Единственный шанс малых краев — сильный предприниматель

По–моему, в экономике самые ценные люди — это те, которые сумели наладить свое дело не для производства денег из денег или воздуха, а для производства необходимых и полезных вещей. Тем более если это люди современные, способные применять в своем деле новые решения и современные технологии.

Я был очень рад этим летом в Межвиды познакомится с членом правления ООО "Логистика латгальских овощей" Эдгаром РОМАНОВСКИСОМ. Он считает, что единственная возможность и для страны, и для предпринимателей, и для любого человека стать конкурентоспособными — это применять комплексные решения и прекратить противопоставлять одну отрасль другой, которые должны дополнять друг друга.

— Кто вы сами в реальной латгальской среде — хозяин обстоятельств или их слуга?

— В чем–то — хозяин, в чем–то — слуга. Возможно, то, чем мы здесь, в Межвиды занимаемся, несколько нетипично. Но первое, что мне бы хотелось увидеть в отношении творцов нашей политики к хозяйственной среде, — это желание понять и углубиться в суть вещей. Неважно, является ли это производством возобнавляемой энергии, сельским хозяйством или машиностроением… Понимание и реальную заинтересованность. А не формальный подход. Я бы даже сказал, что это — главная проблема. Понимание того, как функционирует предприятие, каковы реальные финансовые и другие условия, в которых оно действует.

Речь не о сельском хозяйстве или энергетике врозь, отдельно. Речь идет о нашей, как государства, о нашей, как предпринимателей, действующих в этой стране, о нашей, как работников сельского хозяйства, конкурентоспособности. Ибо откуда же государство берет средства? Меня удивляет, насколько часто забывается, что главным и фактически единственным источником средств государственного бюджета является предприниматель.

— Мы только что посетили ваше предприятие. Это было что–то вроде смотра современных технологий, обеспечивающих весь цикл производства…

— Овощи и фрукты — это само по себе трудное и ответственное дело. А тут еще прибавляется давление импорта. Продукция, которую мы выращиваем, требует еще и быстрого действия. Ты не можешь ее долго хранить и реализовать, когда цена будет получше. И если ты должен быть в центре логистики "Рими", что на улице Деглава в Риге, в десять вечера, а заказ получен в одиннадцать утра, то ты обязан продукцию качественно убрать, упаковать, наклеить все коды и быть в Риге на улице Деглава точно в десять вечера. Вот это и определяет курс на модернизацию, на новые технологии.

— Вернемся к пониманию. Например, почему власти не добились, чтобы предприятия вашего профиля тоже могли получать прямые платежи?

— Да, согласно европейскому договору, тепличной отрасли эти платежи не положены. Я полагаю, что тут постарались наши заграничные коллеги. Нас призывают к честной, либеральной экономике, призывают тружеников сельского хозяйства освободиться от обманчивой надежности дотаций и смело кинуться в просторные воды свободного рынка… Если бы то же самое делали в Западной Европе (хотя бы в Испании, Голландии), все было бы по–честному. Но там поддержка косвенным путем все–таки доступна (в виде банковских кредитов с пониженными ставками, в виде государственных гарантий, представляемых конкретной отрасли, и т. д.). Мы, конечно, благодарны за возможность использовать (претендовать на) поддержку первичных инвестиций, администрированием которой эффективно и ответственно занимается Служба поддержки села. Также и Министерство земледелия нельзя упрекнуть в том, что оно не хочет или не старается защищать интересы своей отрасли. Но точно такие же инструменты поддержки доступны всем остальным, кто занимается сельским хозяйством. Плюс прямая поддержка, которая зачастую определяет, рентабельно ли конкретное хозяйство или нет. Безакцизное топливо и пр. Потому можно сказать, что в Латвии тепличная отрасль находится к свободному рынку ближе других и меньше прочих тратит деньги европейских налогоплательщиков.