат, и дочка у него маленькая была. Конечно, он был мне симпатичен, вся Латвия в него была влюблена, а я — ну разве что чуть-чуть, но чисто платонически.
-Сексуальные домогательства терпеть приходилось?
-Нет, что вы! Меня так тщательно стерегли и оберегали от поклонников, что я была практически изолирована от старших. Вечерами, когда все бурно общались, меня держали отдельно в гостинице, и на Сааремаа я жила в отдельном домике. И старшие помогали мне готовить уроки. Помню, оператор рисовал химические формулы. Сейчас, когда рассказывают о вечерах после тех съемках, я слушаю с большим интересом - все это прошло мимо меня.
Мне же приходилось рано вставать — в 6 утра уже начинался сложный грим. Если не было ночных съемок, вечерами я учила уроки и в 10 вечера был отбой.
-После выхода фильма наверняка на вас обрушилась всенародная слава?
-Конечно. Было приятно, когда меня узнавали на улицах. Мы же ездили с выступлениями по всей Латвии, я научилась давать интервью. Вокруг меня роилось много слухов. Желтой прессы тогда не было, поэтому передавались по сарафанному радио. Родственники рассказывали, что слышали, будто у меня сын от Яковлева, хотя у меня тогда еще совсем детей не было.
Главное, отношения с отцом наладились. Когда он узнал, что я хочу стать актрисой, отказался от меня. Он был простым человеком - шофером, водил грузовик. Артисток считал ветреными женщинами и не хотел для меня богемной жизни. Но после фильма изменил мнение, сказал, что гордится мною.
- Как же вы из простой семьи — и в артистки?
- Я жила на хуторе недалеко от Дурбе, это самый маленький город Латвии. С детства помогала родителям по хозяйству, а в старшие классы переехала учиться в Лиепаю. Жила у родственников, там и пошла в театральную студию. После фильма, когда окончила школу, начала снимать жилье.
Как осмелилась пойти против воли отца -вот было у меня внутри убеждение, что это мой путь. Как в мексиканских сериалах: или буду актрисой, или не буду вообще. Хотя я была тихой девочкой, откуда такое упрямство, даже не знаю. Наверное, свыше меня кто-то вел моим путем.
- Как потратили гонорар за фильм?
- Часть отдала маме, остальное просто прожила. Родители жили скромно и не могли мне особенно помогать.
-Были после предложения с других киностудий?
-Меня приглашали на пробы в Белоруссию, Украину, на «Мосфильм», но так ничего и не получилось. Даже не знаю, почему — мы ездили с фильмом по Союзу, он шел в широком прокате. Но мне повезло встретить своего режиссера в Лиепайском театре. Ольгертс Кродерс, мой педагог, он давал мне играть настоящих героинь, и я укрепилась в своем профессиональном выборе.
-Ваша первая роль как-то отразилась на вашей женской жизни? Сохранились ли какие-то отношения с Гиртом Яковлевым?
-В жизни я была такой же тихой, как Майя, и влюблялась глубоко внутри, так, чтоб этого никто не видел. Замуж вышла в 21 год, за лиепайского актера. Прожили вместе 7 лет, потом вышла замуж второй раз, теперь я одна.
Гирт Яковлев...Когда была премьера фильма в Риге мне негде было ночевать, и он пригласил меня к себе домой. Меня поместили в комнату, где был большой-большой портрет Гирта и я чувствовала себя, будто в сказке. Утром он ехал на гастроли в Лиепаю и меня заодно отвез. Хорошие у нас человеческие отношения.
- А ваш жених по фильму?
- Леонид Грабовский...Он был актер Национального театра, умер уже. Он был очень высокого роста, я маленького, а Яковлев среднего. И мы когда снимали, Яковлев становился на бордюр, а для меня на крупных планах подкладывали ящичек специальный.
Мы с Грабовским потом еще в четырех фильмах были партнерами. В одном он играл Кришьяниса Барона, а я — его жену Дарту. Так нас и поженили в кино, но в жизни он был человек замкнутый, закрытый, писал стихи.
-Сколько киноролей у вас в итоге?
- В общей сложности 27. Снималась на Рижской киностудии, в совместных фильмах, был российский сериал «Сын», российско-литовская картина режиссера Чухрая. Из последнего — буквально только вышедшая на экраны наша картина «С пеной на губах», совместная с Польшей.
К сожалению, с закрытием Рижской киностудии много наших хороших специалистов остались не у дел, тогда ведь у нас была настоящая фабрика кино, но государство не могло ее содержать.
Тяжелый был период, но теперь пошло оживление. Теперь у каждого свои маленькие проекты, и к нам приезжает на съемки все больше людей. База все-таки осталась, павильоны, и специалисты — у нас ведь и хорошие операторы, и гримеры...
-В 92-м году вы работали в театре Херманиса, почему ушли от него в «Дайлес»?
-Мне нравится то, что ставят в театре Херманиса, и тогда еще я играла в его постановке «Маркиза де Сад» одну из главных ролей, но у него больше театр экспериментальный, а здесь - традиционный, условно говоря.
Это больше мое направление, поэтому, когда меня пригласили, я приняла предложение. И не жалею - переиграла почти что всех классических героинь: Джульетту, Скарлетт, бесприданницу, Нину Заречную, «Даму с камелиями»... Мне повезло найти "своего" режиссера - Ольгерта Кродерса.
Вот эта гримерка, где мы сейчас сидим, Вии Артмане. Когда я пришла в театр, меня к ней подселили. Я играла Джульетту, она — мою няньку, у нас было много общих спектаклей. Да и в жизни мы с ней подружились. Она меня приняла, как дочь. Много рассказывала о своей жизни, о партнерах.
-Но вы ведь Джульетта, а она — ваша нянька. Как же женская ревность, тем более, среди актрис?
-Это не про нас. У нашего поколения совсем другое отношение к этим вещам и к людям. Она не учила меня играть, она всегда очень уважала режиссеров и считала, что нужно делать так, как они видят.
Мы говорили о вещах самых разных: о цветах, о ролях, я училась у нее одеваться, делать грим. Она часто ходила на Видземский рынок и покупала две розы - ставила себе и мне.
У нее руки всегда были все в украшениях. Она снимала их в гримерке и объясняла, что дома много работает в саду, поэтому прячет следы грязной работы под драгоценностями. Она очень любила возиться с растениями, перчатки не признавала, поэтому руки выглядели неухоженными. Потом делала ванночки из кефира, перед сценой гримировала их, конечно, красила ногти.
Последний раз она приехала в театр на мое 50-летие, 10 лет назад. Подарила свое кольцо и брошь. Тогда она в последний раз вышла к людям, была такая светлая...ее все снимали, как сумасшедшие, а она будто чувствовала, что последний раз в театре. Я почти час провожала ее до такси, она останавливалась на каждом шагу и все вспоминала, вспоминала...Мне казалось, она прощалась с театром.
- Кто сейчас на ее месте?
- Я была одна, а недавно пришла Резия Калниня, режиссер и актриса. Попросилась: «Пустите?» Ну конечно!
-Чему вы учились у Вии Артмане?
- Многому. Она, например, всегда была ухоженной, всегда элегантно одетой, всегда у нее на шее шарфик какой-то интересный повязан. Она всегда следила за собой и никогда не показывала слабости, даже когда была серьзно больна. Бывало, перед спектаклем ей так трудно, она сидела сгорбившись, пила лекарство, но как только выходила в коридор, преображалась так, что никто даже не догадывался о ее недугах.
- Женщинам нелегко даются изменения в возрасте, тем более, актрисам — как вы это переживали на сцене?
-У меня не было проблем с этим, я же вижу себя в зеркале и реально оцениваю свои возможности и способности. В 34 года я играла Джульетту и серьезно думала, стоит ли за это браться. Но режиссер убедил, что она за неделю пережила целую жизнь, поэтому я взялась за роль — это надо суметь сыграть.
Мне не трудно выходить на сцену некрасивой. Да, играла Джульетту, потом ее мать. Есть у меня сумасшедшие старушки. «Похороните меня за плинтусом», например.
-В вашем театре часто гастролируют российские коллеги, как оцениваете их работы?
- С удовольстием смотрю игру актеров, которых вижу по телевизору. Когда жила в Липайе, каждый год ездила в Москву и Ленинград, пересмотрела все лучшие спектакли, видела и Высоцкого, и Демидову, и Фрейндлих, и всех-всех. Из сегодняшних актеров мне особенно симпатичен Михаил Ефремов - такой талант! А Чурикова! Когда приезжают звезды, которых мы видим по телевизору, наши с ними и фотографируются. Всем же интересно - популярные артисты.
Теперь только параллельно с ними мы играем в Малом зале, поэтому не всегда удается смотреть. Мы и гримерки им освобождаем — наша считается люксом.
-А они знают, что здесь сидела Вия Артмане?
-Не знают.
-Почему ж табличку не повесите? Все-таки место особенное, намоленное. Для любого нынешнего артиста честь за ее столиком посидеть.
-В коридоре у нас висит ее большая фотография, и рядом всегда лежат живые цветы. Пожалуй, надо и табличку. Действительно, она же здесь провела пол жизни. И надо, чтоб люди знали, чье здесь было место.
-Не обидно, что не сложилось такой славы в Советском Союзе, как у Вии Артмане?
-Нет. У каждого ж свой путь и в жизни и в театре. Когда в Петербурге отмечали юбилей Вии Артмане, мы туда ездили труппой, показывали отрывки из спектакля. У нее был отдельный вагон, на перроне - большой оркестр. Во время экскурсии на кораблике по Неве один из поклонников предложил ей в подарок особняк на набережной или в любом месте в России, но она отказалась. Ее встречали, как богиню, и мы все это видели.
Когда возвращались, ночью ходили к ней в гости, в ее отдельный вагон. Он буквально утопал в цветах, а Вия угощала нас коньячком и говорила: «Как хорошо, что вы пришли, мне здесь так одиноко, как в гробу, так одиноко...Я хочу с вами веселиться вместе...» Она выглядела как королева, но была очень простая и сердечная женщина.
-Кого играете сейчас?
-Сумасшедшую. «Поклонница номер один». Это даже большее чудовище, чем в «Плинтусе», требует невероятных человеческих затрат, но профессионально очень интересно. Мне грех обижаться на свою судьбу. Все у меня сложилось.
Елена СЛЮСАРЕВА
Фото: Дайна Гейдмане и Елена Слюсарева
