Видео
В мире
Если корни Михаила Богдановича Барклая-де-Толли связаны с Ригой, то другой герой войны 1812 года -- Михаил Илларионович Кутухов -- был здесь недолго. Подростком около года жил у отца, откомандированного в Ригу. Но даже это недолгое пребывание великого полководца, разгромившего Наполеона, достойно отдельного рассказа...
Отец будущего полководца -- инженер-полковник Илларион Матвеевич Голенищев-Кутузов -- в 1759 году был назначен руководителем рижской инженерной команды. Военные инженеры занимались на берегах Двины строительством военных и гражданских объектов. Российские архитекторы стремились отойти от средневековых традиций и создать современный город. В начале XVIII столетия в шведской Риге было тесновато. Шведы втискивали предместья Риги в систему наружных укреплений. Российские архитекторы, напротив, дали Риге возможность свободно развиваться.
В это время появляются и известные гражданские сооружения: инженер-подполковник Иоганн фон Эттингер руководит строительством новой ратуши (ее облик частично воссоздан в современном здании мэрии), инженер-полковник Сигизмунд Зеге фон Лауренбах проектирует Петропавловский собор...
Пока Кутузов-старший решал задачи градостроительства, 15-летний Миша штудировал науки. В Риге он продолжил подготовку к поступлению в петербургскую Дворянскую артиллерийскую и инженерную школу. Эту школу в свое время окончил его отец, который мечтал, чтобы сын пошел по его стопам. Биографы полководца отмечают, что еще в Петербурге Михаил «прошел грамматику российскую, взялся за языки -- немецкий и французский». Впоследствии он знал семь языков, а немецким и французским владел не просто в совершенстве, но с подлинным блеском.
Знаменитая французская писательница Жермен де Сталь однажды сказала Михаилу Илларионовичу, что он говорит по-французски как истинный парижанин и уж несомненно намного лучше корсиканца Буонапарте. Столь же совершенно владел он и немецким, а кроме того, знал польский, турецкий, татарский, итальянский, латынь. Что касается русского языка, с которыми у многих дворян в то время были сложности, то и здесь Кутузов был на высоте.
Вот что писал много лет спустя о Кутузове-ораторе, о Кутузове-златоусте близко знавший его генерал Сергей Иванович Маевский:
«Природа и навык одарили его прекрасным языком, который восходил до высокого красноречия. В нем были счастливые обороты в мыслях и словах; и притом он умел сохранять всегда чудную прелесть лаконизма и игривость от шуточного до величественного.
Можно сказать, что Кутузов не говорил, но играл языком; это был другой Моцарт или Россини, обвораживающий слух разговорным своим смычком. Но при всем творческом его даре он уподоблялся импровизатору; и тогда только был как будто вдохновен, когда попадал на мысль или когда потрясаем был страстью, нуждою или дипломатической уверткою.
Никто лучше его не умел одного заставить говорить, а другого -- чувствовать, и никто тоньше его не был в лекарстве и провидении того, кого обмануть или обворожить принял он намерение...»
Но в Петербурге, готовясь к поступлению в инженерную школу, Миша получил лишь «начальное образование в предметах, которые надлежало сдать при поступлении». В Риге же он сильно продвинулся в изучении математики и особенно немецкого языка, на котором тут говорили почти все местные жители.
Перед отъездом из Риги отец учинил сыну строгий официальный экзамен, оформленный должным образом. Инженер-капитан-поручик Шалыгин возглавил комиссию, которая, проверив познания юного Кутузова, выдала ему документ, что он, сдав экзамен по артиллерии и инженерному делу,
«в арифметике и геометрии довольное значение имеет, в фортификации же -- названия главнейших углов, линий и строений изрядно знает...»
17 апреля 1759 года Илларион Матвеевич подал на имя генерал-фельдцейхмейстера (командующего артиллерией русской армии) графа Петра Ивановича Шувалова рапорт, в котором писал:
«Имею я сына Михаила... А как оный сын мой ревностное желание и охоту имеет служить в артиллерийском корпусе, того ради ваше высоко графское сиятельство всепокорнейше прошу, дабы повелено было означенного сына моего по желанию определить в артиллерийский корпус...
А сверх грамоты обучался сын мой немецкого языка с основанием, по-французски, хотя несовершенно, говорит и переводит и в латинском грамматику оканчивает и переводить зачал, тако ж к арифметике, и геометрии, и фортификации один манер прочертил, несколько рисовать, такоже истории, географии...»
Отметим, что служебная командировка Иллариона Матвеевича проходила во время так называемой Семилетней войны 1756-63 годов, когда Россия вела борьбу с Пруссией. Остзейские крепости находились в непосредственной близости от театра военных действий (сражения шли на территории соседней Восточной Пруссии и в Балтийском море), и Миша Кутузов впервые в жизни испытал волнующую атмосферу прифронтового города.
Вскоре по возвращении в столицу юноша поступил в Дворянскую артиллерийскую и инженерную школу. Окончил ее так успешно, что был оставлен в школе преподавать математику. Быстро дослужился до капитана. А во второй половине 1760-х годов занимался вовсе не военным делом -- был привлечен в состав Комиссии по работе нового уложения (своего рода проект конституции, так и не принятый). Привлекли Михаила Кутузова к такой работе как человека, свободно владеющего французским, немецким, латынью...
Тем временем в 1769 году в Ригу прибыли генерал Карл Гербель и инженер-капитан Иван Голенищев-Кутузов -- родственник Михаила. Цель генерала и его помощника состояла в том, чтобы составить проект укрепления крепости. Речь шла не только о строительстве новой цитадели, но и об изменении предместий. Гербель и Голенищев-Кутузов предложили строить в форштадтах широкие магистральные улицы (шириной около 20 метров), снести домики около крепостного вала и создать рядом с улицей Йоханнес (ныне Маскавас) русский Гостиный двор.
Фаворит Екатерины II граф Григорий Григорьевич Орлов подал проект на утверждение императрицы, и та его подписала. Но проект оказался слишком дорогим. Пришлось делать экономнее. И все же Гостиный двор в Московском форштадте удалось создать.
А связь героя войны 1812 года Михаила Илларионовича Кутузова с нашими краями не закончилась и после отъезда. Он породнился с остзейцами: дочь выдал замуж за прибалтийского барона Фердинанда Тизенгаузена (чей род по женской линии восходил к дочери легендарного князя Вячко -- древнерусского властителя Кокнесе)...
Анатолий АНИКИН
