«Рига нашей молодости: 1945-1991»

Книга о прошлом Риги на русском — событие, тем более если она посвящена послевоенному времени. Тому, которое в современных латвийских учебниках называют "советской оккупацией". Автор книги "Рига нашей молодости: 1945–1991", недавно появившейся на полках книжного магазина Polaris, — наш коллега, журналист "ВЕСТЕЙ" Илья ДИМЕНШТЕЙН. Его прежние книги, рассказывающие о Риге и Юрмале, были посвящены более далеким временам — дореволюционному, довоенному. Что заставило обратиться к относительно недавнему прошлому? Об этом — беседа с автором новой книги…

— Меня всегда интересовало прошлое, — говорит Илья ДИМЕНШТЕЙН. — Но не архивная пыль, а живые свидетели далеких времен. В советское время, работая в газетах "Юрмала" и "Ригас Балсс", я ловил каждое слово тех, кто помнил 1930–е годы, царское время. Не удивляйтесь! Встречался, к примеру, с человеком, который своими глазами видел царскую семью, приезжавшую в Ригу в 1910–м — на открытие памятника Петру I. От него получил редкую открытку — Николай II в Риге… Узнав, что в Кемери живет бабушка, работавшая кондуктором трамвая, ходившего при царе из Кемери в Яункемери, помчался к ней… Бесценные свидетельства о жизни довоенной Риги услышал от старожилов — Владимира Николаевича Нестерова, Ирины Георгиевны Пильке, Анатолия Георгиевича Матиса, Дмитрия Ивановича Анохина…

Но времена меняются, и сегодня уже жизнь нашего поколения стала историей. Вот я и решил, что нужно успеть собрать воспоминания современников — свидетелей послевоенной эпохи. Не случайно подзаголовок книги — "Мемуары о советской Риге". А написать об этом нужно было не для того, чтобы увидеть свою фамилию на обложке, просто хотелось рассказать правду о том времени. Чтобы дети и внуки, обработанные новейшими учебниками истории и музеями оккупации, не считали, что их родные мрачно жили в зловещее время железного занавеса, террора, тотального дефицита всего… и т. д., и т. п., а ничего хорошего в их жизни просто не было.

Один злопыхатель, еще не открыв книгу, а только увидев обложку, проронил: "Опять глянец о советском времени! Будто не было ни мусора на улицах, ни прочей серости". Было. Но об этом в Латвии уже написали гору книг и сняли столько же фильмов. А вот не учебников–клише о том времени, а живых книг — единицы…

— О чем конкретно книга?

— Темы разные: жилмассивы, школы, предприятия, памятники, рестораны, танцплощадки, стадионы, порт… Но это не энциклопедия: сделать ее одному человеку не под силу, да я и не ставил такую цель. Рассказываю о том, что сам знал и о чем мне рассказывали герои книги — мои современники.

Выдающийся хирург Виктор Калнберз вспоминает о первом послевоенном выпуске Рижского мединститута, архитектор Янис Лейниекс — о первых жилмассивах, рижанин Юрий Наркевич — о лучшем парке 1950–х, а Вячеслав Голубев, чье детство и юность прошли на острове Маза Вейзаксала, — о районе, который после войны называли "Корея". Вы узнаете, как создавались РАФ и "Альфа" и как их закрывали, какие льготы были у рабочих РВЗ и почему докеров Рижского порта считали элитой рабочего класса.

Многие рижские русские школы — тоже история. Бывшие ученики вспоминают и о тех, что уже нет, и о действующих — 43–й, 40–й, 13–й…

Узнаете, как восстанавливали разрушенный немцами символ города — церковь Петра; как создавался памятник Воинам–освободителям; где жил в Риге легендарный маршал Баграмян и где сейчас находится мемориальная доска, установленная в его честь.

Танцплощадки — тоже незабываемая страничка эпохи. По ним мы пройдем с ровесником послевоенной Риги.

А разве можно забыть об ушедших кафе и ресторанах? О них вспоминают и завсегдатаи, и бармены, и музыканты. В их числе — маэстро Раймонд Паулс, которому в молодости приходилось играть во многих "злачных местах"…

— Ну а негатив — разве его не было то время?

— Не без этого… Но в отличие от тех, кто сегодня пишет официальную историю Риги и Латвии, автор этой книги не мажет все черной краской. Взять хотя бы книжный дефицит советского времени: книги известных поэтов и писателей можно было достать только из–под полы. Вознесенский, Евтушенко, Цветаева, Мандельштам украшали серванты "больших" людей, деляг, которые их часто даже не открывали… Или вспомним книжные базары, которые разгоняли. Обо всем этом мне рассказывал библиофил с полувековым стажем Анатолий Ракитянский.

Хватало дебилизма и на производстве. Не случайно долголетний главный конструктор РЭЗа вспоминал, что в послевоенные годы аббревиатуру предприятия расшифровывали так: "Разве Это Завод?". В отличие от ВЭФа, который называли — "Вот Это Фабрика!". Кстати, на ВЭФе и РВЗ изготовили бобы для наших прославленных спортсменов — бобслеистов Веры Зозули и Яниса Кипурса, которые на них стали чемпионами Олимпиады, мира. Об этом тоже говорится в книге.

Есть и воспоминания диссидента Юриса Звиргздиньша, который рассказывает о своем окружении…

— Вас иногда упрекают в неточностях. Мол, свидетели прошлых лет не всегда правильно называют даты, цифры…

— Да, память человеческая не может сохранить все детали. Но как раз этого хватает в книгах по истории, учебниках. Однако там нет другого — вкуса жизни. Вот этим как раз и интересны воспоминания очевидцев эпохи.

— А ваши книги о старом времени — царском, довоенном: неужели там все написано со слов очевидцев?

— Нет, конечно. Я в свое время много работал и со старыми газетами — дореволюционными, а еще — с архивными справочниками, путеводителями. Интересно, что в советское время без труда можно было получить доступ к дореволюционным изданиям, а вот к довоенным — "буржуазным", "белогвардейским" — с трудом. Сейчас — все наоборот. Правда, причина не идеологическая. Газеты царского времени на русском языке в буквальном смысле слова рассыпаются. Неужели копии не могут сделать? На "замки света" миллионов не жалко, а на то, что стоило бы сущие пустяки, денег нет…

Еще одним источником информации служат старые открытки с видами Риги и Рижского взморья, которые я давно собираю. Случаются и самые необычные открытия. Однажды принесли письмо, которое обнаружили, разбирая старинную кафельную печку в одном из домов на Элизабетес. Письмо 1880–х годов, принес строитель. Из него я узнал немало любопытного о прошлом города.

— Обращаются ли к вам рижане с просьбой что–то прояснить о прошлом?

— Чаще всего — коллеги–журналисты. Просят дать копии старых открыток. Всегда стараюсь помочь, если, конечно, открытки на эту тему есть в коллекции. Должен признаться, что в Латвии есть коллекционеры с куда более богатыми собраниями, чем у меня. Просто они не афишируют себя, их знают только в узком кругу — сами собиратели.

Часто ко мне обращаются за помощью и москвичи, питерцы. Обычно просят узнать детали биографии их предков — купцов, мастеровых, связанных с Ригой. Но это требует кропотливой работы в архивах. А у меня на это времени нет. Люблю жизнь во всех ее проявлениях. Но больше всего — природу и рыбалку (о чем хорошо знают читатели "ВЕСТЕЙ". — Ред.).

— Возможно, не очень корректный вопрос, но не могу не задать. Ваши книги называются "Русская Рига", "Имена русской Латвии", но речь в них идет о людях разных национальностей: русских, немцах, латышах, евреях, англичанах… Почему?

— Потому что все эти люди работали на благо России, для большинства русский язык был родным. Кем был, скажем, генерал Тотлебен, выходец из наших мест, автор знаменитых фортификационных сооружений при обороне Севастополя в годы Крымской войны: немецким генералом или русским? Ответ очевиден. А Сергей Эйзенштейн или Оскар Строк? Не люблю ни националистов, ни шовинистов, старающихся всех разложить по отдельным полочкам…

— В новой книге много открыток о советской Риге. Ваши?

— Да, но собирать их не менее сложно, чем старинные. В антиквариатах они стоят копейки, однако их мало: люди не сохраняют. Тиражи были солидные — до 100 тысяч, но что толку, если открытки выбрасывали. Спасибо читателям, которые дарили мне открытки того периода. Без них книга многое бы потеряла.

И еще. Огромное спасибо всем, кто помогал в работе над книгой, и особенно художнику Николаю Тихонову, который сделал великолепную обложку, и владельцу типографии Дмитрию Штефану…

Альберт ИВАНОВ.

26 ноября 2015. "Латвийские вести" №47