Видео
В мире
Давайте восстановим краткую предысторию шумного скандала вокруг обвинений главы Банка Латвии Илмара Римшевича в вымогательстве взятки.
Итак: в декабре 2017 года АО Norvik banka подало в Международный центр по рассмотрению инвестиционных споров в Вашингтоне иск с требованием взыскать с Латвии 200 млн евро (сумма озвучена Римшевичем, в Латвии об этом становится известно в январе). В деле фигурирует принадлежащее банку SIA Winergy.
14 февраля прокуратура передает в суд Латгальского предместья Риги уголовное дело о краже из Norvik Banka 15 млн. евро группой лиц, связанных в свое время с Winergy.
А 16 февраля KNAB обыскивает дом Римшевича в Лангстини, а на следующий день задерживает самого главу БЛ. Через два дня Римшевич выходит под 100-тысячный залог и созывает пресс-конференцию, на которой снова всплывает название Winergy.
Грех после этого не заинтересоваться этой конторой, из-за которой на страну подают 200-милионный иск, а главу центробанка под белы руки препровождают в КПЗ.
Компания Winergy управляет крупнейшим в Латвии парком ветрогенераторов в Вентспилсском крае. В свое время Norvik bankа выдал ей кредит в 50 млн. евро на постройку ветряков. Но в 2013 году владельцы компании и банка рассорились насмерть: банк досрочно расторг договор и потребовал вернуть всю сумму займа, посчитав, что его деньги пытаются вывести через фиктивных кредиторов. Компания обвинила банк в рейдерстве.
А в декабре 2013 года у Norvik bankа появился новый владелец: гражданин Великобритании Григорий Гусельников, известный миллионам телезрителей как знаток клуба «Что? Где? Когда?» (он выступал в команде Михаила Барщевского). На 1 июля 2014 года ему принадлежали 83,63 % акций банка.
Кредит Winergy на тот момент был, пожалуй, самым проблемным активом банка, поскольку, как выяснилось, был выдан без залога (не обошлось тут, понятно, без дружеской помощи сотрудников самого банка). Очевидно, нового акционера такой актив не смущал. Ибо любой, кто хоть немного знает, как в Латвии делаются дела, понимает, что при должной постановке дела ветрогенераторы способны «молоть» деньги прямо их воздуха, а точнее – прямо из системы OIK, обязательного компонента закупки.
Обязательный компонент закупки – это когда государство доплачивает разным производителям «зеленой» энергии, причем доплачивает с неслыханной щедростью. К примеру, в декабре 2015 года средняя оптовая рыночная цена электроэнергии в Швеции была, по данным «Неаткариги» 2 цента за киловатт-час (в Финляндии и Эстонии – 2,7 цента), а в Латвии электричество у малых ГЭС закупалось по 14,2 цента за киловатт-час, у станций биогаза – по 13,5 цента за киловатт-час, у ветряных станций – по 7,1 цента за киловатт-час.
В итоге латвийские потребители переплачивают сотни миллионов евро в год сверх нормальной цены. Латвийская конфедерация работодателей привидит цифры: в Латвии электричество на 20% дороже, чем в Эстонии, на 30% дороже, чем в Польше и на 45-50% дороже, чем в Скандинавии.
Только в прошлом году, по данным pietiek.com, на субсидирование разных «зеленых» производителей ушло 207 млн. евро из кармана налогоплательщиков.
Разумеется, все это делается не из любви к природе и альтернативным источникам энергии. Фирмы, у которых по выделенным квотам электроэнергия закупается по повышенным тарифам, как правило, принадлежат «нужным людям». «Пригревшиеся за пазухой у президента гадюки», как их эмоционально назвал в свое время Юрис Пайдерс.
Григорий Гусельников тоже не прочь был поучаствовать в этой игре, о чем в мае 2016 года заявил в интервью «Диенас бизнесс»: «Я говорю, что я это произведу – мы готовы дополнительно инвестировать десятки миллионов евро, – снимите квоты у тех, кто не достигает мощности, и отдайте мне. Я будут производить и платить налоги, и мы сможем уменьшить импорт энергии (а у Латвии отрицательное сальдо внешнего баланса)».
И жаловался, что в ответ ему говорят: «Нет, нам не нужно, потому что импортировать дешево. А завтра? Второй аргумент, что квоты давать не нужно, потому что нужно добиться снижения цены на электроэнергию».
Слова латвийских чиновников о том, что «нужно добиться снижения цены» могут вызвать только горький смех у тех, кто в новом году получил новые счета за электричество. Мы уже рассказывали про прецеденты, когда при нулевом потреблении с потребителей требуют 32 евро, причем половина из них – это тот самый обязательный компонент закупки. Так что Гусельникову, видимо, просто давали понять, что в игру с OIK могут играть только специальные допущенные люди.
Более того, Winergy, на имущество которой был наложен арест, из потенциального золотого дна превратилась в сущее проклятие для банка. «В Латвии непропорционально огромный бизнес, связанный с банкротствами, целая индустрия, - объяснял Гусельников в том же интервью. - Якобы в интересах банка ветряной парк Winergy арестован, но по этой причине банк должен держать резерв в размере 26 миллионов евро, который вычитается из его капитала, поскольку регулятор финансового рынка говорит, что ветряной парк арестован, и его могут конфисковать.»
По словам председателя правления Norvik bankа Оливера Брамуэла, главным исполнителем по делу Winergy был администратор неплатежеспособности, а ныне фигурант нескольких уголовных дел Марис Спрудс. Администраторы неплатежеспособности давно уже стали в Латвии притчей во языцех.Но в данном случае это только завязка истории.
В 2016 году банк таки перенял Winergy в собственность своей дочерней структуры. Но! "Высокопоставленное должностное лицо, встретившись с Гусельниковым 29 мая 2016 года, сообщило, что Спрудс недоволен решением по делу Winergy. Согласно словам должностного лица, Гусельников не соблюдал правила игры. Вечером того же дня он предложил решить ситуацию со Спрудсом, что Гусельников расценил как требование заплатить Спрудсу. Таким образом, Гусельников пришел к заключению, что высокопоставленное должностное лицо сотрудничало со Спрудсом или иным образом использовало противозаконную деятельность Спрудса, чтобы вымогать у Гусельникова крупные взятки", - цитирует передача «Нека персонига» часть того самого 200-милионного иска Norvik bankа против Латвии.
То есть Winergy банку отдали, но на определенных условиях. Из нашумевшей статьи Associated press: «Президент Банка Латвии сказал Гусельникову, что может ему помочь, так как Комиссия рынка финансов и капитала, которая занимается надзором за банками, является лояльным ему учреждением.
Единственное, что должен делать Гусельников, - сотрудничать с Кокинсом, изложил слова Римшевича владелец «Norvik banka».
Римшевич через десять минут ушел, а Кокинс написал на бумажке «100 000 в месяц».
...В одну из встреч Кокинс предложил через "Norvik bankа" перечислить 100 млн. долларов из России, за что Гусельников сможет взять себе миллион из этой суммы. Перечисление должен был сделать Герман Милуш, осужденный в 2007 году в Латвии за взятки политикам и сбежавший из страны».
Тут надо сказать, что в 2017 году Winergy качестве субсидий по OIK получила 2,847 млн евро, войдя в топ-5 крупнейших получателей «зеленых» денег. Для сравнения, прибыль Norvik banka за 9 месяцев 2017 года - 3,253 млн. евро (данные, соответственно pietiek.com и LETA). То есть ветряки у нас способны генерировать прибыль не хуже банка.
Если то, что пишет Гусельников в исковом заявлении правда, то логика «определенных правил игры» следствием могла бы интерпретироваться так: тебе отдают хороший актив, приносящий миллионы из воздуха – неужели ты думаешь, что за просто так? Что можно не делиться и не соблюдать правила?
На вчерашней пресс-конференции Илмар Римшевич привел свою версию событий, согласно которой Гусельников обратился к нему с просьбой помочь в продаже банка: «В 2016 году – огромные убытки. Господин Гусельников рассказывает, как его здесь не любят. Ситуация ухудшается в принципе с каждым днем, потому что и этому банку закрывают долларовый счет. Убытки растут. Активы Winergy до сих пор заложены, а квоты на обязательную закупочную компоненту электроэнергии государство остановило. Гусельников чувствует, что при таком развитии событий, банк могут закрыть.
Он приходит ко мне и просит помочь продать этот банк. Я кончено же ему ответил, что не продаю коммерческие банки в Латвии. А потом он говорит: «Ну тогда мне не останется ничего другого, кроме как судиться с латвийским государством, так как вы все в Латвии мне долго и очень сильно мешали развивать свой бизнес, в результате чего я понес убытки».
Как видите, и в этой версии Winergy с обязательным компонентом закупки является ключевым элементом. И если то, что рассказал Римшевич, правда, то логика Григория Гусельникова тоже могла бы быть вполне объяснима: сегодня квота по OIK есть, завтра – нет, это разве не шантаж называется?
Римшевич рассказал еще кое-что интересное: «Это печальная история. Человек с одолженными деньгами приобретает в Латвии банк, обманывает надзорный орган, начинает бизнес, обещая инвестировать в Латвии 100 миллионов, развивать новые платежные продукты, одним словом, начать жизнь с нуля с прекрасными и хорошими намерениями. В то же время в 2014 году оформляет сделки, чтобы скрыть истинных владельцев денег».
Это он про Гусельникова. И тут возникает интересный вопрос: если изложенное главой Банка Латвии является правдой, то куда в 2014 году смотрела Комиссия рынка капитала и финансов, призванная надзирать за латвийскими банками? Почему ее не смутили сделки, призванные «скрыть истинных владельцев денег»? Разве это не первый признак «сделки по легализации преступно добытых средств»? И где сам Римшевич был в 2014-м – стоял за кассой в «Максиме», не имея ко всему этому никакого отношения?
Или.... нет, ну конечно, это глупое предположение, такого просто быть не может, и все же задам этот вопрос: может быть наша власть своими коллективными усилиями создала такую «замечательную» бизнес-среду, со всеми этими администраторами неплатежеспособности, со всеми обязательными компонентами закупок, что в ней только «по серому» и можно работать? Что сюда ни один нормальный инвестор больше не придет, а, г-н Римшевич? Нет, все не так? Ну слава богу, значит, показалось.
...Самое смешное в этой истории, наблюдать, как наши политические бл.ди теперь громко воют, что, де, против Латвии началась неслыханная информационная атака, что ее репутация под угрозой, а некоторые даже имеют наглость сообщить читающей публике, что следы ведут чуть ли не в Кремль.
Следы между тем, по всем признакам, ведут исключительно в карманы латвийской же элиты, а вся репутация Латвии прекрасно считывается с ее лиц. Глазенки, бегающие глазенки выдают.
Олег СКРИНШОТОВ.
