Видео
В мире
Ирада Вовненко с отцом // Фото: vk.com
Принцип этот, правда, несколько расходится с материалами арбитражных дел, инициированных Тофиком Мовсумовичем, где тот с переменным успехом пытался добиться внушительных денежных компенсаций за якобы причиненный журналистами вред его деловой репутации.
Один из эпизодов касался публикаций о деятельности возглавляемой Тофиком Гасановым фирмы «Ракурс» в городе Пушкине, где та с 90-х годов вела активную застройку в наиболее привлекательных районах исторического центра (в частности, «Ракурс» застроил жильем прилегающий к Александровскому дворцу квартал).
В 2007 году господин Гасанов заявлял о намерении уничтожить связанный с жизнью и творчеством писателя Алексея Толстого дом на Церковной улице: «Ничего исторического там нет. Необходимо снести его и благоустроить территорию, так как он портит эстетический вид. А в память об Алексее Толстом можно сделать табличку».
Но при прежнем руководстве господин Гасанов шагал по царскосельским землям очень уверенно. Дошагал как-то даже до опытной площадки Вавиловского сада, где решил подстроить жилой комплекс. Чему немало поспособствовала благосклонность бывшего вице-губернатора Владимира Антонова, а на тот момент – главы КБДХ, без боя сдавшего находившуюся в ведении комитета территорию опытного сада.
О многочисленных нарушениях, связанных с продвижением этого проекта (по счастью, его реализацию также удалось остановить), информировала и «Новая».
Когда Ирада Вовненко начала свою карьеру в Царском Селе, ее отец был весьма влиятельным бизнесменом, с завидными связями среди чиновников высшего звена.
К несчастью, Иван Петрович Саутов рано ушел из жизни – скончался на 61-м году от сердечного приступа в Финляндии, где его семья находилась на отдыхе вместе с Николаем Буровым. Пост директора ГМЗ заняла вдова Ивана Петровича, бывший зампредседателя КГИОП Ольга Таратынова. Ольга Владиславовна, как рассказывают в ГМЗ, не разделяла восторгов мужа относительно достоинств его протеже. Новый директор в ее услугах, надо полагать, не нуждался. Госпожа Вовненко видит причины смены места работы иначе: «Я остро переживала уход Ивана Петровича, так что, когда директор Исаакиевского собора Николай Витальевич Буров пригласил меня возглавить их международный отдел, это оказалось как раз тем, что нужно».
Вице-губернатор Санкт-Петербурга Александр Говорунов на презентации книги Ирады Вовненко // Фото: vk.com
Разночтения прослеживаются и в ее собственных интерпретациях, когда речь заходит о написании совместного с Янушом Леоном Вишневским романа «Любовь и другие диссонансы».
В одном из интервью Ирада Тофиковна рассказывала, как пришла на презентацию книги Вишневского «ненакрашенная, в джинсах, подошла к нему после множества ярких поклонниц и сказала, что давно хотела с ним познакомиться». А он ответил: «Замечательно! Где мы сейчас встречаемся?» После чего «мы выпили много вина, и в конце вечера Януш сказал: «Нам надо написать вместе книгу. Хотите?»
В другом – что мысль о совместном проекте пришла ей в голову загодя, когда в руки попала книга Вишневского «Одиночество в Сети» и «в голове пронеслось: хотелось бы поработать с этим писателем». Потом – его автограф-сессия, где уже она предлагает выпить – но кофе, хотя и его хватает, чтобы самой предложить: «Можем с вами вместе написать!» – а тот с ходу соглашается: «Давайте напишем».
О творческом тандеме со знаменитым поляком Ирада пишет много и восторженно, постоянно забывая правила русского языка: «Конечно же теперь это музей и перед встречей с Янушем я пошла погулять на площадь Гете и посетила это святая святых».
С 2015 года Ирада Вовненко – член Союза писателей России. О своем визите в эту организацию она рассказала достаточно бесхитростно: «Я вступила в Союз писателей, и это значило, что цех единомышленников принял меня. Но когда я пришла на первую встречу, меня поразило, что в Союзе практически нет молодежи. Это грустно. Молодежи нужно помогать, и, что самое главное, с ней необходимо обмениваться энергетически».
Слева направо: Януш Вишневский, Татьяна Буланова, Ирада Вовненко и Николай Буров // Фото: vk.com
C Никитой Михалковым // Фото: vk.com
Из романа Ирады Вовненко «Влечение»
…Молча он начал целовать ее – шею, руки, лицо, глаза. Розы падали на пол вагона, чуть шелестя нежными лепестками, похожие на элемент причудливой инсталляции современного художника. Ольге было удивительно безразлично – что ее могут узнать, что общественный транспорт, что незнакомый мужчина... – Твои вопросительные скулы! Безумно соскучился по ним, – сказал Сергей одними губами.
…Ведь когда человек счастлив, ему тепло и даже жарко. Он сбрасывает с плеча мягчайшее кашемировое пальто и бросает его в грязь, чтобы вольно ступали нежные ноги на цыпочках.
Сегодня Ольга примеривала ярко-алое шелковое платье сложного покроя: скандально глубокое декольте, неровная линия подола, безукоризненные формы.
…Сергей целовал ее нежную шею, полную грудь, которая отзывчиво устремлялась под его пальцы. До обширной кровати они не добрались, антрацитовочерная юбка и кружевная единица белья были отброшены прямо на подоконнике. Возбуждение было невыразимо сильным, она кричала, кусала губы, не имея возможности сдержаться. Что это? Как давно она не испытывала таких ощущений, этого уплывающего неба, ускользающей действительности... Сергей усадил ее на кровать, в подушки, завладел ногой в дорогом педикюре и принялся целовать каждый пальчик, от чуть изогнутого мизинца до аккуратного большого; Ольга даже немного сопротивлялась, смущенная.
…Детский доктор слегка сжал ее холодные пальцы, и вот тут все и началось. Анна даже на минуту вышла, вежливо извинившись и проводив дочь с гостем в гостиную, зашла в спальню и остановилась растерянно. Посмотрела на свою правую ладонь – она выглядела совершенно обычно, не покрылась волдырями, не посинела и не заросла густой шерстью. Но Анна чувствовала, что детский доктор Олег инфицировал ее контактно, брызнув в кровь непонятную горячку, лихорадку, смятение и непокой.
Из Романа «Дресс-код вдохновения»
Посвящается Р. И. – мужчине, который сделал меня счастливой!
Пролог
Какая-то женщина просыпается за пятнадцать минут до звонка будильника, лежит на спине, смотрит на люстру и немного на стену – монохромные обои золотистых тонов, никакого солнца сегодня, вот и хорошо. Садится, рассматривает с пристрастием ноги – эпиляцию и педикюр делала вчера, но все ли в порядке? Все в порядке, лак цвета венозной крови.
Мужчина остановился, и на его лице плескалась вся скорбь мира. Да лучше бы ему сломали пальцы! Ангелина повернула голову, не узнавая прищемленного голоса, но точно зная, кому он принадлежит. Раздавила в ладони гренок. Ее любимый человек стоял в двух шагах.
