Видео
В мире
Любовь и Брюно Биссоны познакомились 6 лет назад, и спустя 3 года поженились. Люба — политолог, окончила МГИМО, работает в Институте Европы РАН, Брюно — преподаватель французского языка в МГИМО, РГГУ и других московских вузах. Их старшему сыну Варфоломею 2,5 года, только что у пары родилась дочка. Казалось бы, что тут удивительного? Счастливая молодая семья, каких немало. А удивительно то, что супруги принадлежат не только к разным национальностям, но и к разным конфессиям: Брюно католик, Люба православная. Thezis.ru поговорил с парой о том, как живется в межконфессиональном браке.
-Расскажите, как вы познакомились?
Любовь: Мы познакомились благодаря работе. В то время я работала во французской благотворительной организации, а Брюно организовывал в России спектакль «Маленький принц» в пользу нашего фонда. Меня поразило то, как много у нас общего. Оказалось, что Брюно преподает французский в МГИМО, который я окончила, но мы не успели пересечься: когда я закончила, он только поступил на работу. Когда он нашел меня в социальных сетях, то в первом своем сообщении написал: «Прошу вас о молитве». Меня это очень удивило: как он тогда понял, что я тоже верующая?
Между нами завязалась дружеская переписка, в которой обнаружилось множество точек соприкосновения: то, как мы смотрим на духовную жизнь человека, семью, какие-то социальные вопросы, то, какие книги читаем, какое кино любим. Это было странно: иностранец, старше меня на 15 лет, католик — и вдруг столько общего.
-Трудно ли вам далось решение создать семью с человеком другой веры?
Любовь: Для меня это было непростым решением — и из-за личных сомнений (было сложно представить, как возможен такой брак, как все сложится), и в силу объективных обстоятельств (сложностей с получением разрешения на венчание). Пойти в ЗАГС людям разных конфессий никто не запрещает, а вот заключение церковного брака, важное для людей верующих, требует разрешения от епископов с той и другой стороны. Это было очень волнительно, потому что некоторые бумаги приходили позже, чем было нужно, и мы до конца не знали, получится ли все.
Формальные препятствия тоже заставляли нас задуматься: вдруг это неспроста? правильно ли мы поступаем? Но внутренне я понимала, что ближе человека для меня нет. В итоге мы венчались в Православной Церкви, хотя у нас был выбор, и мы могли венчаться и в Католической Церкви. Я очень благодарна Брюно за то, что он пошел мне навстречу, потому что для него это решение тоже было непростым.
Брюно: Да, для меня это был трудный шаг. Но для меня с самого начала нашего с Любой общения было ясно, что именно с ней я могу жить, что мы сможем поддержать друга друга в духовной жизни. Для меня это было очевидно. Я понимал, что католические священники и часть моей семьи не поймут мой выбор, но сделать его — это уже был вопрос моей воли и моей свободы как христианина. То есть, я принимал решение не ради своей семьи, а ради себя, ради той семьи, которую я создаю.
-Наверное, самый острый вопрос в межконфессиональном браке — это вопрос воспитания детей. Как вы его решили в своей семье?
Любовь: Это очень важный вопрос. Конечно, каждая из Церквей хотела бы и берет с нас обещание, чтобы ребенок воспитывался в ее лоне. И когда мы получали разрешение католического епископа, к Брюно была озвучена просьба воспитывать детей в католической вере. Но в этом вопросе муж пошел мне навстречу, и сына мы крестили в Православной Церкви, за что я, конечно, ему очень благодарна.
Брюно: Мы приняли в расчет очень важный момент: то, в каком обществе ребенок растет. Расти христианами детям в современном мире очень сложно. Им нужно жить в такой среде, которая могла бы помогать им духовно, поддерживать их в их христианских убеждениях. И мы пришли к такому решению: поскольку мы сейчас живем в России, то здесь это сделать легче, принадлежа к православной традиции. Если бы мы жили во Франции, стране, где преобладает католичество, то мы бы крестили их в Католической Церкви.
Любовь: Дело в том, что Брюно не просто католик, а католик-традиционалист. Он ходит на мессу на латыни. Это отдельная история: после Второго Ватиканского Собора 1961-1965 годов месса на латыни формально не была упразднена, но в результате серьезной литургической реформы был сокращен чин литургии, и введена месса на национальных языках. Часть католиков это не приняли и предпочитают служить по-старому, на латыни. Брюно как раз принадлежит к таким традиционалистам.
В Москве только с недавнего времени появилась возможность ходить каждое воскресенье на мессу на латинском языке, до этого Брюно много лет приходилось ездить хотя бы раз в месяц в Минск, чтобы иметь возможность участвовать в богослужении. И поэтому мы рассуждали так: в Москве, в отличие от, скажем, Парижа, иметь полноценную общинную церковную жизнь, традиции сложно, поэтому лучше крестить и воспитывать детей в православии, но так, чтобы католическая традиция тоже не была для них чуждой.
-Второго ребенка вы тоже собираетесь крестить в Православной церкви?
Любовь: Да. Я знаю, что на Западе распространена такая практика: в случае смешанных браков детей по очереди крестят в разных Церквях, например, одного в Католической Церкви, а другого — в Православной. Для меня это немного странно. Получается, что один ребенок ближе к одному родителю, другой — к другому.
У нас недавно был разговор на эту тему, он возник само собой, спонтанно. Мы решили поговорить о крестных родителях, и как-то само собой получилось, что выбор пал на наших православных друзей. Мы решили, что не стоит делать разделение для детей: один православный, другой католик. Крестить дочь мы будем в церкви Рождества Богородицы в Крылатском, где служит отец Георгий Бреев.
Но при этом Брюно все же задал вопрос: «А может ли один из крестных быть католиком?». То есть, эта мысль у него сейчас возникла. Такая практика существует, но в этом случае тоже нужно спрашивать особое разрешение, поскольку далеко не каждый священник согласится на это. Это один из сложных вопросов. Например, Брюно недавно попросили быть крестным у православного ребенка, и священник в том приходе не разрешил, потому что крестные родители отвечают за то, чтобы ребенок воспитывался в православной вере.
-Как в вашей семье организована повседневная церковная жизнь: посещение богослужений, домашняя молитва, посты и праздники?
Любовь: На воскресное богослужение мы ходим по отдельности: Брюно — к себе, мы с Варфоломеем — к себе. Когда мы бываем во Франции, то мы ходим всей семьей на мессу, просто присутствуем на ней, чтобы поддержать Брюно (кстати, традиционная месса на латыни очень близка по чинопоследованию к православной литургии). Иногда, например, когда у нас какой-то праздник на неделе, он ходит с нами, просто чисто физически помогает и присутствует на богослужении. И когда мы на выходные уезжаем в мой родной город, по воскресеньям Брюно ходит в православную церковь.
Тем не менее, он при этом прочитывает мессу дома — до или после литургии. Такое у него есть обязательство. Что касается домашней молитвы, то мы молимся вместе. Мой духовник это благословил. Существуют общие для православных и католиков молитвы, и это не только «Отче Наш» и «Богородице Дево, радуйся». Например, Te Deum (в православном богослужении «Тебе Бога хвалим») — молитва Амвросия Медиоланского.
Этот общий для Православной и Католической Церквей святой составил замечательную молитву-благодарение, и мы каждый вечер ее читаем как благодарение о нашем браке, о сыне. И мы делаем это в присутствии ребенка, на двух языках — французском и русском.
Перед едой мы иногда молимся на русском, иногда Брюно читает другую молитву, которую читают во Франции перед едой, но там нет никаких сомнительных моментов, я с ней полностью могу согласиться. По-моему, для домашней молитвы никаких препятствий нет. Что касается праздников, то замечательно, когда православная и католическая Пасха совпадают, но так бывает редко. Например, сейчас у Брюно уже начался Великий пост, а у нас начнется только через месяц. Когда у них будет Пасха, у нас будет пост. Когда даты совпадали, мы вместе постились, причем Брюно, наверное, впервые постился строже, чем обычно (в Католической Церкви посты не такие строгие, как у нас).
В этом году будет сложновато, но я стараюсь ему помогать, например, готовить что-то постное. Среда у католиков непостный день, пятница — постный. Но все равно по средам Брюно со мной соблюдает пост, для него это не проблема. Перед причастием у католиков нет трехдневного поста, поэтому Брюно не постится. Мне бы хотелось, чтобы он почаще читал со мной правило ко причастию. Но просто в силу каких-то объективных моментов это не всегда получается, и я, понятно, его не заставляю. Он исповедуется, но у них подготовка к исповеди проще.
Что касается Рождества, то, конечно, 25 декабря у меня тоже уже рождественское настроение, и мы с сыном ходим на богослужение с Брюно, устраиваем праздник дома. Соответственно, Рождество мы празднуем два раза, сначала 25 декабря, потом 7 января. Моя личная позиция в этом вопросе: было бы правильно объединить даты и праздновать Рождество 25 декабря, как это делает часть Поместных Православных Церквей в мире. И Пасху тоже можно было бы праздновать в один день. Но я понимаю, что по этому поводу позиции разные: многие считают, что если мы уступим в датах, то это означает, что мы уступаем и в богословских вопросах. Брюно: Для меня, наверное, самое тяжелое — когда мы не вместе на воскресных богослужениях.
Несмотря на то, что нас объединяет христианская вера и общие жизненные принципы и стремления, ходить в разные церкви — это тяжело. В домашней молитве бывают какие-то непривычные для нас обоих моменты, но я бы не сказал, что это большая помеха — просто надо привыкать, понимать, уважать. А вот разлучаться и расходиться по разным храмам — это действительно трудно.
-Как вам кажется, по опыту вашей церковной и семейной жизни, между православной и католической традицией все же больше общего или больше различий?
Любовь: Больше общего. Мы все, конечно, стремимся быть с Богом, стремимся следовать Его заповедям, жить в Таинствах, чаем вечной жизни за гробом. В этом я не вижу никаких различий. И нас объединяет, наверное, именно это — желание жить с Богом сейчас и в будущей жизни.
Брюно: Я бы уточнил ваш вопрос, учитывая то разделение католиков после Второго Ватиканского собора на традиционалистов и прогрессистов, о котором упоминала Люба. В последние годы оно ощущается сильнее. Я скорее отношу себя к традиционалистам, и мне кажется, что между той истиной, теми принципами, которых придерживается православный мир, и традициями католической церкви гораздо больше общего, чем многие думают. Я все более и более убеждаюсь в этом, беседуя с нашими православными друзьями. Они не только интересуются этими вопросами, но и искренне переживают из-за нашего разделения.
Мы знаем, что церковный раскол имел исторические причины, и в результате этих исторических причин появились какие-то богословские трения, которые каждая сторона, и православная, и католическая, может аргументированно объяснить в свою пользу. Но я думаю, что, несмотря на различия, которые нельзя отрицать, между нашими Церквями все-таки больше общего. Особенно в том секулярном мире, в котором мы сейчас живем.
Любовь: Существуют исторические предпосылки возникших противоречий, которые мы, как миряне, к сожалению, не в силах преодолеть. И, конечно, это дело встреч глав Православных Церквей с Папой, работы различных комиссий и так далее. Мы на своем уровне это преодолеть не можем и поэтому не спорим об этом. Точнее, мы объясняем друг другу свою позицию, причем не всегда соглашаемся и часто остаемся при своем мнении, но при этом мы уважаем точку зрения другого. Я могу понять логику рассуждений Брюно — он родился и вырос в католической традиции, он так воспитан. Как и я в православии.
-Есть такая точка зрения, что в католической традиции сейчас делается акцент скорее на социальном служении, на благотворительной деятельности, а аскетическая духовная жизнь несколько уходит на второй план, тогда как в православной традиции аскеза очень важна и занимает большой удельный вес в духовной жизни. Что вы думаете по этому поводу?
Любовь: Да, такое есть, так исторически сложилось, но я считаю, что в целом одно другому не мешает. И, например, в Православной Церкви внимательно присматриваются к итальянскому опыту социального служения, заботы о бедных и нуждающихся. При этом мы очень мало знаем про традиции духовной аскезы в Католической Церкви, которые там есть. Есть очень строгие католические монастыри, ордена — мы просто об этом почти ничего не знаем. И я не вижу в этом повод для серьезного церковного разделения.
