Видео
В мире
Креативный редактор Sobesednik.ru Дмитрий Быков – о референдуме в Каталонии за отделение от Испании.
Так называлось когда-то знаменитое эссе Оруэлла об испанской войне – эссе о героизме и разочаровании. Я себя с Оруэллом не равняю, но разочарование имеет место, да. Придется напомнить несколько неприятных истин, покуситься даже на право наций на самоопределение. На моих глазах дезинтегрировался Советский Союз, порывалась отколоться Чечня, образовались спорные анклавы в Приднестровье, Абхазии и Южной Осетии, началась война в Восточной Украине; и никому от этого не стало хорошо.
Распад – всегда упрощение, и брекзит – такое же проявление деградации, как и развал Югославии. Тут не стремление к независимости, а частный случай борьбы за власть, игра, в которой делается опасная ставка: любая борьба за независимость, если речь не идет о национальном угнетении, превращается в затяжной и неразрешимый конфликт, отвлекающий от всего главного и интересного. Каталонцев сегодня никто не угнетает. Двойные стандарты тут неизбежны, готтентотская мораль цветет пышным цветом: с точки зрения российских патриотов, независимость Чечни – плохо, а независимость Донбасса – отлично. Между тем ни фактически независимая, хотя старательно клянущаяся в верности Чечня, ни самопровозглашенные республики востока Украины не выиграли в смысле свободы и прогресса.
Каталония – не Чечня, не Ирландия, не Страна Басков. Ее давняя мечта о независимости имеет скорее характер культурный, нежели политический. Распад СССР не сделал счастливей ни одну из бывших республик, даже насильственно присоединенную и плохо ассимилировавшуюся Прибалтику; я знаю, что на Украине и в Грузии многие думают иначе, но сравнение современной Украины и Грузии с советскими республиками тридцатилетней давности выходит не в пользу современности.
Если Каталония в конце концов отделится, она сильно потеряет в масштабе. Альберту Санчесу Пиньолю и сейчас никто не запрещает писать по-каталонски, и чего ради травмированы 800 избирателей и 30 с небольшим полицейских – понять очень трудно. Разве что в рамках всеевропейского курса на деградацию? Горько думать, что процесс этой деградации запущен советским распадом – то есть, по сути, советским освобождением; еще горше думать, что свобода в деградирующих сообществах выражается только в развале.
Конечно, ничего у них с этой независимостью не выйдет. Но если выйдет... Значит, еще раз подтвердится постсоветское правило: чем больше свободы у автономии, тем меньше ее у частного жителя этой автономии. Иначе еще не было нигде – ни в Чечне, ни в Донбассе, ни в Карабахе, с которого все началось и вот уже тридцать лет продолжается.
