Видео
В мире
Людвиг Вильгельм КЕРКОВИУС управлял столицей Лифляндии 11 лет – с 1890–го по 1901–й. В сравнении с преемником — знаменитым градоначальником Джорджем АРМИТСТЕДОМ, его заслуги перед городом не столь впечатляющи. И все же весомы.
Людвиг КЕРКОВИУС.
Через Двину наконец построили основательный мост – металлический, понтонный — вместо деревянного. Оделась в гранит набережная, в Андреевской гавани открыли крупный элеватор для зерна. Появились изящные пешеходные мостики через Городской канал – у Бастионной горки и у оперного театра. Особый шарм каналу придали и фонтаны, открытые в эти годы: «Каскад» — у Бастионной горки и «Нимфа» — у оперы, а еще лебединый домик.
Идут городские деньги и на здравоохранение: в 1–й городской больнице открыт операционный блок, а на территории больницы – поликлиника.
Модернизируется система водоснабжения: на улице Маза Матиса поднимаются две водонапорные башни.
Студенты немецкой корпорации Rubonia обращаются к градоначальнику с необычной просьбой – просят сдать им в аренду… Пороховую башню. Почти 200 лет – после окончания Северной войны – башня пустовала и ветшала. В ней «прописались» голуби, залетавшие через зияющие дыры крыши. Мэр пошел навстречу. А студенты за свой счет восстановили здание. Там, где когда–то стоял столбом пороховой дым, оборудовали отличный фехтовальный зал, появились стеклянные окна и даже балконы с великолепным видом на Старый город...
Градоначальник был человеком с харизмой. Мог месяцами не отвечать на письма губернской администрации, ссылаясь на некие «особые обстоятельства». Не забывал, что хоть генерал–губернатор из Санкт–Петербурга, но его назначили, а мэра – избрали: городская дума. При этом Керковиус, конечно, не был настроен против российской монархии, просто в меру возможностей защищал привилегии своих соотечественников — потомков лифляндских рыцарей. Правда, и других не забывал. Не случайно свой дом доверил проектировать первому дипломированному латышскому архитектору Янису БАУМАНИСУ.
При Керковиусе стартовало и строительство городского Русского театра на Николаевском бульваре (ныне Национальный — латышский). Началось проектирование и возведение Художественного музея. Градоначальник сам возглавил комиссию, которая следила за ходом работ. 26 картин из личной коллекции он завещал будущему музею. Меценатство среди людей состоятельных и чиновных в те годы считалось само собой разумеющимся.
Керковиус не угождал верховной власти. Но в то же время часто напоминал балтийским немцам, что если они не хотят лишиться политического и экономического влияния, то должны знать русский язык. Его любимым изречением было: «Много врагов – много чести». У самого мэра таковых было немало...
На годы правления Керковиуса пришлись первые крупные рабочие волнения в Риге.
Все началось в мае 1899 года, когда работницы Джутовой мануфактуры, что находилась на Югле, объявили забастовку и отправились искать правду к генерал–губернатору. Причина — плохие условия труда, длинный рабочий день, низкая зарплата. Обещания фабричной администрации учесть требования так и остались словами.
Возле Александровских ворот (у нынешнего Воздушного моста) шествие остановила полиция, протестующих согнали в парк, находившийся поблизости, – Александровский. Весть о задержании быстро разлетелась по городу. На подмогу подоспела тысяча рабочих с других предприятий, попытавшихся освободить женщин. Полиция обратилась за помощью к военным, те открыли огонь. Девять рабочих погибли, были раненые...
22 мая бастовали уже пролетарии рижских форштадтов: Задвинья, Московского, Петербургского. По данным полиции, «в беспорядках» участвовало свыше 7 тысяч человек. Требования выдвигались экономические: повышение зарплат, сокращение рабочего дня. Однако через короткое время забастовка завершилась. Победы рабочие не добились. Как напишут потом историки – не было единого руководства. Но и заводчики получили урок: молчать народ не будет. В историю забастовка вошла под названием «Рижский бунт».
Городская власть была полностью на стороне заводчиков. Своего Саввы МОРОЗОВА в Риге тогда не было, а избираться в думу могли лишь люди очень состоятельные – крупные промышленники, купцы 1–й или 2–й гильдии. Даже купцам 3–й гильдии в этом было отказано.
Впрочем, позднее и в Риге появился защитник рабочего класса из фабрикантов – лесопромышленник Август ДОМБРОВСКИЙ, латыш. Но помогал он лишь в своем промышленном районе – Вецмилгрависе.
А в 1905–м на средства городской думы в Риге были открыты бесплатные столовые для нуждающихся, занялся город и трудоустройством безработных. Но в стране уже начиналась революция, и одним из ее центров стала Рига. Тогда город был одним из передовых промышленных центров России, а не задворками Европы, где фирма на пару десятков человек — солидное предприятие и где на месте заводских корпусов, ведущих отсчет еще с далеких времен, — сплошь супермаркеты…
Повторюсь: имя градоначальника Людвига Керковиуса в истории Риги не так известно, как Джорджа Армитстеда. Тем не менее, чтобы ни писали в современных книгах о довоенных латышских мэрах, его вклад в развитие города весомее.
Многое из того, что было создано тогда, служит и сегодня. И пешеходные мостики через Городской канал, и театр, и фонтаны, и водонапорные башни... И, конечно, особняк, который был построен на тогдашнем бульваре Тотлебена и на который обратил внимание НИКОЛАЙ II во время своего приезда в Ригу. Было это в июле 1910 года, и в городе тогда открывали монумент ПЕТРУ I по случаю 300–летия вхождения города и края в состав Российской империи. (О Петре Великом – на стр. 18–19. – Ред.)
Родные Керковиуса и сегодня не забывают Ригу. В 2001 году на празднование 800–летия города съехались около 60 его потомков! Из разных стран и континентов – от Южной Африки до Швейцарии.
Один из потомков подарил прижизненный портрет пращура, который передал библиотеке Латвийского университета. Именно она сегодня «прописалась» в том самом особняке, где когда–то жил мэр города русской царской поры – Людвиг Вильгельм Керковиус...
Илья ДИМЕНШТЕЙН.
