Видео
В мире
Ксению Сидорову, бывшую рижанку, а ныне мировую звезду музыкальные критики называют «принцессой аккордеона». И в этом титуле нет ни грамма преувеличения.
Аккордеон в руках Ксении — это драйв, бешеная энергия и тысячи красок звучания. Под ее пальцами инструмент поет, плачет, смеется, как человек, удивляя мелодичностью и поражая новаторством. В сочетании с уникальной исполнительской манерой Ксении это настоящий спектакль, переносящий зрителей в другое измерение.
Ксения царит на сцене, растворяясь в музыке, и вместе с ней по волнам мелодий плывут слушатели — зачарованные и завороженные...
От фольклора до классики
— Ксения, как в вашей жизни возникла музыка?
— Моя бабушка, заслуженный учитель по русскому языку и литературе, была музыкантом-самоучкой. Она и заронила во мне страсть к этому инструменту. Первой мелодией, которую я разучила с бабушкой на ее аккордеоне, была песенка «Два веселых гуся». Как видите, начало моей музыкальной карьеры было фольклорным (улыбается. — Авт.).
Классические произведения вошли в мою жизнь позже — когда я пошла в Рижскую 1-ю музыкальную школу, где проучилась до 16 лет — до поступления в Лондонскую Королевскую музыкальную академию.
— Традиционно аккордеон считается «мужским» инструментом. По крайней мере, так мне говорили выдающиеся музыканты Петр Дранго и Айдар Гайнуллин…
— Странно. Я знакома и с Петром, и с Айдаром, но они ни разу мне такого не сказали! Возможно, под определением «мужской» они имели в виду вес аккордеона и его громоздкость? Тут они правы: чтобы таскать аккордеон надо иметь физическую подготовку!
Но я бы не делила инструменты на «мужские» и «женские». Все эти границы и условности давно стерлись. У меня есть знакомые флейтисты и арфисты — мужчины, и они прекрасные музыканты, хотя когда-то на флейте и арфе играли исключительно женщины. Что же касается аккордеона, то этот инструмент сейчас достаточно популярен, и его сегодня выбирают многие девушки.
— Владимир Спиваков сравнивал скрипку с капризной, но любимой женщиной. А как бы вы определили характер аккордеона?
— Это инструмент-хамелеон. Очень разносторонний и многогранный. На нем можно сыграть все, что угодно: от фольклора до поп-музыки, от классики до рока. Ему подвластна и меланхолическая мелодия, которая западает в душу до слез, и сопровождение к песням, которые поют во время застолий. Одно из достоинств аккордеона состоит в том, что он переносной, а потому без него не обходятся ни свадьбы, ни крестины, ни похороны...
Рига — Лондон
— Наверное, можно сказать, что аккордеон показал вам весь мир. А первой страной в этом путешествии была Англия. Чем вам запомнился лондонский период жизни?
— Я прожила в Лондоне 13 лет. Эти годы сформировали меня как музыканта, как личность. Из Риги я уехала, когда мне было 16. Это возраст бесстрашия. Кажется, что у тебя за спиной крылья, и ты все можешь, все сумеешь. Никаких сомнений, ни малейшей рефлексии. Ты не думаешь: вдруг что-то получится? Просто идешь и делаешь!
Мне кажется, что лондонский период моей жизни закалил меня как музыканта, открыл во мне какой-то голос, который я могу назвать своим. До этого, занимаясь в музыкальной школе, я не задавалась вопросом: а что я думаю о той или иной музыкальной фразе? Это осознание пришло именно в Лондонской академии, когда я работала с выдающимися профессорами .
В Лондоне я росла, взрослела, впервые столкнулась с жизненными трудностями. Например, у меня украли аккордеон, что стало для меня огромным ударом. Жизнь показала мне новые краски, и я с удивлением узнала, что они не только радужные. С тех пор считаю, что мы должны готовить молодое поколение к реальной жизни, к той, которая не только с цветочками. Это очень важно — научиться жить без розовых очков.
— Сегодня вы мировая звезда. А когда случился ваш первый сценический успех? Это тоже было в Англии?
— Я думаю, что ни у одного музыканта нет такого концерта, после которого он — раз! — и проснулся знаменитым. Известность и успех — это накопительный эффект. Ты должен постоянно находиться на таком уровне, который только растет и не падает. А для этого нужно очень-очень много работать.
Я перестала участвовать в конкурсах. Этот путь мне никогда не нравился, ведь музыку невозможно оценить по баллам, как секунды в спорте.
В известной мере международный успех пришел тогда, когда я начала концертировать за рубежом, а точнее —тогда, когда я нашла свой собственный язык. Тот самый ключ к зрителю, который заставляет его приходить именно на мои концерты, а не на выступления какого-то другого музыканта.
— К слову, о других музыкантах. В свое время ваше выступление со знаменитым виолончелистом Стефаном Хаузером — пламенное Libertango — просто взорвало аудиторию. Как сложилось это музыкальное сотрудничество?
— Мы познакомились с Хаузером еще в Лондоне, когда были студентами. У нас был общий круг друзей. Я изначально узнала его не как музыканта, а как человека. Когда Стефан стал мега-звездой, мы решили вместе сыграть дуэт. Хаузер — замечательный виолончелист. Мне кажется, что любое произведение в любом жанре, которое он исполнит, будет на высоте. На сцене Хаузер точь-в-точь такой, как в жизни. Ничего не придумывает, ничего не изображает — такой, какой есть...
Счастье любит тишину
— Из Лондона вы переехали в Испанию. Это было как-то связано с вашей семейной историей?
— Да, в Испании у меня родилась дочка Габриэла. Наша семья зародилась еще в Лондоне: мы с мужем познакомились именно там, а потом уехали на его родину. (В 2015 году Ксения вышла замуж за гражданина Испании и взяла двойную фамилию Сидорова-Аризага. — Авт.)
Когда мы только переехали, я не могла сказать на языке Сервантеса ни одного слова, а теперь разговариваю по-испански как по-русски. Мы прожили в Испании пять лет. Оттуда я продолжала ездить на гастроли по всему миру. Но именно в Испании у меня открылась новая творческая грань — я записала свой альбом Carmen («Кармен»). Получается, что моя дискография очень тесно связана с моей личной жизнью. Я до сих пор очень люблю Испанию и обожаю туда приезжать.
— Затем в вашей жизни был период, когда вы, к радости многочисленных поклонников, вернулись в Латвию. Почему?
— Это была идея моего мужа. Я никогда не думала, что вернусь домой, но, как говорится, «никогда не говори никогда». В Латвии у меня родились два сына — Лукас и Марко-Сальватор, пошла в детский сад дочка. Поэтому этот период жизни я тоже считаю счастливым.
Полтора года назад мы переехали в Италию. В какой город? Это не так важно. Счастье любит тишину, поэтому я предпочитаю по минимуму говорить о своей семье, оберегаю ее от публичности.
— Хотели бы вы, чтобы дочка и сыновья пошли по вашим стопам?
— Этот вопрос мы часто обсуждаем с коллегами-музыкантами. Я считаю, что должна показать своим детям классическую музыку и дать базовое образование в этой сфере. Музыка обогащает человека, развивает в культурном плане, дарит умение слушать и слышать. Моя дочка уже занимается на фортепиано, а сыновьям еще рано — им бы побегать-попрыгать. Но уже сейчас все дети — как старшая, так и младшие — с огромным пиететом относятся к моему аккордеону. Называют его «мамин акко» (улыбается. — Авт.). Это было их второе слово — после слова «мама».
Как сложится жизнь детей дальше — предугадать сложно. Если они не смогут жить без музыки, я скажу: «Ок, выбирайте профессию музыканта. Но если вы можете обойтись без музыки, то в эту сферу лучше не идти». Я как никто знаю все подводные камни этой профессии, какой бы гламурной со стороны она ни казалась.
— Легко ли это — находить баланс между обязанностями мамы троих детей и жизнью музыканта, который гастролирует по всему миру?
Такого баланса, наверное, не существует. Даже если ты очень стараешься держать равновесие, все равно что-то перевешивает в одну или другую сторону. Невозможно быть всем сразу — и мамой, и артисткой. Значит, надо поочередно. Поэтому когда я в гастрольном туре — полностью нахожусь на стороне музыки, а когда дома — полностью посвящаю себя дому и детям...
Проснулся — улыбнулся!
— Я посмотрела ваш гастрольный график на июль: Япония, Англия, Латвия, Швейцария... Удается ли вам находить время для себя?
— С трудом. Но я стараюсь. Помните надпись в самолете? «В случае разгерметизации салона наденьте кислородную маску сначала на себя, а потом — на ребенка». Как бы странно это ни звучало, но поступать надо именно так.
Свободного времени у меня очень мало, почти нет, но когда оно выдается, я удовольствием читаю книги, слушаю подкасты… У меня есть заветная мечта — выспаться. С тремя маленькими детьми это невозможно.
— Тем не менее вы великолепно выглядите. Запросто могли бы выступать на конкурсах красоты или пожинать лавры топ-модели. А еще, судя по вашим выступлениям, вы неисправимая оптимистка…
— Ой, спасибо! Я на самом деле люблю улыбаться. Мне кажется, что с улыбкой легче жить, и стараюсь это привить своим детям. Я говорю им: «Проснулся — обязательно скажи: «Доброе утро!» Иначе утро не будет добрым».
Мы сами создатели своего настроения. Хотя честно признаюсь: быть оптимисткой у меня получается не всегда. Посмотрите, какая вокруг жизнь, как стремительно она меняется и совсем не в позитивном направлении.
Единственное, что наших силах — это создавать вокруг себя свой маленький мир, потому что глобальные вопросы мы не решим, а вот зарядить позитивом своих родных и близких— это в наших руках. Наше внутреннее состояние, наше настроение проецируются на нашу внешность. Все, что мы в себя закладываем, отражается на нашем лице. Значит, нужно закладывать позитив и улыбку — для женщин это особенно важно...
До встречи в «Дзинтари»!
— 18 июля мы увидим и услышим вас на сцене зала «Дзинтари». Чем порадуете?
— Я выступаю в первом отделении и исполняю Концерт для аккордеона с оркестром, написанный замечательным композитором Добринкой Табаковой. Это будет пятое по счету исполнение этого произведения. Премьеры уже прошли в Германии, Австрии и Болгарии. Добринка Табакова — очень яркий композитор с болгарскими корнями. Поэтому концерт получился таким же ярким, зажигательным, с элементами болгарского фольклора. Обещаю: будет весело!
— Где вам сложнее выступать — дома, в Латвии, или за рубежом?
— Выступать дома всегда ответственнее, а значит — сложнее. Но я очень люблю играть с нашим Латвийским симфоническим оркестром — входишь словно в родную семью! Наш тандем с Андрисом Погой сложился давно, и я рада снова вернуться этим летом на любимый Юрмальский фестиваль в «Дзинтари», куда стараюсь приезжать каждый год.
— Отличается ли наша юрмальская публика от слушателей в других странах? Или все любители музыки в мире одинаковы?
— Во всех странах публика разная. Например, в Германии очень сдержанная. Если ты получаешь там стоячие овации, то это дорогого стоит... Сейчас я лечу в Японию — страну, которую очень люблю. Там очень внимательные слушатели. Пожалуй, нигде в мире не относятся к музыкантам с таким уважением, как в Японии. И, конечно же, я просто обожаю латвийских зрителей. Играть для них всегда волнительно и очень приятно. Они ждут встречи со мной, а я — с ними.
— Вас называют «принцессой аккордеона». Не пора ли уже именоваться «королевой»?
— Пусть остается как есть! Ведь если принцесса, то значит еще молодая... На плечах принцесс во все времена лежал тяжкий груз — держались целые империи. А тут всего лишь аккордеон весом в 21 килограмм — подумаешь!
Досье
Ксения Сидорова родилась в 1988 году в Риге.
Осваивала азы игры на аккордеоне в 1-й музыкальной школе (педагог — Мария Гаселе).
Позже с отличием закончила Лондонскую Королевскую музыкальную академию (класс Оуэна Мюрэя).
13 лет прожила в Англии и 5 лет — в Испании, гастролируя по всему миру с концертами.
Лауреат множества музыкальных наград и призов: Lady Theodore Holland, Friends of the Royal Academy of Music Wigmore Award, Martin Musical Scholarship Fund Award, Friends of Philharmonia Orchestra Award, Philip&Dorothy Green Award, латвийского приза «Большая музыкальная награда» и др.
Выпустила несколько музыкальных альбомов и дисков: Ksenija Sidorova: Classical Accordion, Fairy Tales («Сказки»), Carmen (Кармен»).
Мама троих детей. Муж — испанец Хосе Луис Аризага Лобето — к музыке отношения не имеет. Их семья живет в Италии…
Елена СМЕХОВА
Фото из личного архива Ксении Сидоровой.
