Видео
В мире
"Если бы мы овладели технологиями оружия богов, которые Блюмкин привез из Лхасы, продолжили бы контакты с тибетскими ламами, то Гитлер вряд ли бы рискнул на нас напасть", - уверяет генерал-полковник Ивашов, член правоконсервативного "Иборского клуба", лицо, приближенное к "высшим тайнам и таинствам". Не судите нас строго за эту публикацию. Это всего лишь попытка показать, что из себя представляет сегодняшний правый консерватизм в России. Итак, поехали:
— Леонид Григорьевич, почему Первую мировую войну, которая проходила под лозунгом «За веру, царя и Отечество!», Россия проиграла? А Великую Отечественную, когда солдаты шли в атаку со словами «За Родину, за Сталина!», выиграла?
-Говорить о том, что наша армия проиграла в Первой мировой войне, неправильно. Не зря маршал Фердинанд Фош, главнокомандующий вооруженными силами Франции, в своих мемуарах писал, что, если бы не русское наступление, Франция не продержалась бы и месяца. Тогда война носила преимущественно сухопутный характер. Англичане действовали экспедиционными силами, а американцы вступили в боевые действия только в 1917 году. Германия и Австро-Венгрия были гораздо сильнее Франции и Великобритании вместе взятых в наземной силе. А русская армия, особенно в таких наступательных операциях, как прорыв генерала Алексея Брусилова, сдерживала Германию и, по сути дела, создала условия для победы и разгрома германской коалиции.
Другое дело, что политическая система не обеспечивала устойчивости армии. Народ (а это в основном крестьянская масса) не увидел пользы для себя в этой войне. Поднимавшие дух разговоры о том, что мы защищаем братьев-славян на Балканах, что мы вернем себе Константинополь и контроль над проливами, выветрились.
Крестьяне оказались в сложной ситуации. С одной стороны, усилилось давление на крестьянские хозяйства с целью обеспечения продовольствием действующей армии, с другой — наиболее крепкие работники были отправлены на фронт. Плюс нерешенность земельной проблемы, которая встала еще до войны и служила поводом для крестьянских восстаний, возникавших более чем в 40 процентах губерний. Все это не лучшим образом сказалось на моральном состоянии армии. И если поначалу все держалось на авторитете главнокомандующего Николая II, то с отречением государя все посыпалось.
К тому же при последнем русском царе Россия стала слишком открытой. Какие только силы не действовали на территории страны!
Иностранные разведки работали легально и даже вмешивались во внутриполитические процессы. Можно вспомнить хотя бы деятельность британского посла Джорджа Бьюкенена. Происходило разложение государства и общества изнутри. Так что в военном отношении Первую мировую мы не проиграли — мы проиграли ее политически.
Если говорить о Великой Отечественной войне, то здесь сказались просчеты гитлеровской аналитики. Можно даже сказать, что они сыграли решающую роль. Адольфу Гитлеру в 1940 году ученые доложили и на примере Кавказа показали, что СССР — искусственное образование, насильственно объединяющее народы, и, как только Гитлер ударит, все побегут воевать против Советов. Однако война, наоборот, всех сплотила. Несмотря на репрессии и голод, народы СССР видели перспективу улучшения жизни. В то время мощно развивались образование, культура, промышленное строительство, были успехи в экономике, при этом происходила консолидация вокруг вождя.
Второй момент, который не учел Гитлер, заключался в том, что у нас были огромные мобилизационные возможности. Ведь он планировал быстрыми тремя ударами отхватить промышленно развитую часть Советского Союза и оставить наши силы без техники и продовольствия. Но Гитлер не предполагал, что советские войска будут стоять насмерть, обеспечивая эвакуацию. Около 1,5 тысяч крупнейших предприятий было переброшено на Восток и продолжало производить все виды вооружений. Немецкие эксперты и разведка не доложили фюреру, что за Волгой, на Урале, есть мощнейшая производственная база. Этого Гитлер тоже не учел.
Но была еще и обратная сторона. «А за что ваши люди будут сражаться?» — этот вопрос в сентябре 1941 года задал Иосифу Сталину спецпредставитель президента США Уильям Гарриман, который пытался понять, стоит ли инвестировать в СССР, выстоим ли мы или нет. И Сталин ответил: «Советские люди не будут сражаться за коммунистическую идею, они не будут сражаться за советскую власть, но они будут насмерть драться за Россию». И действительно, солдаты, почувствовав себя людьми, сражались насмерть. Такое самопожертвование было продемонстрировано, наверное, впервые в отечественной истории.
— И все-таки почему за советские идеалы в 1941–1945 годах люди были готовы умирать с такой же жертвенностью? Были ли советский мессианизм и коммунистическая идеология разновидностью религиозного сознания?
— Советский проект, особенно когда в нем решающую роль стал играть Сталин, явился продолжением первой геополитической доктрины России, которая называется «Москва — Третий Рим». Эта мессианская доктрина не просто византийского православия. Это антизападная, антикатолическая доктрина справедливости.
В советское время, наверное, было правильным ограничение всех конфессий. Давайте будем справедливо смотреть на нашу историю.
В 1917-1918 годах в России произошел захват власти некоренными народами. К нам пришел мировой сионизм с идеей мировой революции, которая предполагала разрушение империй и — псевдодемократическим путем — захват власти классом сверхбогатых людей. Банкирами-миллионерами.
В нашей стране тогда доминировали Яков Свердлов, Лев Троцкий и Владимир Ленин. Последний в последние годы жизни из-за болезни не мог серьезно влиять на политические процессы. Тогда русские люди почувствовали себя беззащитными. Носители русской духовности, нашего цивилизационного стержня, просто «вырубались». Уничтожались наиболее святостойкие священнослужители, которые сражались за русскую, православную идею. Интеллигенция, офицерское сословие, наиболее глубокие мыслители, такие как Иван Ильин, Николай Бердяев, отправлялись за рубеж на философских пароходах. В связи со всем этим в русском народе зрело сопротивление, появились лозунги против закона об антисемитизме и т. д. И Сталин это движение возглавил.
По мере укрепления своей власти он начал восстанавливать русскость. В 1927 году произошел перелом в выборе курса развития Советского Союза. Этот год стал, по сути, победным для Сталина. Он победил троцкизм и начал строить свое социалистическое Отечество.
Да, происходили репрессивные процессы, но люди видели, что расстреливали прежде всего тех, кто уничтожал русскость в 1918-1920 годах. Под репрессивный молох попали люди, которые сами же его и создавали.
Еще более поворотным стал 1934 год. Тогда Сталин отменяет решение Ленина и Свердлова о переводе нашей письменности с кириллицы на латиницу. Мы ведь готовились к мировой революции, нужно было, чтобы нас могли читать за рубежом. Уже 52 языка советских народов из 89 были переведены, но Сталин возвращает кириллицу.
В том же году он фактически реабилитирует церковь и во многом восстанавливает ее права, возвращая из лагерей священнослужителей. Тем самым Сталин меняет отношение общества, которое, несмотря на антирелигиозные коммунистические идеи, хранило веру. В каждой крестьянской избе висела икона, православные и языческие праздники отмечались. Люди поняли, что Сталин разворачивает страну к русской идее, к нашим традициям и ценностям. Таким образом, он получил большой авторитет и развернул страну к Конституции 1936 года.
А дальше был 1937 год. Но тогда огромную силу играли местные партийные боссы, среди них был и Никита Хрущев. Есть архивные материалы о том, как они распределяли квоты, сколько можно репрессировать, скольких приговаривать к смерти. Многие из них строчили Сталину, что отведена квота на расстрел, допустим, 1700 врагов народа, а они расстреляли 3 тысячи.
Да нет, они предварительно всё согласовывали. Подобного рода документов Ивашов явно не видел, и никогда, видимо, не увидит. А если увидит - не поверит. Скажет 1) а это не документ; 2) это не Сталин; 3) это не я, а корова не моя.
— К 1943 году СССР из оголтелого атеистического государства снова становится страной, где открываются новые православные церкви, буддийские дацаны и мусульманские мечети. Это вынужденная уступка марксистского государства или следствие духовного переворота, пережитого лично Иосифом Сталиным?
— Документальных доказательств общения Сталина со старцами у меня нет. По рассказам владыки Питирима, который ссылался на звонаря одного из храмов Кремля, я знаю, что Сталин начиная примерно с осени 1941 года по ночам молился в храмах. Обычно это происходило глубокой ночью, где-то в час. Его охрана предупреждала батюшек, чтобы они не уходили.
Сталин приходил в сопровождении одного-двух охранников, они оставались снаружи, а он заходил, целовался с батюшкой по православному обычаю и просил, чтобы ему прочитали тот или иной акафист. Пока стоял, не крестился и, только когда выходил из храма, накладывал на себя крест. Если проследить внимательно дела Сталина, то можно убедиться, что он многое делал для укрепления русской православной церкви.
— Однако в 1930-е годы происходили массовые репрессии священников, в том числе на печально известном Бутовском полигоне.
— Давайте посмотрим на правоохранительную систему в те годы. Что Сталин мог сделать один, когда репрессивная система уже была создана? В этой системе представителей русского этноса практически не было, о чем я уже говорил. Стояла задача уничтожить русскую духовность.
И Сталин не каждый приговор подписывал, только по значимым фигурам, когда ему докладывали, что разоблачили врагов, что столько-то священников ведут подрывную деятельность. Надо было перекраивать всю систему. Сталин, убрав Ягоду, поставил Ежова и видел, как тот уничтожает, по сути, тех, кто уничтожал все русское.
Конечно, попадались и безвинные. А потом нужно было и Ежова туда же отправить. Это как в восточных единоборствах.
...При этом наши люди верили в Бога. Были свидетели, которые писали, что и
Георгий Жуков крестился перед каждой битвой, и другие советские маршалы — тоже.
А когда в 1942 году Смерш получил задание провести негласное исследование, сколько процентов солдат и офицеров верят в Бога и носят крестики, выяснилось, что 42 процента офицеров перед боем крестились. А солдаты почти все шли воевать с молитвой и крестиками. Это было очень важно. Потому-то Сталин в результате этих докладов и принял решение восстановить церковные отношения с государством.
— Великая Отечественная война была самой масштабной исторической битвой России с коллективным Западом. Что предопределяет антагонизм российской и западной цивилизации? Почему, подняв Знамя Победы над Рейхстагом, мы затем начали сдавать свои позиции в холодной войне и допустили, что «буржуазный образ жизни» вошел в моду в позднем СССР?
— Геополитическая разница между Западом и Россией состоит в смысле жизни и стратегии обеспечения этого смысла. Смыслом жизни русского народа и других коренных народов России (а здесь — полная историческая согласованность) была некая мессианская идея. Для нас высшим смыслом или культурно-цивилизационным кодом является совесть.
Наша матрица — совесть, святость, справедливость. Для воинства нашего — честь, святость, справедливость.
Российский ислам исповедует похожие принципы — долг, святость, справедливость. Исходя из идеи справедливости, мы идем сражаться и за себя, и за другие народы.
А матрица западной цивилизации — выгода, экспансия, насильственность.
У нас смысл жизни — войти в историю своими победами, служением Отечеству. А на Западе знаменитыми становятся люди, у которых самые крупные капиталы. Смысл жизни, особенно в англосаксонских странах, заключается в выгоде. Главное, чтобы человек был успешным и богатым, неважно, как он этих успехов достиг, как разбогател.
Посмотрите, в том же Лондоне самые важные памятники поставлены пиратам и разбойникам. Кто-то Родезию в Африке захватил, кто-то Индию колонизировал, кто-то что-то захватывал в Латинской Америке. Расходимся мы и в понимании сферы деятельности.
У нас люди привыкли жить продуктами своего труда, а на Западе — тем, что добыли. Народы Европы, сначала в Римской империи, потом в Романо-Германской, жили за счет того, что они завоевывали другие народы. Да, много строили и развивали культуру, архитектуру, живопись, науку, но все же жили за счет завоевания других народов. Я уже не говорю о Британии и Америке.
И хотя они временами пытались дружить с нами, главная линия, что мы для них основной соперник, мешающий их мировому господству, не меняется ни при одном президенте и правящем классе. Эта линия постоянна.
— В конце существования СССР они все-таки смогли пробить брешь в нашем государстве.
— В этом смысле у них можно поучиться. Мы не обращаем внимания на то, что сегодня называется операциями мягкой силы. А как они выстраивают эти операции? Они все планируют. Вот заканчивается Вторая мировая война. Апрель 1945 года. Аллен Даллес (будущий глава ЦРУ — прим. ред.) выступает перед богатейшими людьми США и говорит о том, как нужно разваливать Советский Союз, как работать среди молодежи, как разыгрывать национальную карту. Он излагает концептуальную идею.
Когда говорят, что Советский Союз проиграл Западу, давайте проанализируем основные сферы деятельности. В чем проиграл СССР? В науке? Нет! До сих пор гоняются за нашими достижениями. В культуре? Нет! Она была величайшей, и мы это чувствуем на фоне так называемой российской культуры. В образовании? Тоже нет. Мы были самой грамотной и читающей страной мира.
В экономике мы тоже не проигрывали, за исключением отдельных направлений. В технологиях и сегодня не могут повторить наши успехи с той же многоразовой системой «Буран» в автоматическом режиме. В станкостроении мы лидировали.
Мы проиграли только в том, что не обратили серьезного внимания на теорию социального программирования семейства Ротшильдов, которые получили за это Нобелевскую премию.
Мы проиграли только на потребительском рынке, когда нужно было развернуть сознание человека от космоса, высоких достижений и героических поступков к джинсам и жвачке. И во многом в этом заслуга нашей элиты. Все стремились попасть за рубеж, где можно было купить аппаратуру и джинсы. То есть мы проиграли в «мягкой силе».
— В своей последней книге «Опрокинутый мир» вы пишете о необычной секретной миссии чекиста Якова Блюмкина, который отправился в Тибет в середине 1920-х годов, и даже приводите документы, подтверждающие это. Что подтолкнуло спецслужбы атеистического государства к изучению тибетского буддизма?
— Мы здесь опережали Германию. Уже с середины XIX века российское государство, окружение царя активно искали через русских буддистов пути открытия тайны Шамбалы — страны-хранительницы древних знаний. Ведь все мало-мальски соображающие люди понимали, что мы не все знаем о Земле, а то, что преподносит материалистическая наука, — это всего лишь толика правды.
Когда в Россию пришла новая власть, у нас уже были контакты на Тибете. Там Рерихи работали, причем не только они. При этом новая атеистическая власть отделила церковь от государства и заявила, что все народы равноправны, чем привлекла буддистов. Они с радостью восприняли это, так как интерес к Шамбале сохранялся. И когда Яков Блюмкин приехал в столицу Тибета Лхасу, ему как представителю России были переданы самые глубокие знания, которые хранили тибетские ламы. В секретных материалах были знания, с которыми мы могли наращивать свои технологии для создания нового оружия.
Если бы мы получили это, как его называли, оружие богов, то войны бы не было. Но Блюмкин распорядился этими сведениями не так, как должен был. Сначала японцам что-то продал, потом Льву Троцкому отвез на Кипр, затем германскому резиденту еще что-то продал, а России не оставил почти ничего. Хотя немцы полагали, что он как предатель отдал им не более десятой части, а остальное оставил в России.
Даже при Гитлере немцы пытались с нами взаимодействовать для исследований внутренней полости Земли подо льдами Антарктиды и по созданию ядерного оружия. Но мы не владели ни знаниями, ни технологиями, ни материальной базой. А Блюмкина слишком быстро расстреляли. Да, базируясь на его показаниях, мы пытались создавать свои лаборатории типа Андроген, пытались готовить новую экспедицию в Тибет, чтобы получить знания об оружии богов, но тибетские ламы в нас уже разочаровались. Однако если бы мы овладели технологиями оружия богов, которые Блюмкин привез из Лхасы, продолжили бы контакты с тибетскими ламами, то Гитлер вряд ли бы рискнул на нас напасть.
— Способна ли современная Россия выдержать новую войну с Западом? Может ли эта война из холодной стадии перейти в горячую?
— Горячую войну мы выдержим, победим, потому что потенциально мы сильнее. Духовно сильнее. Нас нельзя в горячей войне трогать.
А вот выдержим ли мы очередные предательства, например, со стороны пятой колонны? Сомневаюсь. К сожалению, сегодня мы топчемся на месте и не устремлены в будущее, не видим определенной модели государства, общества, экономики. Мы все время дергаемся. А если нас еще вовлекут в какие-то демократические или рыночные процессы, боюсь, что мы здесь проиграем. Мы можем проиграть именно на фронте «мягкой силы».
Источник: Изборский клуб.
Ивашов Леонид Григорьевич (р. 1943) – российский военный, общественный и политический деятель. Генерал-полковник. В 1996 – 2001 гг. начальник Главного управления международного военного сотрудничества Минобороны. Доктор исторических наук (хотелось бы, конечно, посмотреть на людей. утверждавших его докторскую), профессор. Президент Академии геополитических проблем. Постоянный член Изборского клуба.
Окончил Ташкентское высшее общевойсковое командное училище в 1964 г., Военную академию им. М. В. Фрунзе в 1974 г. Проходил службу в войсках на различных должностях вплоть до заместителя командира мотострелкового полка. С 1976 г. служил в центральном аппарате Министерства обороны СССР, был помощником министра обороны СССР маршала Д. Устинова. С 1987 г. возглавлял Управление делами министра обороны; 1992—1996 — секретарь Совета министров обороны государств СНГ; в августе 1999 г. был утвержден в должности начальника Штаба по координации военного сотрудничества государств — участников СНГ. В июле 2001 г. был освобожден от должности начальника Главного управления международного военного сотрудничества и выведен в распоряжение министра обороны.
