Видео
В мире
Ох уж эта соя!
— Вы упомянули специфические корма. О чем конкретно речь?
— Например, о сое. Это самый дешевый корм. Крупным производителям выгодно: соя быстро стимулирует рост и дает результат. Не раз доводилось слышать и о том, что соя содержит генномодифицированные организмы (ГМО). К тому же в крупных комплексах птицы живут в помещениях, не видят солнца, воздуха. А в маленьких хозяйствах птица растет в естественных условиях: ходит по травке, питается естественным кормом — червячками, улитками, травой.
— Вы хотите сказать, что на небольших подворьях куры едят только то, что бог послал?
— Не надо ровнять все маленькие хозяйства под одну гребенку. Тетушки, продающие кур на рынках, тоже дают им комбинированные корма, в том числе сою. Но в любом случае их продукт лучше, чем тот, что из больших комплексов. Потому что их птицы росли в натуральных условиях, бегали по травке, видели солнце. А все это отражается на составе мяса птицы. Чем разнообразней состав корма, тем более широкий спектр аминокислот входит в мясо.
Помимо небольших подворий, где обычно выращивают кур для собственных нужд, в Латвии есть и биологические хозяйства. Мы тоже даем курам зерно, однако — никакой химии, сои. Только биологическое зерно, выращенное без минеральных удобрений и пестицидов. Кормим бобовыми. В Латвии для этого хватает возможностей: достаточно гороха, фасоли. Да и зачем везти издалека сою, если можно использовать то, что растет вокруг. Между прочим, бОльшую часть сои привозят из Аргентины. А еще в биологических хозяйствах запрещено давать в корм биостимуляторы, антибиотики…
Контролеров больше, чем крестьян
— У нас многое на бумагах запрещено. А где гарантии, что в курах из небольших биологических хозяйств нет стимуляторов?
— Очень строгий контроль. Нас проверяет ПВС (Продовольственно–ветеринарная служба), инспекторы других ведомств. Если что не так — наказание будет суровым: на пять лет лишаемся права продавать продукцию. Только за одно несоответствие тому, что она не биологическая. А в обычном хозяйстве, если найдут, скажем, остатки антибиотиков, на месяц запретят продавать. Сравните риски у нас и у них. Кто же захочет связываться?
— Фермер из Голландии рассказывал, что не так давно там вспыхнул скандал: потребителей долгое время уверяли, будто они получают биологическую куру, но выяснилось, что это была продукция из огромного комплекса, в котором свыше 10 тысяч птиц… Каково максимальное количество кур, допустимое для биологического хозяйства?
— В нашем — 300. В целом для латвийских птицеводческих биохозяйств норма — 300–400 птиц. Но не все определяется количеством. Если в одном хозяйстве будет 300 кур, а в другом 1 000, нельзя сказать, что то, где их будет меньше, обязательно можно считать биологическим, а другое нет. Для этого существует жесткая сертификация. В год, чтобы пройти сертификацию, нужно еще заплатить под 300 евро. Для крестьян немаленькая сумма. Это помимо всех налогов. В Латвии, повторюсь, очень жесткий контроль за биохозяйствами.
— Не по этой ли причине их слишком мало, а продукция дорогая?
— Наши чиновники действительно по контролю обгоняют Западную Европу. Там биологических хозяйств больше, а контроля меньше. У нас все наоборот — контролирующих больше, чем самих хозяйств… Но причина не только в этом. Нужно учитывать и прошлое. В Западной Европе биологические хозяйства существуют десятилетия. У нас же птицеводческие фермы, которые были во времена колхозов, уничтожили. Сейчас они вновь появляются, объемы растут.
Смычка города и деревни
— А почему так мало продукции? В ПВС рассказали, что за год небольшие бойни дали в общей сложности несколько тысяч кур, а индустриальные комплексы — 15–17 миллионов. Может, нет спроса на биопродукцию?
— Есть. Подтверждение тому: кура из биохозяйств — дефицит. Часть продукции у нас сразу покупают рестораны, изредка что–то бывает в биологических магазинах. У латышей сейчас популярны так называемые прямые торговые кружки — горожане связываются с фермером и заказывают у него определенное количество продукции. А у этого горожанина еще двадцать знакомых. Вот такая смычка города и деревни…
А количество небольших птицеводческих хозяйств растет. Люди держат птицу для себя, детей, родных. Чтобы хотя бы они могли есть качественные яйца, куру.
— Но почему эти хозяйства не работают на рынок?
— Работают, но не все. Причина в том, что наше государство оказывает поддержку в агросекторе лишь двум направлениям — молочному и зерновому. Остальные выживайте как хотите. А к чему привело пересубсидирование молочной отрасли, особенно хорошо видно сейчас. Молока — завались, крестьяне не знают, что с ним делать…
А птицеводов выручают сами покупатели. Люди больше начинают думать о том, что едят, о своем здоровье. В Германии, например, состоятельные горожане в выходной едут не в супермаркет, а в крестьянское хозяйство — за свежей, качественной продукцией. И у нас психология начинает меняться…
— Сами вы пробовали индустриальную куру? Или только свою едите?
— Пробовал, чтобы было с чем сравнить. Конечно, есть можно. Но наше мясо более плотное. Кстати, латвийские индустриальные куры — это цветочки в сравнении с заморскими, из той же Аргентины. Потому что там куры еще больше напичканы стимуляторами роста. И такого контроля, как в ЕС, у них нет…
кстати
По признанию специалистов, генетически модифицированная соя присутствует в кормах многих крупных комплексов страны — птицефабрик, свиноферм, мясомолочных… На мировых рынках можно без проблем купить обычную фуражную сою, но стоит она дороже, чем генетически модифицированная. А это увеличивает расходы производителей и, соответственно, уменьшает прибыль.
Что же делать тем, кто не хочет употреблять мясо птицы, которую кормят ГМ–соей?
"Заводите знакомства с крестьянами, у которых небольшие хозяйства с курами, коровами и свиньями. Там точно не будет ГМ–дряни", — посоветовал один чиновник из Минземледелия.
Есть и другой выход: переезжать в провинцию и на своих "шести сотках" разводить кур. Некоторые люди преклонного возраста так и делают. Но что делать тем, кто не может уехать из города?..
Илья ДИМЕНШТЕЙН
