Видео
В мире
Как уже сообщали "7 секретов", в Риге сформировалась инициативная группа по созданию необычного исторического центра "Живая память". Члены общества собирают — в пику Музею оккупации! — документальные свидетельства о советской Латвии, ее успехах и достижениях. Конечная цель — открыть в Риге одноименный исторический музей, посвященный славным послевоенным свершениям, а также людям, поднимавшим страну. Эту благородную задачу всецело поддерживает и наш еженедельник. Надеемся, что альтернативный музей действительно появится.
Впрочем, кое–кому подобные инициативы явно не нравятся. Прозвучало и такое мнение: мол, советские времена восхваляют только русские. Тогда как латыши сильно страдали под гнетом оккупантов. Но так ли это? Интересно, что на очередное заседание инициативной группы заглянул стопроцентный коренной гражданин Гунарс Ванагс, который рассказал о своей жизни. Причем, что удивительно, он с искренней теплотой отозвался о временах СССР. По словам моряка, ведь все познается в сравнении. Как отметил рижанин, он прекрасно помнит, какой любимая республика была и какой стала за советский период.
Вилис Лацис позвал в море
— Я родился в 1934 году в славном латгальском городе Даугавпилс, который подарил миру многих известных персон. Скажем, короля танго Оскара Строка, художника Марка Ротко и других. Мои родители были простыми учителями. Отец преподавал историю, а мама — языки. По паспорту я латыш, а в душе — стопроцентный интернационалист
Когда я ее прочитал, то меня невероятно сильно, как–то отчаянно потянуло к воде. И я решил пойти в море. Как только получил паспорт, так сразу прибыл в столицу. Поселился у родственников. Это было в 1951 году. Впрочем, моя взрослая жизнь началась на Рижском электромашиностр
До наших дней сохранилось здание головного корпуса. Это было одно из самых известных в мире (!) производств по выпуску резиновых изделий.
Сегодня как–то не принято говорить о том, что экономический расцвет Риги начался еще во времена Российской империи. При царской власти Латвия богатела. Так, на "Проводнике" трудились 16 тысяч человек. Представляете масштаб? В Европе тогда говорили, что на этом рижском заводе резиновых изделий производили самую качественную продукцию.
Это была настоящая жемчужина Красной Двины. За счет предприятия был открыт детский сад. Работали абсолютно бесплатные больница, роддом, бани. В Лесном парке постоянно устраивались бесплатные концерты лучших рижских музыкантов. Выступали цирковые и прочие артисты. Дети работников получали от предприятия финансовую помощь, когда поступали в городские гимназии. В клубе была обширная библиотека. Работали также танцевальный зал, кегельбан, бильярдный зал с десятком столов. А потом, в довоенные годы, при Улманисе, все заглохло.
Сейчас в это трудно поверить, но в царские времена из Лиепаи в Нью–Йорк ходили пассажирские пароходы. А когда была построена первая в Российской империи железная дорога, соединившая Санкт–Петербург и Варшаву, то поезда проходили через и мой родной Даугавпилс, который прежде назывался Двинском.
Можно сказать, советский завод РЭЗ перехватил инициативу царского "Проводника". Огромнейший старый корпус мне тогда казался гигантским пассажирским пароходом. Я трудился на втором этаже, но очень часто поднимался наверх, чтобы оттуда любоваться потрясающей панорамой.
На борту баркентины
Дело в том, что сверху можно было увидеть Даугаву, по которой шли большие корабли, а также парусники. Я не мог налюбоваться. И все думал: а что же там, за горизонтом? Когда мне исполнилось 18 лет, меня приняли в качестве ученика матроса в Рижский морской порт. Так началась моя водная эпопея, которая продолжалась на протяжении нескольких десятков лет. Вскоре я попал на трехмачтовую баркентину "Капелла" Рижского мореходного училища. На этом паруснике проходили практику будущие судоводители. Некоторые курсанты не выдерживали и уходили, понимая, что для них это слишком тяжело.
Но мне очень нравилась морская романтика. Эти соленые рейсы я до сих пор вспоминаю с невероятными чувствами. А потом меня призвали в Советскую армию. Три года отслужил на Северном флоте в корабельной противовоздушной обороне. Это время было жестким, а порой и очень суровым. По большой счету, все мы тогда попадали в какую–то свою, особую страну. Нигде у человека так не проверяется стойкость духа, как за полярным кругом. Зато становишься настоящим мужчиной. Окончил службу на Новой Земле, где находился полигон Северного флота. Как раз тогда проводились ядерные испытания.
Когда я вернулся в Ригу, то попал в рыболовецкий флот. Кстати, в составах экипажей было очень много приезжих из союзных республик. В том числе с Украины. Из Донецка, той же Горловки и других донбасских городов, которые сейчас на слуху. Конечно, все мы дружили. Тогда и в голову никому не пришло бы воевать. Немало рыбных бригад было укомплектовано западными украинцами. То есть мы варились в одном интернационально
Мы тогда четко знали, что стране нужна рыба. И чем больше, тем лучше. Для нас это было самое главное. Никакого разделения по национальному, религиозному, политическому или какому–либо другому признаку не было и в помине. Люди проверялись иначе: каков ты по своей сути — тряпка, трус или личность? Это была сортировка по человеческим качествам. Ценились дружба, товарищество, взаимопомощь. Тогда это были не пустые слова.
Разрушать не строить
После армии мне уже поздно было идти в мореходку — я был слишком старым. Но на берегу сидеть не мог. Поэтому отправился на курсы электриков, так и ходил потом на различных кораблях по этой специальности. На моих глазах рыболовецкий флот расцветал. Я застал еще малокомфортные траулеры. А потом появились шикарные суда со всеми удобствами для членов экипажа. Помню, как мы любовались плавбазой "Рига", построенной в Польше. Настоящий красавец–корабль
А в Швеции, на судоверфи в Гетеборге, начали строить еще более комфортабельные корабли, которые начинались со слов "остров" — "Остров Медный", "Остров Беринг", "Остров Сибирякова" и т. д. Они все были похожи. Люди попадали в райские условия. Матросы жили в двухместных каютах. Был кинозал, бассейн, сауна и прочие, как сказали бы сегодня, экстры. Не забывал о нас и профсоюзный комитет. Я то и дело отдыхал в санаториях и в других местах. Получал приличные деньги.
Ну а потом вслед за СССР у нас тоже все развалилось. Суда начали отправлять на гвозди. Работу потеряли тысячи и тысячи человек. Но, как известно, разрушать не строить…
