Видео
В мире
"В последнее время словосочетание «вмешательство России» используется часто. О различных средствах, при помощи которых Россия пытается влиять на политические процессы, в интервью LA рассказал старший исследователь Пражского института международных отношений, автор нескольких посвященных российским вопросам книг Марк Галеотти", - пишет Гиртс Викманис в "Латвияс Авизе".
LA: Три года назад вы выступили с заявлением, что современная Россия не может победить НАТО в конвенциональной войне. Изменилось ли что-нибудь?
Марк Галеотти: Нет существенных изменений. Хотя Россия продолжает модернизировать свои Вооруженные силы, ее военный бюджет сокращен из-за экономических проблем. К тому же, с 2014 года НАТО стала намного серьезнее — все больше стран-членов альянса выделяют на оборону 2% внутреннего валового продукта, силы союзников по НАТО размещены в Балтии. Величина российской экономики такая же, как у Испании, но в России правит авторитарный режим, и около 30% бюджета уходит на оборону. По-прежнему у России значительно меньше солдат, чем у всех европейских стран НАТО в целом. Россия аннексировала Крым, она вовлечена в необъявленную войну на Украине и участвует в сирийском конфликте.
В военном смысле Россия еще может осуществить усовершенствования, но у нее нет ни возможностей, ни желания нападать на НАТО.
Кремль на самом деле боится НАТО, потому что у альянса много серьезных средств невоенного характера, которые могут помешать режиму, например, вызвать еще большее расшатывание российской экономики.
Правда, у Путина есть чувство, что он сделал Россию снова могучей, что он олицетворяет сверхдержаву 19-го века. У сверхдержавы должны быть сферы влияния, к примеру, Украина, Грузия, Белоруссия и другие страны. Сверхдержаву никто не может поучать, поэтому, на взгляд России, международное право и юридические институты в отношении нее не действуют. Россия хочет играть решающую роль в глобальных событиях. Для достижения вышеупомянутого Путину ничего не нужно завоевывать, достаточно раскалывать, отвлекать внимание, деморализовать.
— Какие образы характеризуют современную Россию?
— Иронично, что Россия это государство, граждане которой хотят вырваться из своей исторической мифологии. Россия в будущем должна быть европейским государством, и я оптимистичен на тот счет, что это произойдет. Русские воспринимают себя как европейцев.
Путин представляет из себя смесь советского человека и русского националиста. Он мыслит историческими и мифологическими категориями, упоминает такие личности, как Петр Первый, Иван Грозный, думает о «собирательстве русских земель». Историки из Московского государственного университета мне рассказывали, что каждый раз на различных церемониях награждения Путин задает им вопрос: «Как меня будут помнить через сто лет?». Неудобный вопрос, который задает диктатор государства.
— Россия осознанно выбирает легкую «добычу», как Украина и Сирия?
— Украину Россия считает своей сферой влияния, и от этой мысли российская элита не может освободиться. О Сирии другой рассказ. Свою кампанию в Сирии Россия начала примерно в то время, когда США пытались ввести в отношении России дипломатическую изоляцию из-за ее действий на Украине. Путин отправился на Генеральную ассамблею ООН, где у него была неприятная встреча с тогдашним президентом США Бараком Обамой. Но в Нью-Йорк Путин отправился, чтобы можно было сфотографироваться вместе с Обамой и продемонстрировать, что руководители двух сверхдержав встретились, чтобы обсудить важные вопросы.
Россия не много может предложить своим союзникам — только продажу оружия. Не думаю, что Россию вообще заботит сирийский режим.
Пофантазируем: если бы Запад признал Крым как составную часть России в обмен на полное отступление и вывод войск из Сирии. Думаю, что сразу после этого Башар Асад оказался бы в Международном трибунале в Гааге. Россия пытается получить все возможности, чтобы торговаться с Западом, поэтому стремится участвовать также в процессах в Ливии и Египте. Путин надеется на Ялту 2:0, чтобы обозначить сферы влияния, как это прежде делали сверхдержавы.
— Как Кремль для достижения своих внешнеполитических целей использует криминальные структуры?
— Необходимо понимать, что Россия не является полностью тоталитарным государством, ее можно назвать мобилизационным государством. Когда у Путина есть надобность, он в агрессивной политической войне против Запада использует соответствующие методы. Мы видели, как используются СМИ, дипломаты, предприниматели, негосударственные организации. Шпионаж со стороны России близок к самой высокой степени интенсивности времен холодной войны.
Не хочу преувеличивать влияние каждой российской банды, но когда возникает потребность в дополнительных силах, государство активизирует, в том числе и криминальные структуры.
В Турции чеченских активистов убивали и направленные российским государством убийцы, и нанятые лица из криминальных структур. Криминальным структурам доверена «черная касса», которая используется для финансирования политических кампаний, и так можно добиться, что не будет отпечатков пальцев Кремля.
В деле сотрудника службы безопасности Эстонии КаРо Эстона Кохвера использовались приграничные контрабандисты сигарет. Когда у Кремля есть оперативная надобность, он находит лучший способ дополнить свои возможности: иногда годятся шпионы, иногда — гангстеры.
На Западе мы привыкли, что между шпионами и гангстерами существует четкая граница, а в случае Россия она расплывчатая. Это неудивительно, потому что и СССР использовал для своей пользы криминальные структуры. Путин это средство открывает заново. Речь не о больших преступных синдикатах, а о маленьких бандах. По этой причине после преступного деяния сложно напасть на след виновных.
— Какова, на ваш взгляд, цель дезинформации России в государствах Балтии?
— Такая же, как во всей Европе: раскалывать, используя вопросы, по которым существуют противоположные точки зрения. России безразлично, какая тема, главное — поддерживать напряженность. Вторая цель — отвлечение внимания: говорить и мигрантах на юге ЕС или об американском влиянии, перемещая таким образом акцент политических дискуссий. Третье — это деморализовать, делать так, чтобы Россия выглядела сильной и угрожающей, чтобы Западу пришла на ум мысль о том, что ради безопасности нужна какая-то сделка с Москвой.
На взгляд России, государства Балтии не могут быть дружественными, но их можно нейтрализовать. Это можно сделать, к примеру, распространяя слухи о канадских военных, будто бы они виновны в изнасиловании местных женщин. В Кремле не думают, что удастся убедить Латвию выйти из НАТО, но вместо этого можно распространить слухи о силах союзников, внушить, что на самом деле вы «оккупированы».
— Сейчас часто говорят о «вмешательстве России», в том числе и в контексте Брексита.
— Русским очень нравилась мысль о Брексите, потому что это создает раскол. Наша самая большая сила — это единство как в ЕС, так и в НАТО. Процесс Брексита займет время, которое будет измеряться годами в политических процессах и Великобритании, и ЕС. К тому же, в ходе переговоров будут возникать конфликты между британцами и их союзниками по НАТО.
В ходе референдума выход из ЕС активно поддерживал RT, но это не оказало решающего влияния на результат референдума.
Намного тревожнее предположения, что Россия спонсировала поддерживающие Брексит политические группы.
Одно дело, если люди думают: «А, это группа патриотов, которые агитируют за Брексит!». Совсем другое восприятие у людей будет, если они узнают, что эти группы поддерживались российскими деньгами. Думаю, что весной мы узнаем об этом больше так же, как и о влиянии на выборы в США.
- Какие, по-вашему, самые эффективные контрмеры, при помощи которых можно уменьшить влияние России?
— Не думаю, что разоблачение мифов в контексте российской дезинформации эффективно. Ответ на долгосрочную перспективу — это различные просветительские программы. Мы, европейцы, при формировании оборонных бюджетов должны видеть в них не только физическую безопасность, но и другие мероприятия, например, сколько государство расходует на контрразведку, финансовую разведку и антикоррупционные меры. Если угроза гибридного вида, то и защита должна быть такая же.
Мы должны сосредоточить внимание на формировании политики. Нам необходимо больше офицеров разведки, потому что, к примеру, у России третья часть работающих в посольстве в Праге занимаются шпионажем.
Мы не должны отвечать на действия России симметрично. США заставили RT и Sputnik зарегистрироваться иностранными агентами, а Россия ответила аналогичным образом, объявив иностранными агентами «Радио Свобода» и «Голос Америки». Лучше было бы ввести новые индивидуальные санкции.
Россия должна понимать, что мы осознаем ситуацию, мы можем и будем сопротивляться. В Москве многие думают, что мы находимся в состоянии войны, поэтому и наш подход должен быть в равной степени серьезным. Однако это не означает, что к каждому русскому мы должны относиться как к врагу. В свою очередь, путинское государство и его круги, которые реализуют кампании, нужно воспринимать как солдат в этой политической войне и выступать против них соответствующим образом.
Перевод: Иносми
