Видео
В мире
В 2017 году правительство Мариса Кучинскиса решило, что часть конфискованных средств будет направлена в специальный фонд. Это позволило финансировать реорганиацию следственных органов, обеспечить поддержку жертв преступлений и т.д. Аналогичные фонды в ряде других европейских стран рекомендовал создать Moneyval. Тогда в госбюджет ежегодно поступало около полутора миллиона конфискованных евро, а в спецфонд — менее миллиона. Для фонда был установлен потолок в два миллиона. Решение о распределении денег принимает Совет по предотвращению преступности под председательством премьер-министра.
Например, в прошлом году Бюро по предотвращению и борьбе с коррупцией (KNAB) получило почти полмиллиона евро на закупку аппаратуры для идентификации мобильных устройств, полмиллиона – минздрав на совершенствование судебно-медицинской экспертизы, Госполиция купила дрон, переделала микроавтобусы в мобильные офисы.Но на все денег не хватало.
Однако, через год после создания фонда была прекращена деятельность ABLV banka, Латвия была вынуждена начать войну с отмывателями денег. Конфискованные суммы стали быстро расти. В прошлом году в бюджет поступило 64 миллиона конфискованных средств, рассказывает директор департамента уголовного права министерства юстиции Индра Гратковская.
За последние два года МВД дважды просило правительство отменить 2-милионный потолок конфискационного фонда, но Минфин возражал, и до заседания Кабинета министров идея так и не дошла. Сейчас МВД будет просить об его увеличении после окончания пандемии.
В ближайшие годы суды примут решение по 600 миллионам евро, арестованным у ABLV banka и других кредитных учреждений. В общей сложности в прошлом году полиция арестовало имущество на 1,5 миллиарда долларов. На этом фоне два миллиона — небольшая сумма.
«Два миллиона требуется Государственной полиции лишь на то, чтобы иметь возможность разрабатывать современным способом только и единственно высокотехнологичные технологии фиксации и получения доказательств», - утверждает замначальника Государственной полиции, начальник Главного управления криминальной полиции Андрей Гришин.
Служба финансовой разведки хочет свою долю
На эти деньги претендует не только полиция, но и KNAB, налоговая и таможенная полиция СГД, прокуратура и МВД. Служба финансовой разведки (СФР) хочет, чтобы и ей была отведена часть конфискованных денег.
«Этот объем в 2 млн евро не менялся с 2017 года, когда был создан фонд. Мы предложили, что, возможно, этот объем нужно переосмыслить, и самое главное, что нужно переосмыслить, это то, как именно происходит распределение, - отмечает глава Службы финансовой разведки Илзе Знотиня. - Возможно, нам нужно говорить о более точном механизме распределения. Сейчас принципы распределения не определены законом. В таком случае, к сожалению, это неясный процесс, который делает кого-то счастливее, кого-то менее счастливым. Служба финансовой разведки не фигурирует в законе в качестве получателя конфискованных средств. Мы считаем, что это еще одна причина, по которой государство должно пересмотреть некоторые вещи».
Правоохранительные органы с СФР делиться не хотят, ссылаясь на то, что ожидается снижение ее нагрузки.
До сих пор основной работой СФР была проверка денег в ABLV banka. Она закончится в этом году. Однако Знотиня уверяет, что работы останется не меньше, ведь следующими приоритетами службы станет поимка местных мошенников, выявление налоговых схем и коррумпированных людей.
Никакого конфликта интересов?
Получается, что конфискационный фонд служит для правоохранительных органов своего рода заплатой. Он позволяет покупать современное оборудование, на которое нет денег в бюджете самих учреждений. Но когда этим учреждениям обещают определенную долю от конфискованных средств, нельзя ли поставить под сомнение мотивы замораживания, ареста и конфискации средств?
«Я бы, наверное, не усмотрел здесь конфликт интересов, потому что, в конце концов, сотрудник полиции действует в соответствии с существующими правилами, - отвечает Андрей Гришин. - Все эти процедуры определяются Уголовно-процессуальным законом, есть надзорные органы. Конфискация имущества для нас не самоцель.
Речь ни в коем случае не идет о поощрении или мотивации полицейских путем выплаты им премий или заработной платы. Это всего лишь вопрос инвестирования в структуру, инфраструктуру или покупку определенного специфического оборудования».
