Видео
В мире
"Рекомендую всем думающим людям, учителям и родителям прочитать статью и серьёзно, честно и со своей латышской позиции, подумать о весьма субъективном мнении моего уважаемого коллеги Юрия Алексеева, - призывает латышей на страницах "Неаткариги" Виктор Авотиньш.
Не потому, что он русский, и не потому, что он критически оценивает акцию протеста защитников русских школ 23 октября у Министерства образования и науки.
А потому, что он пишет: «Позавчера русские школьники не пришли на пикет протеста своих бабушек и дедушек ... Почему? Потому, что им в дальнейшей жизни русский нужен так же, как латышский. Какая разница, на каком языке сдавать госэкзамены?»
Тогда я подумал: выглядело бы иначе собрание националистически настроенных добровольцев, пришедших на акцию по защите латышского языка и латышских школ? Может и на такое мероприятие пришли бы одни старики? Думаю, в значительной степени так все и было бы.
Можно утверждать, что Юрий говорит о русском языке с высоты своего опыта. Его трое детей уже не в Латвии. Дочь шестой год живёт в Калифорнии, в Силиконовой долине, старший сын изучает биохимию в Гаагском университете, младший учится в школе в Лондоне.
Юрий пишет: «Зачем им латышский язык? Чтобы иметь возможность работать в сфере обслуживания на своей родине - в Латвии?» Юрий пишет, что для таких «карьер» здесь хватает основного населения. Но тут же добавляет, что вес русского языка за пределами России не намного превышает вес латышского языка. В этом, скажем, отчуждении русских, он обвиняет Россию. Россию, которой не нужны микроэлектроники (его зять), отличники биохимики (его сын).
«А теперь представим, если бы мои дети изъявили желание связать свою жизнь с Россией… Сколько кругов ада им бы пришлось пройти в российских иммиграционных департаментах?.. И прошли бы – сильно сомневаюсь…
А «тупые» американцы - полгода уговаривали моего зятя Серёгу переехать в Калифорнию. Оплатили переезд, дали подъёмные, два года оплачивали жильё (дом), организовали ускоренное американское гражданство для всей семьи… Есть смысл учить английский, правда?
Вот потому и не пришли русские школьники позавчера на митинг в честь их образования на русском языке. Для них что – Латвия, что – Россия. Что латышский, что – русский. Один хрен — экзотика. Без перспектив.»
В своём роде я этот текст Юрия воспринимаю если не как предупреждение, то, по крайней мере, как ещё одну причину подумать о молодом поколении латышей и реальности их будущего здесь, на родине. Спроецируем сказанное Юрием на отношение латышей, отношения в латвийской политике, и дадим ответ на этот вопрос.
Разве не правда, что наша забота о повседневности, о сегодняшнем дне, стала критичной для дня завтрашнего?
Разве не правда, что мы хорошо заботимся лишь об отдельных вещах, отдельных проявлениях? Хотя бы о статусе своего языка.
Но позаботились ли мы надлежащим образом о статусе человека, народа в этой стране? О своих потомках, которым все эти статусы надо будет поддерживаться в будущем?
Люди чувствуют, что что-то не так, люди начинают действовать. Так, например, кардиолог Андрейс Эрглис требует осознания ситуации в каждой отрасли на философском уровне. Латвийский университет организует цикл форумов Формула Латвии 2050. Сценарии развития, которые предусматривают участие самых знающих, наиболее активных, влиятельных умов общества.
Когда на такую перспективу переключится политика Латвии? Неужели и к следующим выборам в Сейм партии только и будут знать, как обращаться к толпе, которой с течением времени они хотели сделать своих избирателей. Потому что у них не было и нет общего образа нации, государства, достижение которого они могут обещать людям своей работой.
У них были только лозунги (Национальный план развития) и некоторые отдельные намерения, хорошо, если на следующие четыре года, до следующих выборов.
Но если, как говорил Вацлав Гавел, «о дальних целях забывают» даже в своей стране, то в конце концов действительно может выйти так, как рисует Юрий — затрагивание английского в школах приведёт к протестам намного большего количества школьников, чем в случае с латышским или русским. Потому что этот язык предоставляет более ощутимую перспективу, но два других, к сожалению, и из-за политики, в основном предлагают стагнацию.
Да, я знаю, что, например, наш Праздник песни все ещё довольно категорично мне противоречит. Но Юрий побудил меня сознательно связать язык с дееспособностью нашего народа здесь, в Латвии, в повседневной жизни. Такой дееспособностью, которая предотвратила бы отъезд народа."
