Видео
В мире
Канули в прошлое времена, когда лишь одно предприятие давало правому берегу Риги тепло и электричество. Ситуация изменилась, и теперь бывшего монополиста отодвигают в сторону, и «коптят небо» новые станции. И топят они по-новому -- щепой. Рынок сейчас делят уже три теплоэлектростанции, а в следующем году их и вовсе будет пять...
В машинном зале старой станции тишина и прохлада. Но когда-то шум здесь был такой, что вести нормальный разговор было просто невозможно. Сейчас станция не работает, здесь отключено отопление. У огромных окон все еще стоят редкие деревца -- остатки былой роскоши. Ведь когда-то температура в машинном зале достигала 30 градусов, а у котлов и все 50, поэтому тут росли различные виды пальм и фикусов... Пока еще руководство не приняло решения, что делать со старой станцией, но одним из вариантов может быть демонтаж.
Газ или щепа
-- Какую-то часть мы уже демонтировали и теперь используем пустующее пространство под временный склад, -- показывает свои владения руководитель производства ТЭЦ-2 Андрей Зихич. -- Перестраивать ее в будущем пока не планируем, так как установленных мощностей уже достаточно, а рынок тепла перенасыщен. Сейчас вы видите оставшиеся четыре турбины и столько же энергетических котлов. Впечатляюще здесь было... В 1970-е это все обслуживали около 800 человек. А на новой станции -- только 65...
Новая станция когенерации ТЭЦ-2 работает в режиме комбинированного цикла, когда газовая турбина производит электричество и пар, а потом этот пар уходит в паровую турбину, которая еще дополнительно производит электричество. То есть электричество производят две турбины. И таким образом из того же самого тепла станция получает в два раза больше электричества.
Производственный директор Latvenergo Марис Куницкис рассказывает о ситуации на рынке:
-- Все станции щепы, с которыми мы конкурируем, получили поддержку OIK -- субсидии от государства. И в связи с этим их цена на тепло сравнительно низкая. Но для рижан конкуренция станций будет только на пользу: они получат сниженные тарифы на тепло, если Rīgas Siltums сумеет правильно организовать конкурсы...
Спрашиваю: что же дружественнее природе -- их газ или щепа конкурентов? Марис отвечает, что это вопрос философский. Газ считается невосстанавливаемым природным ресурсом, а щепа -- наоборот: деревья вырастают за 50-60 лет.
Но если смотреть с физических позиций, убрав всю философию, Марис сказал бы, что газ дружественнее природе, так как от газа нет выбросов твердых частиц и намного меньше выбросов CO2 по сравнению со щепой. Это раз. Во-вторых, из газа можно произвести заметно больше электричества, чем из щепы.
Да и производство электричества с помощью щепы не особенно дешевое. Известно, что его можно производить только благодаря субсидиям от государства -- так называемой OIK-доплате. Но если речь идет о голом тепле без электричества, тогда да, на данный момент производство со щепой чуть-чуть дешевле, нежели с газом. Но разница маленькая, так как у газа теперь очень конкурентоспособные цены.
-- Газ мы покупаем из разных источников, -- говорит Марис. -- Один из них -- это, конечно, Latvijas Gaaze, который нам продает российский газ. Также мы покупаем его у Литвы через клайпедский терминал -- газ идет из Норвегии или из Америки...
Марис рассказал, что в 2012-14 годах, когда цены на газ были высокими, производство было дороже, и именно в те времена конкуренты приняли решение строить станции, работающие на щепе. Но в данный момент те, кто построил такие станции, понимают, что цены у бывшего монополиста вполне конкурентоспособные, так как газ подешевел во всем мире, и видят, что их станции так быстро не окупятся, как они это планировали раньше. До этого были планы построить в Риге еще больше станций, работающих на щепе, но сейчас все приостановлено.
Тепло идёт
«Почему без каски?» -- строго обращается Марис к своим сотрудникам по дороге на новую станцию и указывает на котика, нарушающего технику безопасности. Котик пугается и убегает в безлюдное пространство огромной территории станции.
-- Весь секрет в автоматизации, -- объясняет г-н Куницкис. -- На старой станции каждое устройство управлялось с места -- надо было стоять у турбины, у котла. А тут все автоматизировано и оцифровано, и управление всем идет с пульта. Вы видите, что на станции нет ни одного человека. Мы не содержим в штате людей, которые ждут окончания сезона, чтобы обслуживать и ремонтировать оборудование, а заключаем договоры на обслуживание со стороны. А так как газовая и паровая турбины и котел очень сложные механизмы, их обслуживают сами производители. А на старой станции нужно было постоянно держать людей, потому что технологии старые и всегда что-то ломалось. Но теперь это нормально, когда людей нет...
-- В последние годы, -- говорит Андрей Зихич, показывая свое детище, -- мы работаем только с газом. А когда с ним были проблемы, топили мазутом. На новой станции находится уникальное оборудование, которое вы в Балтии больше нигде не найдете. Один энергоблок строили испанцы, а второй турки... Турбина вращает генератор, который дает электричество. Оставшиеся дымовые газы с температурой 600-650 градусов глупо просто так выбрасывать в атмосферу, поэтому из них добывается пар в котле-утилизаторе. А если есть пар, то можно приводить в действие паровую турбину. Она вертит генератор, который выдает электричество. Пар, который уже сделал свою работу в турбине, идет в бойлеры, где мы греем воду для Rīgas Siltums. Потом это тепло идет напрямую в город. У нас еще есть различные установки для очистки воды и выбросов. И мы выпускаем воду по качеству даже лучше, чем в озере Разнас...
Наверху находятся паровая турбина и тракт всасывания воздуха, через который берется воздух для газовой турбины. Отсюда открывается прекрасный вид на ближайшие окрестности. Совсем неподалеку чадит конкурирующая фирма -- станция щепы. Марис шутит, что будет подавать на них в суд за порчу воздуха.
На последней нашей остановке, на диспетчерском пульте, где происходит мониторинг производства, целое скопление народа -- вот где все прячутся.
-- Все блоки в резерве. В работе только два котла, суммарная мощность тепла -- 115 мегаватт, температура -- 67 градусов на город, никаких проблем и замечаний нет. Все в порядке, все работает, -- рапортует один из операторов.
-- Очень хорошо! -- отвечает начальство.
Откуда кадры?
Все, кто работает на станции, окончили РТУ. Ведь самые ходовые профессии тут -- это теплоэнергетики, электрики и механики. Но Latvenergo пытается отсеять для себя специалистов не сразу же после окончания университета, а намного раньше -- у них есть так называемая программа стипендиатов и места практики. Это около 150 студентов в год на весь концерн. Предприятие обеспечивает их местами практики, а тем, кто решает писать бакалаврскую, магистерскую или докторскую работу на тему, интересующую предприятие, платит стипендию примерно в 100 евро.
-- Я сейчас сам курирую работу одного студента, -- говорит Марис, -- про «умные» счетчики. В результате практики и в процессе ведения их дипломов мы выбираем самых способных и пытаемся уговорить их приходить к нам работать. И очень часто зовем студента на работу сразу же после окончания университета. Он начинает с профессии инженера и довольно долго растет, прежде чем занять руководящую должность. Но эти программы есть и в ЛУ, так как нам нужны гидрологи и геологи на ГЭС, и в Сельскохозяйственном, откуда берет электриков Sadales Tīkls...
Зеленее всех
-- Мы сейчас самые зеленые в Балтии, -- сообщает Марис Куницкис, -- так как Эстония использует в производстве горючий сланец, от которого в четыре-пять раз больше загрязнения, чем от наших ТЭЦ. Литовцы, с тех пор как закрыли атомный блок Игналины, импортируют энергию из Скандинавии, Польши и России; иногда у нас покупают. А эстонцам со временем придется закрыть свои грязные блоки...
В Европе сейчас тенденция -- строить станции возобновляемых ресурсов. Это солнце, ветер и биомасса. Такие станции на ископаемом топливе, как ТЭЦ-2, строятся редко и только для сбалансирования системы, так как ветер и солнце все же непостоянны. И только Польша до сих пор строит угольные станции, так как у нее имеются свои угольные месторождения, где работают около 200 000 человек. Европа с этим борется, но Польша яростно защищает свою экономику.
Но настоящая катастрофа с угольными станциями сейчас в Китае и Индии, где очень не хватает мощностей. В силу различных причин они не могут использовать газ и развивают угольные станции, выбросы которых чрезвычайно вредны. Китаю очень нужна энергия, и каждый год там строят 15-20 угольных станций. В индустриальном Шанхае смог уже такой, что люди едва дышат. Но Европе такое не грозит: в Скандинавии и у нас развиваются станции когенерации, на юге -- солнечные батареи, а в Англии и Дании -- ветровые парки.
-- Через пять лет мы планируем диверсификацию производства и склоняемся в сторону ветра, -- говорит Марис. -- Ученые и инженеры считают, что будущее за ветром и солнцем. Сейчас цены на эти технологии значительно упали -- с 2000 года где-то в пять раз, а упадут еще больше... «Ветер» в Латвии сейчас развит мало, и мы в этом плане еще находимся в зачаточном состоянии по сравнению с Эстонией и Литвой, у которых установлены ветряные станции на 600 мегаватт: мощность нашей станции -- всего 60. Но в Латвии есть места, где потенциал ветра можно развивать, -- это западная часть Латвии, где существует возможность строительства ветряного парка...
Виктория СТИЕБРЕ
ФОТО -- Рудите СТИЕБРЕ
