Видео
В мире
Но одно дело легенды, а другое - реальность. После того, как Верховная Рада решила переименовать в Володькову Девицу село Красные Партизаны Черниговской области, местным жителям стало не до смеха. Дебаты по этому поводу здесь, может, даже горячее, чем в Днепропетровске, переименованном в Днепр, или Комсомольске, который вскоре станет Горишними Плавнями.
Сначала асфальт
"Мы не знаем того Володьки и той девицы! А партизаны - это наши деды и прадеды. А то, что красные, - так как был коммунизм, все были равны, все братались, и все было хорошо. Что нам, плохо жилось? Порядок был, дисциплина и закон. А сейчас что? Не к кому обратиться, некуда пожаловаться", - баба Лида в отчаянии машет рукой, садится на свой велосипед и уезжает с центральной площади.
Если бы в селе провели референдум, название "Володькова Девица" вряд ли поддержало бы большинство участников - с этим соглашаются даже самые ярые сторонники переименования.
Многие крестьяне работают в Киеве, доезжают туда на электричке и сетуют: дорога к железнодорожной станции такая раздолбанная, что даже на велосипеде трудно доехать. Лучше бы власти асфальт подлатали, а тогда бы брались за "переименацию".
"Полегчает у нас жизнь от того, что название села поменяем? Зарплаты вырастут? Пенсии? Это же совсем ничего не даст. Это показывает одно: в верхах у нас сидят бездельники! И переименовывают деревню от нечего делать!" - почти кричит другая жительница села, Валентина.
В центре села никогда не было памятника Ленину, однако до сих пор стоят два монумента партизанам, уроженцам села. У школы - бюст молодого человека со звездой героя на груди. Это Николай Симоненко, руководитель партизанского отряда времен Второй мировой.
А бородатый человек в папахе - Николай Крапивянский, большевик, который боролся против гетманата Скоропадского. Это в честь его партизан в 1928 году, к десятилетию установления советской власти, село переименовали в Краснопартизанское.
"Если вдруг этот монумент снесут, то куда молодожены будут возлагать цветы?" - полушутя спрашивают люди, которые проходят мимо памятника.
В селе до сих пор живут родственники Крапивянского, а Симоненко в начале 80-х работал школьным завхозом. К партизанским отрядам - и одного, и второго - имели отношение деды и прадеды многих здешних семей. Поэтому когда крестьяне показывают на памятники и говорят: "Это наша история", то вовсе не преувеличивают.
Ставок и Грузиловка
Володькова Девица, или же Красные Партизаны, - село большое. При Союзе одно время здесь жило более 11 тысяч жителей, сейчас - более четырех.
Места здесь просто сказочные, в прямом смысле. Недалеко отсюда Соловей-разбойник свистнул Илье Муромцу так, что его конь, испугавшись, вспахал копытами целый став. На его берегу возникло село Ставок. В другое село рядом, Коробчино, приезжал в гости к товарищу молодой Николай Гоголь, отсюда и написал помещицу Коробочку в своих "Мертвых душах". А на краю села когда-то погрязла в трясине карета Екатерины II, пришлось даже колеса снимать. С тех пор тот угол так и называют: Грузиловка.
Юля - киевлянка, которая переехала сюда два года назад - с мужем, местным уроженцем, и двумя дочерьми-школьницами. До сих пор говорит, в отличие от местных, на чистом русском. Говорит, что о своем решении ни разу не пожалела.
"Иногда ездим в Киев, так еще на подъезде к городу видим облако. Дышать нечем. А здесь - вы чувствуете, как здесь воздух пахнет?" - улыбается она.
Что думает о новом названии?
"А какая разница? Вы у местных спрашивайте. Мне здесь и так нравится".
Казацкие Партизаны
Недалеко от центра села - футбольное поле. После обильного дождя вдоль его бровки из-под травы вынырнули с десяток шампиньонов. Аккуратно, чтобы не подавить грибы, идем по полю с Юрием Гринем, капитаном местной команды, которая называется просто и непретенциозно - "Манчестер".
"Понимаете, народ здесь такой, что всегда партизанили. Когда к мнению народа не прислушались, давили, угнетали, люди просто шли в лес и начинали бороться. Против господ, против большевиков, против любого. Партизаны - это не конкретные партизаны, какие-то там коммунисты или еще кто-то, это стиль жизни", - рассказывает он.
"Вот и сейчас такое ощущение, что к людям не прислушались. Многие, может, и не против изменить название, но так, чтобы оставить эту частичку - "Партизаны". Да не "Красные", пусть будут "Новые Партизаны", "Украинские Партизаны", "Казацкие Партизаны"- у нас же здесь казацкая сотня стояла", - продолжает Юрий.
Из шести команд - участниц чемпионата села - Гринь создал сборную и заявил ее на открытое первенство Нежинского района. Объединенную команду назвал "Партизан" - чтобы даже после переименования села его старое название жило.
Герои или нет?
"К партизанам здесь отношение неоднозначное, но вслух вам об этом мало кто скажет. Боятся оскорбить тех, у кого дед партизанил. Как же, люди кровь проливали", - говорит сельский председатель, бывший учитель истории Николай Петренко.
"Тут такое дело: шла война. Представьте, человек с оружием заходит к вам в дом и говорит: дайте мне хлеба и к хлебу. И одни будут отдавать с радостью, а другие - [нет] особенно, если это последнее?" - говорит он.
Сухие исторические сведения свидетельствуют: в июле 1942 года партизан Николай Симоненко на территории села убил полицейского и его собаку. За это немцы взяли 140 местных в заложники, перегнали их в Нежинскую тюрьму и там расстреляли.
Симоненко в 1944-м дали звание героя Советского Союза, но до конца жизни немало крестьян относились к нему, мягко говоря, негативно.
"Моего деда тогда забрали и расстреляли. Как я после этого должен относиться к Симоненко и к его партизанам? Но людям много лет говорили, что их деды герои, то сейчас получается, что не такие они и герои, или как? С этим смириться, конечно, сложно", - говорит одна из жительниц села и просит не называть ее имени.
"Эти сто сорок заложников вели на Нежин мимо леса пятеро пьяных полицейских и один немец с собакой! А партизаны в это время в этом лесу пьянствовали. Могли они их спасти? Могли?" - рубит фразы Валерий Кириченко - один из тех, кто протестует против названия "Красные Партизаны" открыто.
Внук репрессированного, он возглавлял созданную при сельсовете комиссию по вопросам переименования. Неохотно говорит, что большинство комиссии решило обратиться в парламент с просьбой не переименовывать село. Обосновали:
"Красными Партизанами" село окончательно стало в 1945-м, а названия в честь героев Второй мировой под декоммунизацию не подпадают.
Институт национальной памяти это предложение не принял, и Кириченко этому искренне радуется: "Володькова Девица - хорошее название, мелодичное. Еще в 1991-м надо было переименовать: никто бы и не пискнул".
А в селе возмущаются: соседний Григоро-Ивановке, названной в честь Григория Петровского, Рада по предложению Института вернула не историческое название "Синяки", а согласилась с предложением местных жителей, которые хотели называться "Нежинское". Зрада, одним словом.
"Шкуру снимут"
Сторонники нового названия осторожно предполагают: их оппоненты переживают на самом деле не о памяти и истории, а о деньгах.
Многие местные уверены, что сразу после того, как "Володькова Девица" окончательно победит "Красных Партизан", всем немедленно нужно будет поменять паспорта, документы на дома и земельные участки - это, разумеется, будет стоить больших денег, которых у крестьян нет.
"По карману ударит всем людям чисто. Шкуру скоро снимут. Уже так мы недовольны этим правительством, что ужас", - в один голос говорят три бабушки, которые приехали на центральную площадь со своими овощами, молоком и сыром. Комментарии Института национальной памяти - мол, на кошельках простых людей декоммунизация абсолютно не отразится - местных не убеждают.
"Так если документы не надо будет менять, зачем это все вообще начинать было? Ну и как это, я живу на улице Береговой, а по документам на Комсомольской? Не может же так быть!" - с недоверием говорит одна из бабушек.
С вопросом о том, будут ли платить за переименование жители села, обращаемся к сельскому голове Николаю Павленко.
"Знал бы прикуп - жил бы в Сочи", - грустно улыбается он.
"По законам и по обучению, которое нам рассказывают, нас убеждают, что это будет бесплатно. Но мы, например, не знаем, будут ли требовать от людей газовая служба или электрики - а это частные структуры - переоформления договоров или справок для получения субсидий на новые адреса. Поэтому - не знаю. Осень придет - я скажу", - говорит Николай Павленко.
Расходы сельского бюджета - на изготовление новых въездных табличек, штампов и печатей, табличек с новыми названиями улиц - по его оценкам, составят около 10-15 тысяч гривен (400-600 долларов).
"Все будет нормально"
"Жаль, что переименовывают. Вся Украина знает, что такое село Красные Партизаны, а эту Володькову Девицу никто не будет знать", - с ноткой обиды в голосе говорит на пороге сельского магазина Валентина, среднего возраста блондинка.
Пообщаться с нами вышли и продавцы, и покупатели. Все кивают головами, соглашаясь с ней.
"А пройдет пять-десять лет, придет другая власть и захочет поменять, то снова менять, так получается?" - говорит кто-то из них.
"Так, как с теми нашими партизанами, так будет и с бедными АТОшниками. Так же сейчас их называют героями, а пройдет немного времени - и забудут", - говорит еще кто-то.
"Я бы вам сказал, что я об этом все думаю, но боюсь, что после такого под люстрацию попаду", - под общий смех присутствующих восклицает мужчина с черным велосипедом.
Подходим к мужу Валентины, которая защищает "Красные Партизаны" активнее всех. Николай Семенович - степенный дяденька, который продает у сельмага семена и сельскохозяйственный инвентарь.
Он долго и живописно рассказывает легенду об основании села. В его изложении в простой в целом истории появляются драматические подробности: о том, как цыгана Володьку за его девицу выгнали из табора и как любили чумаки его кабак.
Николай Семенович совершенно не разделяет радикализма своей жены.
"Да мне все равно. Хоть так, хоть так. Чтобы людям по карману не ударило. Если за бесплатно, то пусть будет как будет", - говорит он.
"За партизанами скучать не будете?" - спрашиваю.
"А какая разница? Что вы Грицько, что я Иван - все равно. Вы свою работу делаете, я свою. Все будет нормально", - говорит Николай Семенович и устало улыбается.
