Стресс и слёзы у детей: в суде Сатверсме выступили эксперты-практики. И картина реформ заиграла новыми красками

Порой возникало ощущение, что то ли мы сошли с ума, то ли приглашенные в суд эксперты-теоретики. Но вот слово дали практикам, и тональность речей изменилась. Впрочем, чтобы вы не расслаблялись. для начала послушайте вот это.

Да ничего, пусть с двух лет учатся госязыку

В суд приглашена в качестве одного из экспертов  профессор Лиепайского университета, ведущий исследователь Курземского гуманитарного института Даце Маркус.

-Мы с 2018 года проводили исследования  результатов обучения дошкольников как в группах нацменьшинств, так и в группах учащихся на латышском языке. Главный вывод этих исследований  таков: уровень знаний латышского языка у детей из групп нацменьшинств не зависит ни от национальности, ни от происхождения ребенка, ни от других факторов, а о того, какую группу этот ребенок ежедневно посещает - латышскую, русскую или билингвальную. Различия очень существенны. Так, дети из семей нацменьшинств, которых родители специально отправляли в латышские группы, знают язык на таком же хорошем уровне, как дети из латышских семей - практически как родной. И они вполне готовы к обучению в первом классе начальной школы на госязыке. У тех  же детей, которые в детском саду посещали билингвальные группы или русскоязычные, как выяснилось в результате наших исследований, уровень знания латышского был намного ниже: не отвечал ныне действующим требованиям закона обучаться только на латышском языке.

Председатель Конституционного суда Алдис Лавиньш задал уточняющий вопрос:

- Когда вы проводили исследование, я смотрю, формулировка его целей звучала так - "недостаточно только нескольких уроков латышского языка в неделю, в школах должна быть реальная билингвальная среда, в которой ребенок мог бы осваивать язык во время игр и занятий".  Как, на ваш взгляд, сейчас, с переводом 1, 4 и 7 классов нацменьшинств школ только на латышский зык обучения, такая билингвальная среда у школьников сохранилась?

Даце Маркус: Дело в том, что когда исследование только планировалось, сохранение билингвального образования еще было возможным, но затем мы поняли, что билингвальная модель не работает, не дает своих результатов, и теперь перевели образование только на латышский язык. Причем еще во время ковид-пандемии, когда дети были вынуждены учиться удаленно, мы заметили, что знания латышского заметно ухудшились или, точнее, прогресс остановился, -  именно у детей из тех семей, где язык общения не латышский. Подтвердилось, что для многих детей школа фактически единственное место, где они могут освоить латышский язык, не только учась на нем, но общаясь со своими сверстниками. 

Почему билингвальная система обучения не оправдала себя? Потому что очень сложно было проконтролировать, действительно ли преподавание в школах идет билингвально. Директор одного из лиепайских детских садов мне жаловалась, что ничего не может поделать - как только за ней закрывается дверь, воспитатели продолжают говорить с детьми по-русски. Поэтому пришлось ввести более жесткую систему - полного перевода обучения на латышский язык.

Проблема не в педагогах. Или всё-таки в педагогах?

Алдис Лавиньш: И все-таки я не понимаю. Поясните мне, ведь вы же, исследователи, ранее сами утверждали, что билингвальное обучение - наилучшая среда для освоения детьми нацменьшинств латышского языка, с целью сохранить качественное образование. Сейчас, получается, что дети, принадлежащие к нацменьшинствам, будут постоянно находиться только в  латышской среде. Как же быть с билингвальной средой, которая, как вы пишете, лучше всего способствует освоению госязыка при сохранении качества образования? Ведь здесь определяющим условием является именно  качественное образование? Как же правовое регулирование, которое сейчас внедрено и не предполагает билингвальную среду, является лучшим, чем то, о котором вы утверждали ранее в своей цитате?

Даце Маркус: Тогда все было иначе. Когда в государстве была допустима билингвальная модель образования, мы делали упор на обучение детей в латышскому в детском саду. Сейчас ситуация другая. Это политический вопрос в отношении изучения госязыка... К тому же, если дети в семьях нацменьшинств  говорят только на родном языке, в садике, в противовес, должно быть преподавание только на латышском.

Алдис  Лавиньш: Поясните суду, как ребенок, который слышал до полутора-двух лет в семье только родной язык, сможет в детском саду понять программу, которая сразу же ведется только на латышском языке. Как он может усвоить ее содержание в 2-3 летнем возрасте, если  в семе слышит только свой родной язык?

Даце Маркус: Любой ребенок осваивает любой язык и учится говорить. Ведь ребенок сразу после своего рождения тоже ничего не понимает. С получением опыта, когда ему что-то рассказывают, чему-то учат, начинает понимать. При этом важно, какова атмосфера в семье (если она не против, а наоборот поддерживает, это хорошо.). Немаловажно и мастерство воспитателей детского сада.

Алдис  Лавиньш: Все-таки я хочу добиться от вас, как от исследователя, для двухлетнего ребенка это нормально, что он, приходя в детский сад из родной семьи, где слышал только родной язык попадает сразу в чуждую среду с незнакомым языком. Это вообще адекватно?

...Даце Маркус была вынуждена признать, что ее исследования не затрагивали детей столь малого возраста, но приходилось гостить в садике международного уровня, где не было никаких проблем с освоением латышского языка даже маленькими детьми:

-Ведь обучение языку вовсе не обязательно начинать с книг - можно это делать в игре - также как с ребенком, который не знает слов своего родного языка. Но он понемногу осваивает этот язык и мы делаем точно также.

Председатель суда также уточнил, сколько именно респондентов было опрошено в ходе опроса в 32 группах детского сада, которые проводились под руководством Даце Маркус, на что профессор сказала, что именно 32 педагога и было опрошено. Только семеро ответили, что дети из их групп полностью готовы дальше обучаться на латышском языке в школе, 20 (то есть большая часть воспитателей) ответили, что готовы лишь частично, а пятеро признали, что дети совершенно не готовы.

Лавиньш: То есть через три месяца уже в школу, а дети не готовы. Как такое может быть и в чем, по вашему, причина таких результатов опроса?

Маркус: В том, что в кругу общения этих детей латышского языка недостаточно. Не только на занятиях, но и в обычном повседневном общении.  Им просто не в кем говорить.

Лавиньш: А вы уверены, что это незнание этими детьми латышского языка - проблема той реформы? Может, причина в недостаточном профессионализме педагогов, которые не сумели их обучить, имея в своем распоряжении 50% занятий на госязыке?

Маркус: Нет, просто 50 %, как мы убедились, слишком мало. Это не дает результата. Поскольку круг общения не восполняет недостающего. Если на одном занятии говорить по-русски, на другом по-латышски, никакого результата в итоге не будет. А потому я за то, чтобы помощники педагога помогали этим детям справляться с тем, что они не понимают в процессе учебы.

Судья Артур Куч задал профессору Маркус не менее важный вопрос, почему в школе международного уровня, имеющей несколько филиалов в Латвии, обучение латышскому языку идет намного успешнее, чем в остальных школах нацменьшинств. И тут Даце Маркус, что называется, на лету "поменяла показания": причина, по ее словам, в том, что знания латышского у самих педагогов, преподающих в этой школе, были блестящими.

Чёрт побери, так все-таки дело в подготовке педагогов!?

"Не учтены интересы детей с трудностями в обучении"

Далее суд заслушал  представителей самих учебных заведений, которых непосредственно коснулся перевод на латышский язык обучения. Одно из них стала частная школа "Латрея". Ее замдиректора Инесе Круминя отметила на вопросы Конституционного суда.

-В этом учебном году первый раз в первый класс в нашу школу пришло 39 детей. Из них только 14 до этого посещали латышские садики. Остальные посещали садики для нацменьшинств или вообще не посещали детские сады, и у этих детей вообще не было никаких даже начальных знаний госязыка. Конечно, все это в первом семестре создало массу проблем - дополнительный стресс, высокая нагрузка, ведь педагогам, во время работы в одном классе, приходилось работать по разным методикам. Но мы законопослушно начали работать, для этого пришлось разработать свои методики обучения на госязыке тех, для кого это язык не родной.

При переходе на образование только на латышский не были учтены интересы детей, которые испытывают трудности в обучении. Есть дети с проблемами поведения и восприятия, их число, как известно, с каждым годом растет. Многим из этих детей изучение другого языка и без того представляет сложности, вызывает стресс. Раньше таким школьникам мы помогали освоить программу во время билингвального преподавания прямо на уроке. Теперь же, мы можем оказать им помощь только после уроков и только на госязыке. 

Мы ощутили серьезные проблемы  в преподавании иностранных языков. Например, возник вопрос, как обучить ребенка иностранному языку на другом языке, который для него не является родным и которым он не владеет. Очень много разных нюансов, приходится одни и те же слова по нескольку раз  переводить туда и обратно... Поэтому на уроках иностранного языка мы говорим только на иностранном и постепенно разрабатываем сами правила на практике. А потому, из-за постоянных многократных переводов у нас снизился темп обучения, и мы несколько снизили требования.

С внедрением реформы 2022 года мы утратили  возможность использовать наши методики билингвального обучения, чтобы помогать детям успешно осваивать программу. Мы больше не можем билингвально объяснить ребенку терминологию госязыка, не можем использовать учебники и рабочие тетради на двух языках или на родном языке... Опираясь на свой прежний опыт, мы с радостью сохранили бы билингвальную програаму преподавания, которая дала бы и детям, и родителям возможность и свободу выбора.

Невидимые миру детские слёзы

Руководитель Юрмальского частного детского сада "Галактика" Агнесе Ратнице также дала свои комментарии суду Саверсме. Рассказала, что воспитанники садика - выходцы из самых разных семей: говорящих на латышском, англоязычных, а также билингвальных, как и семей нацменьшинств:

- Мы уже столкнулись с проблемами, которые возникают, если не использовать в ежедневном общении родной язык детей, а лишь государственный. Об этом говорят и сами родители. Дети утрачивают свой родной язык. А ведь мы, как частный детский сад, имеем все возможности для того, чтобы желающие сохранить свой родной язык имели такую возможность.

Если ребенку не давать возможности развивать свой родной язык, это может привести к нежелательным последствиям. Могу привести в качестве примера вчерашний случай. Маленькая девочка, родной язык которой русский, (в семье в основном говорят именно на нем) на занятиях, которые теперь проводятся только на латышском, просто расплакалась. Долго пытались выяснить, в чем причина, расспрашивали ее на латышском. Она замолкает, вроде успокаивается, потом через короткое время снова начинает плакать. И только перейдя с ней в общении на родной для нее русский язык, мы смогли эту проблему решить и ребенок спокойно продолжил занятия уже без слез.

Такие случаи наглядно показывают, что в какой-то пропорции использование родного языка все-таки следовало бы сохранить. Поскольку если не давать возможности ребенку высказаться на родном языке, мы можем прийти к тому что ребенок не видя желания его понять, просто утратит интерес что-либо делать. Думаю, каждый родитель хотел бы, чтобы его ребенок, который находится в детском дошкольном учреждении, чувствовал себя хорошо и это хорошее самочувствие не было утрачено.

Л - логика. Или не надо этого греческого слова?

Что ж, давайте подытожим. Теоретики в лице г-жи Маркус, которой самой с детьми в детсадах и школах не работать – двумя руками за обучение только и исключительно на государственном языке.

Практики, которые с детьми работают ежедневно, практически октытым текстом говорят – верните билингвальную систему.  

Ни в коем случае, отвечаем им Маркус – иначе ухудшится качеств знаний латышского. Но тут выясняется, что оное, по ее же словам, все-таки имеет некоторую зависимость от качества учителей.

То, что в Латвии беда не то что с качественными, а с любыми учителями – это вам подтвердит любой родитель и любой директор школы.

Казалось бы, логика диктует следующую последовательность: насыщение школ подготовленными учителями, а затем перевод образования на государственный язык. Иначе получается, что неготовых детей бросают в него как в омут.

Но... как бы помягче сказать. Странно, что Центр госязыка до сих пор не отменил это непонятное греческое слово loģika, потому что ни наши законодатели, ни наши эксперты-теоретики ею не руководствуются. Во всяком случае, идет вот уже третье заседание Конституционного суда, а мы до сих пор не услышали от них ни одного логического объяснения происходящего.

Как думаете, может дальше нам все-таки повезет? Или нет? А напоследок - еще один эксперт.

А вам можно? Почему? Потому что начинается на у!

Замдиректора по вопросам образования Рижской украинской средней школы Роман Тиллерис также выступил перед судом, хотя представляемая им школа не является частной, это школа самоуправления. И чтобы сразу было понятно - г-н Тиллерис видный член Национального объединения.

-Простите мою излишнюю эмоциональность, но просто уже надоело на протяжении 30 лет выслушивать одни и те же упреки и обращения в суды с требованием, чтобы  на русском языке продолжали говорить. Ну, уж извините.  Наша украинская школа за два года войны в Украине приняла 200 школьников, и эти дети приехали только сейчас и учились на латышском языке. Это и ученики 9-х, 10 и 11 классов.  И за год они успели выучить латышский язык настолько, чтобы его понимать. Наши же истцы заявляют здесь, что им нужен еще какой-то переходный период после 30 лет независимости Латвии, чтобы начать учиться на латышском языке.

Мы в своей школе еще до реформы открыли детский сад, в котором обучаем детей латышскому языку. У детей, которые приходят к нам в первый класс после нашего садика, вообще нет никаких проблем учиться на латышском. Да, в первый год у них могут быть проблемы, если в  семье родители говорят только на украинском или на русском. Но в детском саду воспитатель находит такие методы, чтобы уже к концу года ребенок могу понять, что у него спрашивают на латышском языке, и на том же латышском мог бы ответить.

В этом году, к сожалению, у нас первый класс сформирован только из детей с Украины. Это означает, что мы их учим с нуля всем предметам, притом на латышском. Конечно, мы же люди и понимаем, что нужно находить и билингвальные методики, чтобы этим детям на госязыке можно было бы доходчиво объяснить, чего мы от них хотим и чему им надо научиться. Мы проводим открытые уроки на латышском языке, где демонстрируем, что эти дети очень хорошо понимают по-латышски, что именно  от них учитель требует. Дети, которые учатся у нас с первого класса, в 12 кассе сдают экзамены по латышскому языку на самый высший уровень. Без всяких проблем! Русские дети же не ущербнее украинских, и не тупее их. Ведь так? Так что, при желании, и они могут язык освоить. Просто нужна мотивация, и мотивированными прежде всего должны быть родители. Если родители настраивают детей против государства и призывают говорить только на русском языке - как я понимаю,  истец, который находится здесь, именно так поступает -  то так и происходит! - повысил голос эксперт.

Тут суд призвал Романа Тиллериса снизить тон. На что тот ответил, что это у него просто такой голос, в школе он тоже так же громко разговаривает.

Между тем адвокат истца Инесе Никольска попросила суд прекратить заслушивать приглашенное лицо из Рижской украинской школы в устной форме, поскольку Роман Тиллерис к тому же  не имеет никакого отношения к предмету иска, а именно к частным школам, представляя школу самоуправления: "Кроме того, он уже несколько раз оскорбил моего подзащитного, выдвинув совершенно  необоснованные обвинения!"

Суд, посовещавшись, принял к сведению просьбу адвоката истца, но выслушав возражения на этот счет представителя Сейма, все-таки решил заслушать до конца представителя Рижской украинской школы, при этом попросив его говорить без эмоций, стараясь не задевать других участников процесса.

После этого г-н Тиллерис решил ознакомить Конституционный суд с положениями Конституции ЛР:

- Статья 112 Сатверсме гласит - у каждого есть право на образование. А в 114 статье Конституции говорится: представителям нацменьшинств государство предоставляет право развивать свое культуру и национальный язык. С учетом этих трех [плюс статья о латышском как государственном языке] статей Сатверсме ни на каком этапе образования никто из учеников частных или государственных школ не лишен права развивать свой родной язык и культуру, а обучение должно вестись на госязыке. И это правильно, если мы живем в Латвийской республике. Язык нацменьшинств - это язык семьи, поэтому его поддерживать и развивать - задача семьи. В украинской школе украинский язык изучается в рамках образования по интересам после основных занятий. В школе действует хор украинской общины, дети занимаются в других кружках, в том числе танцевальном, изучают историю, географию, работают над различными проектами. А чтобы легче был сам процесс обучения, изучать государственный язык нужно уже с ранних лет в детском саду, как это делаем мы.

Далее г-н Тиллерис заверил, что в Украинской школе факультативные занятия и кружки назначаются до восьми часов утра, а также после занятий, и этого вполне хватает для сохранения своего родного языка, традиций. Если ребенок не понимает, есть в конце концов язык жестов, каждый родитель знает, как объяснится с ребенком, который еще не разговаривает.

На вопрос судьи Лавиньша, какие именно жесты используются в процессе образования в украинской школе для того, чтобы ребенок мог, не зная языка, мог что-то сказать, конкретного ответа так и не последовало.

Затем судьи обратили внимание на тот интересный факт, что вторым иностранным языком в украинской школе нередко выбирают украинский, и поинтересовались – как это? Ведь украинский язык, как известно, не является языком ЕС, а значит, тоже не может официально выбираться в качестве иностранного, как и русский.

На этот вопрос внятного ответа тоже не последовало.

А ведь в самом деле это очень интересно. Почему украинский как второй иностранный выбирать можно. а русский - нет? Тут ведь действительно не сошлешься даже на то, что "можно только языки ЕС"... Впрочем, полагаем, ответ вам и так известен. Почему? Потому что начинается на у! На у можно, а на другие буквы нельзя. Не спрашивайте где здесь логика - этот вопрос выше мы уже обсудили.

А судебные слушания продолжатся 12 апреля в 10 часов.