Единственное, что я получил, — то, о чем я постоянно думал последние полтора года: освобождение от этой массы административной работы. Все-таки мне 65 лет. Это не такой, конечно, тяжелый возраст, но посвятить остаток жизни административной работе я совершенно не хотел. Меня тяготило, что я никак не могу закончить книгу «Александр I. Декабристы». Ну, это уже просто смешно.

-Не секрет, что у вас был конфликт с Мединским.

-Конечно, определенные столкновения были. Я не хочу сейчас по известным причинам об этом рассказывать. Когда-нибудь расскажу, это довольно интересная история.

-О своих столкновениях с Мединским? Или о чем?

-Ну, не столкновения. Нет, это были две встречи с Владимиром Ростиславовичем, которые произвели на меня неизгладимое впечатление.

-Чем?

-Об этом — нет, не сейчас. Да, и дело заключается в том, что решение о назначениях принимает руководитель Федерального архивного агентства, под которым работает Государственный архив Российской Федерации — независимо от кадровых вопросов и финансирования от Министерства культуры. И господин Артизов на вопрос Владимира Ростиславовича, будет ли он согласовывать с ним кандидатуру нового директора, спокойно ответил: «Я не обязан этого делать и не буду это делать».

-А что Мединский?

-А что он может возразить?

-Это глубоко ошибочное представление.

-Но у вас же были не управленческие, а идеологические разногласия?

-У меня с Мединским разногласий не было. Это у Мединского со мной были разногласия. Но, видите, я все равно научный руководитель Государственного архива.

-А как вы вообще объясняете эту новую моду на Сталина, которую в том числе и Мединский вводит и пропагандирует?

-Я считаю, что это протестное движение — против коррупции, беспредела в судах, против всего этого. Понимаете, это сфера социальной психологии. Люди говорят: «Был бы Сталин, он бы навел порядок». Это глубокое заблуждение. Но это такая социальная вещь, не историческая. Социальные психологи должны объяснять этот феномен.

-Ну вот взять хоть депутата Думы дзюдоиста Носова, который говорит, что Сталин — великий человек, а «Архипелаг ГУЛАГ» написан на американские деньги.

-Господину Носову я могу порекомендовать обратиться к специалисту и тщательно обследоваться. Ему надо пройти диспансеризацию. И не надо человеку заниматься не своим делом, прежде всего. Вот семь томов, это документы по истории сталинского ГУЛАГа. Берите эти документы, читайте. Могу подарить вам расстрельные списки, которые издал «Мемориал», где Сталин тысячи смертных приговоров утверждал.

-Сам лично?

-Да, конечно.

-Там стоит его подпись?

-Да. «За» и «Сталин». Это десятки тысяч.

-Это не благодаря, а вопреки.

-Почему?

-Потому что убить лучшую часть своего народа — это безумное преступление против своей родины.

-Но, может, эти преступления совершались ради благой цели?

-Я не понимаю, в чем здесь ваша логика. Вы понимаете, чем обернулась сплошная коллективизация? В сельскохозяйственной стране наиболее активную, наиболее трудоспособную часть населения объявили врагами и уничтожили. Еще никто не посчитал, сколько было так называемых спецпоселенцев, когда раскулачивали, отнимали скот, дом, высылали в голые степи или в лес.

-А сколько их было?

-Около 10 миллионов.

-Для чего это делалось?

-Зимой 1928 года начались так называемые хлебные стачки. Крестьяне не хотели продавать хлеб по тем ценам, которые устанавливало правительство. Сталин поехал в Сибирь. Там его встретили достаточно нелюбезно. Он понял, что сегодня они не хотят хлеб продавать, а завтра они будут претендовать на участие в политической жизни. Это ведь очень неправильное представление, что он всегда был всемогущ. Сталин на протяжении всех годов советской власти, до войны, постоянно боролся за власть. И у него были довольно сильные противники. Сначала вместе с Зиновьевым и Каменевым он боролся против Троцкого. Потом вместе с Бухариным, Рыковым, Томским он боролся против Зиновьева и Каменева. Потом уничтожил и Бухарина, и Рыкова с помощью Рудзутака и тех, кто выдвинулся в годы большого террора. После уничтожил и этих.

-Мое поколение — это поколение детей, выросших на развенчании советского мифа. Это были годы перестройки, «Нового мира», «Октября» и так далее. Поколение Носова — это, наоборот, возрождение советских мифов. А вот история 90-х годов, она какой запомнится? Как 90-е годы будут рассматриваться? Кто это решает?

-Это у вас какие-то примитивные представления, что есть какой-то центр масонский, который решает, какая будет история. Нет такого центра, это все складывается как результат различных действий. Есть архив, в архив попадают документы органов государственной власти. Есть архивы людей, есть воспоминания. Как пишется история?

-Вы опять ошибаетесь, нет единого учебника. Эта идея не воплотилась. И слава Богу, что не воплотилась. Как это формируется? Приведу пример. Я преподаю в университете, читаю курс лекций, принимаю экзамены. И когда мне студенты начинают нести полную ерунду, я спрашиваю: «А откуда это?» — «Ну как же, это вы нам рассказывали!». Это большая проблема: что ты хочешь сказать и как тебя понимают. Есть масса параллелей. Как складывается история? Из фильмов.

-Ну вот как появились, например, герои-панфиловцы?

-Очень просто, я все уже сказал: читайте справку Главной военной прокуратуры, которая в 1948 году провела следствие и выяснила, что на тот момент уже седьмой человек, из числа тех, кто должен был лежать в могиле, оказался живым. На свою беду, он дважды побывал в плену, служил полицаем у немцев. Так все и выяснилось. И в конце этой справки, подписанной главным военным прокурором, генерал-майором Афанасьевым, сказано: никаких двадцати восьми героев-панфиловцев не было, это все вымысел журналистов «Красной Звезды».

-Я ровно об этом и говорю, что есть условные журналисты «Красной Звезды», которые пишут какой-то фельетон, и этот миф оказывается частью истории.

-Давайте мы начнем с другого конца. Цель истории — это поиск истины. И вот настоящий историк ставит перед собой задачу найти эту истину. Для этого он работает в архивах, читает воспоминания, читает переписку современников, собирает материал, чтобы понять: а что же это было за событие? Например, недавно был юбилей войны 1812 года. Вы серьезно думаете, что Наполеон сжег Москву? Нет же, просто в свое время Сталин дал указание: надо сделать так, чтобы Наполеон сжег Москву. Если вы разумный человек, то понимаете, что Наполеон не стал бы этого делать: где бы тогда жили его солдаты? И сегодня есть достаточно доказательств, что Москву сжег московский градоначальник Ростопчин. Итак, задача настоящего историка — поиск истины. И вообще история, как правило, пишется не для того, чтобы что-то фальсифицировать. Вот пропаганда — это другое, но это и не наука.

-Как человеку отличить историю от пропаганды? Истину от мифа? Вот он открывает учебник истории, а там эти герои-панфиловцы.

-Сейчас их уже нет в учебниках. И дело не в том, что Мироненко такой подлец и антипатриот. Просто их не было.

-Есть. Например, списки наших агентов. Эти списки хранятся в Службе внешней разведки и, конечно, не подлежат разглашению. И я не знаю, сколько лет должно пройти, чтобы эти документы попали в публичный доступ.

-А есть какие-то секретные документы, связанные с Лениным, со Сталиным?

-Лениным — нет. Со Сталиным какие-то незначительные части.

-Что, например, из жизни Сталина может быть секретным?

-Я не видел этих документов, не могу вам сказать.

-Вам не интересно?

-Александр Николаевич Яковлев, с которым я довольно тесно общался, говорил: «Сергей Владимирович, поверьте, вот я и член Политбюро, и был заведующим отделом ЦК, и скажу вам честно: я ни одной государственной тайны не знаю».

-Врет.

-Нет. Потому что он знает много, но это не государственная тайна. Он сказал, что единственная государственная тайна — это список наших разведчиков. Когда он был послом в Канаде, он их знал. Это единственная государственная тайна, остальное все — ерунда.

-Я пытался понять, знаю ли я хоть одну государственную тайну, и вслед за Александром Николаевичем могу сказать: нет, ни одной государственной тайны я не знаю.

-А есть в архивах такие тайны, которые могут взорвать мир?

-Я думаю, таких тайн нет. Какие, например?

-Ну, не знаю, вдруг Наполеон был женщиной.

-Наполеон не был женщиной. Он был мужчиной.

Антон Красовский, Сноб.ру