Видео
В мире
Здание бывшего завода "Метеор" в Задвинье сегодня.
Проезжая по улице Маскавас, мимо торгового центра "Долес", уже и не поверишь, что когда–то напротив было серьезное производство, снабжавшее половину СССР резиновыми изделиями. А ведь открыли его не при коммунистах — в 1924–м. Прикрыли во времена новейшей "истории успеха"… Можно ли было сохранить предприятие? Об этом рассказывает ветеран "Сарканайс квадратс", прошедший путь от помощника мастера до начальника отдела снабжения всего объединения, Изя Зильбер.
Родители собеседника — из Ливаны. В 1941–м, вместе с десятками еврейских семей, отправились в эвакуацию. Вернулись в Латвию уже в 1944–м. Изя Зильбер — ровесник Победы: родился в Риге в 1945–м.
— Родителям дали квартиру на улице Даугавпилс — в Московском предместье, — рассказывает старожил. — В этой же части города с 1944–го работал отец — на "Сарканайс квадратс". Так что я заводчанин во втором поколении…
Школа вместе с… роддомом
Ближайшей от дома школой была четырехлетняя — 58–я. Часть классов находилась на улице Лудзас, часть — на Киевас. Был и специальный класс — детдомовский. Детдом располагался по соседству — на улице Екабпилс.
После четырехлетки мальчик пошел в семилетку на углу Ленина и Энгельса, 81–ю. Примечательна она была не только тем, что находилась напротив КГБ: в одном здании были магазин, школа и… роддом.
— Магазин, как и полагается, на первом этаже, школа — на втором и третьем, а на четвертом и пятом — родильное отделение. Туда можно было подняться на лифте. Но шел он только с 3–го этажа, — вспоминает свидетель Риги далеких лет.
Школа небольшая: шесть классов — в каждом по 25 человек.
Старый рижанин показывает фотографию из домашнего архива: выпуск 7–х классов 81–й школы, 1959–й год. Среди одноклассников — немало известных людей. Один из них — Роман Тименчик: в советское время заведующий литературной частью ТЮЗа, потом — литературовед, профессор филологии Иерусалимского университета. Дружны были еще родители ребят — соратники по коммунистическому подполью в довоенной Латвии.
Впрочем, и фамилия Зильбер в республике была известной: дядя Изи был чемпионом Латвии по шахматам, спарринг–партнером Михаила ТАЛЯ. Хотя самого Изю шахматы не интересовали — в отличие от волейбола и большого тенниса.
Перестройка по–хрущёвски
После семилетки паренек продолжил обучение в 40–й школе, но закончил только два класса. И не потому, что не "тянул".
— После окончания 9–го класса нам вдруг объявляют, что школа переходит на 11–летнее обучение. Не только наша, но и соседние: 22–я, 23–я. По той причине, что в средних школах в те годы была производственная практика — от нескольких часов до одного дня в неделю. Вот учебный процесс и решили удлинить. Тогда много ребят ушли в сменную школу: учиться и работать…
Шел 1961–й год, времена Никиты Хрещева. Хрущевское желание объединить учебу и производство, по словам собеседника, проявлялось и по–другому. Его знакомые — студенты дневного отделения РПИ — только раз в неделю посещали занятия, а в остальные дни обязаны были работать.
А первым рабочим местом самого Изи Зильбера стал завод "Сарканайс квадратс". Но перед тем, как рассказать о своей рабочей юности, он показывает мемуары, написанные отцом, — о послевоенном времени. Писал для заводского музея.
Текстильная обувь — что это?
…Когда Зильбер–старший пришел на завод, там работало 350 человек. Электричество давала собственная электростанция. Снабжала им и город. Помимо главного корпуса на Маскавас, было еще два филиала — "Метеор" в Задвинье и завод "Варонис" — на Ленина и Цесу. Первый вел историю еще с царских времен, второй был ровесником "Сарканайс квадратс" — с 1924 года.
До войны львиную долю резиновой продукции составляли покрышки для велосипедов — в Латвии было немало велосипедных производств. А в первые послевоенные годы выпускали изделия для промышленных предприятий. Одно за другим восстанавливались производства, и им нужны были резинотехнические детали: от маленького колечка до ремня для двигателя. На "Варонисе", к примеру, изготавливали транспортерные ленты, шланги… А одним из самых первых товаров широкого потребления стала текстильная обувь.
Ее выпускали на "Сарканайс квадратс".
— Низ был резиновый, верх — из ткани, — рассказывает ветеран завода. — Были такого рода босоножки, закрытая обувь. Достоинство — дешевизна, могли многие купить. Потом стали переходить на другие изделия…
Средней Азии — от Риги
В 1970–е, когда собеседник сам работал на "Сарканайс квадратс", объединение насчитывало 4 500 человек, номенклатура изделий — до 1 000 наименований. От галош и утепленных сапог — до резиновых лодок. 95% галош, как ни странно, шло в Среднюю Азию.
— Есть два вида галош — на валенки и те, что носят отдельно. Так вот, в Средней Азии очень популярны были обычные галоши — их надевали сразу на носок. Мы делали для них узкие, с загнутыми носами — как тапочки у Хоттабыча. Эти галоши — восточных фасонов — выпускали на "Метеоре"…
Впрочем, и маразма в те годы хватало. По словам специалиста, это только при плановой экономике могли додуматься до того, чтобы сырье для завода привозить из Сибири, штамповать галоши в Латвии, а отправлять в Среднюю Азию. В Союзе ведь были и другие схожие предприятия, подчинявшиеся, как шутили производственники, центральному ведомству — "Союзрезинтапочка".
Был и более серьезный минус — уже для Риги. Долгие послевоенные годы сырье для завода везли через весь город — с Риги–Товарной в Кенгарагс. А в состав сырья, помимо синтетического каучука, мела, каолина, серы и других наполнителей, входила сажа. Правда, в 1970–е сырье начали привозить уже из Шкиротавы. О масштабе производственного объединения тех лет свидетельствует такой факт: в день оно "съедало" 1 000 тонн каучука, 25 тонн сажи.
Ходовые кроссовки
Со временем резину заменил ПВХ — полихлорвинил. Не такой износостойкий, но обувь из него получалась элегантней. Если резина бывает только двух цветов — белая и черная, то ПВХ может придавать обуви любую цветовую гамму. На рижском предприятии этим умело пользовались. Не случайно в отрасли, где были и более крупные предприятия, латвийское котировалось высоко.
— А перед развалом Союза здесь закупили специальное оборудование для кроссовок. "Улетали" они на ура, — продолжает старый производственник.
…Можно ли было сохранить завод? Однозначно, но не в таком объеме. Лишняя иллюстрация, по словам г–на Зильбера, — наши соседи: Эстония и Литва. В Таллине и Каунасе, где тоже были схожие предприятия, только поменьше, их сохранили и перепрофилировали. Литовцы, например, выпускают ходовую спортивную обувь.
А Латвия профукала все, что можно. От ВЭФа, "Альфы" и РАФа до "Страуме" и "Сарканайс квадратс". И люди, которые способствовали этому — годманисы, осисы, гайлисы и их преемники, объявляются экспертами и учат, как жить. Куда идешь, Латвия?
Илья ДИМЕНШТЕЙН.
