Видео
В мире
(он погиб в боях за Сталинград, будучи комиссаром батальона морской пехоты). После окончания школы юнг в 16 лет Валентин Пикуль стал командиром боевого поста на Северном флоте. Войну прошел без единой царапины и считал себя необыкновенно везучим человеком.
Первая его книга вышла в 1954 году — повесть "Океанский патруль", посвященная друзьям–юнгам, погибшим в годы войны. Через два года Пикуль принят в Союз писателей — и с тех пор писательство становится его профессией. В Ригу он переехал в 1962 году: не сложились отношения в ленинградской писательской организации. Были и другие причины, но о них позже.
Рижский знакомый романиста Владимир Багиров вспоминал, что после переезда Пикуль жил на улице Петра Стучки, недалеко от Артилерияс, в так называемом генеральском доме добротной сталинской постройки. Двухкомнатную квартиру он выменял на жилплощадь в Ленинграде.
— Явились мы туда с моей супругой Валентиной, которую Валентин Саввич потом называл не иначе как "тезка", и окунулись в удивительное и увлекательное пространство, созданное писателем, — говорит Багиров. — Библиотека, уникальная по подбору книг, знаменитая картотека, фундаментальное собрание русских портретов, аура рабочего кабинета, хлебосольность хозяев… Проговорили до полуночи.
Позже я встречался с Валентином Саввичем и там, и в новой писательской квартире на ул. Весетас много раз, но я помню практически каждую встречу. Русское гостеприимство всегда дополнялось интеллектуальной беседой. Мне, тогда несколько испорченному советским критическим отношением к русской истории, именно Пикуль раскрыл глаза на многие великие и, к сожалению, искаженные советской историографией факты истории государства Российского…
О рижском периоде жизни писателя рассказывает и его вторая супруга — Антонина Ильинична:
— С Валентином Саввичем я познакомилась, когда заведовала библиотекой рижского окружного Дома офицеров. Сошлись мы на почве любви к книгам. Хотя у Пикуля был богатейший книжный фонд, материалов все равно не хватало — некоторые книги мне приходилось заказывать из других фондов. В библиотеку часто приходила его первая жена, Вероника Феликсовна. Я бывала у них дома, мы общались. Когда она умерла, книги Валентин Саввич стал забирать сам. Как–то попросил достать редкое издание о Карле ХII. Когда я его привезла, сделал мне предложение…
По словам супруги, муж окончил 5 классов, а в юности получил специальность "штурманский электрик", но не комплексовал по этому поводу, говорил: "Я учусь всю жизнь". Ежедневно прочитывал 200–300 страниц. Перефразируя Горького, повторял: "Всем лучшим во мне я обязан живописи" — она на многое открыла ему глаза. Любил работы Валентина Александровича Серова, Ильи Ефимовича Репина, немецких художников. Особенно ценил портреты: "Не могу писать о герое, пока не посмотрю ему в лицо".
Еще в юности, читая книгу, Пикуль заводил карточку на интересного ему персонажа — компьютеров тогда не существовало. Поэтому и писал быстро: все уже было систематизировано и разложено по полочкам. 100 тысяч карточек и 10 тысяч томов библиотеки занимали все пространство в квартире от пола до потолка…
Письма от читателей приходили со всех концов Союза. Иногда на конверте было написано коротко: "Рига, Пикулю".
— Критики часто упрекали его в вольном обращении с фактами, — говорит Антонина Ильинична Пикуль.— Их раздражало, что человек с 5–классным образованием пользуется таким авторитетом у читателей. Ему завидовали. Муж старался не читать отзывы после выхода романов. Читал только рецензии историков, к некоторым замечаниям прислушивался. На особо хлесткие выпады отвечал: "Пусть другие напишут лучше"…
Девять собраний сочинений писателя вышли уже после его смерти. Валентин Саввич дождался лишь четырехтомника. "В стране не хватает бумаги", — объясняли свою позицию издатели. Даже нужного количества авторских экземпляров для Пикуля в издательствах почему–то не находилось.
— Он был завсегдатаем черного рынка — ему приходилось покупать там собственные книги, — продолжает Антонина Пикуль. — Один спекулянт–книголюб подарил ему его же роман со словами "Валентин Саввич, здесь половина продавцов разбогатели благодаря книгам Пикуля". В конце 1980–х деньги у нас были: его много публиковали в Союзе и в странах соцлагеря. А вот издавать в Греции и Японии запретили…
Работал Валентин Саввич по ночам, с 23.00 до 6–7 утра. Ел раз в день, говорил: "На сытый желудок много не напишешь". В быту был неприхотлив. Когда супруга пыталась много наготовить, протестовал: "Не хочу, чтобы ты стояла у плиты". Он и сам прекрасно готовил. Бывает, Антонина Ильинична приходит с работы — стол уже накрыт.
Покинуть родной Ленинград, где остались друзья — военные моряки, Пикуля вынудили разные обстоятельства.
— Его первая жена, Вероника Феликсовна, всегда хотела сюда переехать — у нее в Риге остались подруги, она воевала на территории Латвии, — рассказывает Антонина Пикуль. — Вторая причина переезда: в Союзе писателей к Пикулю плохо относились после романа "Из тупика". Там одним из главных героев был адмирал Кетлинский (в романе он фигурирует под фамилией Ветлинский). А его дочь, Вера Казимировна Кетлинская, руководила писательской организацией в Ленинграде.
Пикуль попросил квартиру — ему не дали. Писатель с женой ютились в одной комнате коммуналки. Они уезжали в Ригу года на три–четыре, чтобы встать на ноги, а получилось — навсегда… Третья причина: Вероника, как умная женщина, решила, по всей видимости, отколоть его от компании. Он ведь не был пай–мальчиком в юности. Когда поженились, у Вероники были проблемы с мужем.
Теплая компания образовалась: Конецкий, Курочкин и Пикуль — их звали "три мушкетера". Но начиная с 83–го года Валентин Саввич не взял в рот ни капли спиртного. После того как утонул мой сын от первого брака, встал передо мной на колени и сказал: "Все, свою цистерну выпил, а в чужую заглядывать не хочу"…
Слово свое Пикуль сдержал. А вот курил до последнего.
С возрастом в компании писателя уже не тянуло. Он говорил, что его лучший друг — собака–дворняжка, которую звали Гришкой в честь Григория Распутина. Детей у романиста не было. Никогда не жалел об этом, но когда дочь Антонины Ильиничны родила, попросил: "Назовите внука Валентином".
Владимир Багиров говорит, что многих поражало его полное равнодушие к деньгам и материальному благополучию. Именно к Пикулю более всего относились известные строчки поэта: "И кроме свежевымытой сорочки, скажу по совести, мне ничего не надо". Но он был человеком широкой души:
— Помню, узнав от моего начальника о моей тогда скромной юрисконсультской зарплате, он тут же предложил мне помощь по схеме: заработаете — отдадите, а нет — не последние, переживу. Единственное, к чему он относился с подлинной страстью, — это к книгам. Ради книг он не жалел ни денег, ни времени, ни места в своей квартире…
Умер писатель от острой сердечной недостаточности. На боли никогда не жаловался, лечиться не любил, лекарств не принимал. 12 июля 1990 года ему сделали кардиограмму — все было нормально, а 16–го Валентина Саввича не стало. Ему было только 62.
В прошлом году при поддержке Рижской думы в Риге наконец появилась улица Пикуля. В Болдерае — в Усть–Двинске…
Илья ДИМЕНШТЕЙН.
