Видео
В мире
"Есть четытре зможные стратегии борьбы с Covid.
«1) Тайваньская, когда не создается «локдаун», но очень интенсивно борются с каждым случаем появления вируса. Все носят маски, всем регулярно меряют температуру в общественных местах, и на каждое проявление вируса немедленно принимают меры. Очень жестко изолируются все, кто были в контакте с носителем вируса. В то же самое время экономика не останавливается. В результате в Тайване очень низкая заболеваемость.
2) Китайская, когда полностью закрывают весь город, как это было в Ухане. Месяц ничего не работало, никто никуда не ходил. Когда вирус закончился, город открыли, и экономика возобновила работу.
3) Европейская стратегия, когда устраивают «локдаун», потом его отменяют, потом снова вводят, постоянно дергая экономику.
4) Шведский подход. Они позволяют болезни пройти через популяцию, создавая защитные механизмы простейшим способом.
Анализируя данные статистики, мы видим, что два из этих методов успешны - тайваньский и шведский. Китайский метод тоже успешен, но он настолько жесткий, что мы в Латвии не сможем его реализовать. Если мы посмотрим на количество умерших за год людей, то в Швеции в этом году их немного. В этом году третий наименьший показатель умерших в истории Швеции, а в сентябре зафиксировано наименьшее количество умерших за все время наблюдения. Я лучше знаю Швецию, поскольку часто бываю там по рабочим моментам. Вижу, что шведское общество очень поддерживает такую политику. Сейчас опрос показал, что около 80% шведов поддержали этот подход.
Успешность шведского определяют две причины. Во-первых, он долгосрочный. Людей не беспокоят разными, часто противоречивыми требованиями. Все, кто могут работать удаленно, работают из дома. Максимально оберегаются пожилые люди. В результате количество умерших за год низкое.
Как свидетельствуют данные, во второй волне Covid уровень смертности намного ниже. Пока не ясно, почему это так, но это отмечается практически во всех странах, в том числе в Швеции. Я не эпидемиолог, я не могу сказать, что изменилось, но я видел данные, и они об этом свидетельствуют. То, что вторая волна болезни идет в более легкой форме, означает то, что большая заболеваемость не вызовет перегрузки системы здравоохранения. В Швеции после резкого прироста количества умерших весной оно вернулось в рамки нормы.
Изначально я тоже не поддерживал шведский подход и считал, что он рискован, но со временем стало ясно, что этот подход эффективен. В Швеции в первые два месяца было сравнительно много умерших людей, особенно пожилых, и казалось, что эта политика опасна, вызывает прирост смертности, но если смотреть за год, видно, что эта политика не вызвала большой смертности. Данные показывают, что она была успешной. В самой Швеции эту политику тоже изначально воспринимали намного резче. Было много критических статей в прессе, но со временем отношение сменилось.
Нашим политикам и нам самим тоже нужно смотреть шире. Нельзя все сводить к одному месяцу. Нужно смотреть общую смертность за год. Необходимо обеспечить, чтобы жизнь продолжалась. Есть и другие вещи, о которых стоит подумать.
Например, в Латвии на 10% упало потребление медикаментов, которые обязательно нужно пить после операций на сердце. Это означает, что у нас снизилось число операций на сердце. Вряд ли улучшилось здоровье сердца. Мы просто делаем меньше операций тем, кому они нужны. Но это же тоже люди, которых нам надо спасать.
Есть и другие больные, не только зараженные Covid-19. Недавно читал исследование OECD, которое свидетельствует, что у детей, которые в этом году не ходили в школу, это оставит последствия на их уровне знаний на всю жизнь, и их прогнозируемые доходы снизятся на 3% в течение всей жизни. Это очень много, и об этом нам тоже надо думать. Мы, конечно, не можем что-то решать за счет повышения смертности, поэтому и я изначально был против «шведской модели», но видя, что она эффективна на протяжении года, я теперь ее поддерживаю. Я понимаю сторонников строгого «локдауна» и их уверенность, что именно так они спасут жизни людей. Но шведский пример показывает, что это можно сделать, и не вводя «локдаун».
Хочу еще упомянуть, что главный шведский эпидемиолог Андерс Тегнелл очень хорошо образован и у него огромный опыт в остановке эпидемий. Он много работал в Африке и Азии, в том числе с очень опасными вирусами, и делал это долго, десятилетиями. Поэтому у него есть уникальный опыт, что нужно делать то, что можно поддерживать в долгосрочной перспективе, что можно ввести в повседневную практику. Ну могут люди сидеть год в «локдауне». Если изначально были сомнения в эффективности его метода, но теперь данные свидетельствуют, что он работает, и Латвии тоже стоит рассмотреть этот путь. Как минимум надо об этом говорить. В то же самое время я хочу подчеркнуть, что призываю всех очень ответственно относиться к своему здоровью, носить маски, выполнять все правила, которые устанавливает правительство, двигаться, пить витамины, есть здоровую еду и заботиться о своей иммунной системе, потому что шутить с этим вирусом точно не стоит. Но я не вижу, чтобы из-за этого вируса стоило останавливать экономику. Пример Швеции показывает, что этого не нужно делать».
Комментарий press.lv:
Справедливости ради,говоря о низком уровне смертности в Швеции, надо для наглядности привести цифры. На конце октября они выглядели так: в Швеции — 107 тысяч случаев заражения ковидов, 10 295 на 1 млн жителей, смертность — 6 тысяч. В Норвегии — 17 тысяч случаев заражения, 3125 на 1 млн, смертность — 278. В Дании — 37 тысяч случаев заражения, 6300 на 1 млн, смертность — 688. Население и Норвегии, и Дании при этом всего вдвое меньше, чем в Швеции.
Вот статистика заражений:
А это - смерности:
И хотя кривые идут в противофазе, совсем ничтожными данные смертности за осень не назовешь.
Уже на пике эпидемии власти признали, что в их стратегии допущены ошибки, в частности, надо было раньше закрыть дома престарелых. Однако в сентябре Андерс Тегнелл сказал, что считает собственную политику сдерживания в целом верной и намерен продолжать ее и дальше. Значительный плюс такой стратегии, по мнению Тегнелла, в том, что ее легко придерживаться в течение длительного времени.
Сейчас в Швеции, как и почти везде в Европе, количество новых случаев заражений увеличивается. Так, в октябре ежедневный прирост инфицированных составлял 700–800 случаев. Кроме того, «вторая волна» привела к вспышкам заболеваемости в больницах — там медицинский персонал борется за право использовать средства защиты (весной правительство решило принципиально не использовать маски для защиты населения). 27 сентября в больнице Фалуна, где произошла вспышка COVID-19, врачам все-таки разрешили использовать защитные козырьки при осмотре пациентов.
Закрывать школы правительство Швеции снова не планирует: по данным агентства здравоохранения, школьники не внесли значительного вклада в распространение заболеваемости. Впрочем, ученые, опрошенные Science, недоумевают, как власти пришли к такому выводу, учитывая, что ни массового тестирования учащихся, ни отслеживания контактов в стране не проводилось, а количество тяжелых случаев среди детей оказалось в несколько раз выше, чем во вдвое меньшей по населению Финляндии. Тем не менее в сентябре агентство поменяло свою позицию касательно тестирования детей — теперь взятие анализов у школьников с умеренными симптомами заболевания приветствуется.
Под давлением ученых, как и в случае со средствами защиты для врачей, политика тестирования населения меняется. В сентябре количество тестов на тысячу человек населения уже сравнялось с таковым в Норвегии. Помимо усиления тестирования, агентство налаживает и систему отслеживания контактов заболевших, а членам семей людей с подтвержденными случаями COVID-19 рекомендуется оставаться дома в течение недели. По всей видимости, Швеция все же сделала выводы из результатов «первой волны» и адаптировала свою мягкую политику сдерживания, чтобы лучше контролировать ситуацию.
