Видео
В мире
Первое впечатление у многих, особенно жителей Восточной Европы и экс-СССР, – девушка просто мечтает о коммунизме. Но изнутри, для тех же самых датчан и вообще образованного класса в Европе и США, эти идеи отнюдь не связаны с представлениями столетней давности о торжестве «диктатуры пролетариата».
Ида Аукен отмечает, что все это возможно. То, что раньше рассматривалось как продукт, которым надо обладать, сейчас становится сервисом, которым можно воспользоваться. Давно ли мы узнали о том, что наши файлы можно хранить не на своем жестком диске или флешке, а в виртуальном облаке? Еще несколько лет назад люди относились к идее облачного хранения информации с опаской, а сейчас они доверяют «облакам» хранить бухгалтерские отчеты своих фирм. Диски как вещь становятся не нужны — нужна услуга хранения информации.
Автомобиль в собственности многие держат только потому, что он дает свободу перемещения по желанию владельца. Но в городе Аукен машин избыток — достаточно заказать машину, вроде как такси, и она появится в нужный момент. Нужно ли говорить, что, скорее всего, это будет электромобиль, без водителя, точнее — водителем будет робот. Такие автомашины, как известно, разрабатывает Google, о них говорят Tesla, Apple и даже традиционные автомобильные компании.
Прыткие вещи века
Прогнозы другой ученой дамы – помощника вице-проректора по технологической стратегии Университета Карнеги Меллони Жюстин Касселл – не менее впечатляющие. На той же площадке Международного экономического форума она прогнозирует тотальное изменение всей структуры промышленности в связи с четвертой индустриальной революцией и стремительное развитие интернета вещей, когда привычные нам изделия сольются в одну сеть, которая будет не просто знать о наших потребностях, но и предугадывать их.
Что это значит на практике? Уже сейчас смартфон может многое рассказать о поведении, характере и образе жизни своего владельца.
Датчик GPS, датчик положения в пространстве, запись контактов и действий рассказывает, как быстро перемещался его обладатель и куда, чем он интересовался по дороге, быстро ли шел, бежал или ехал на машине. Если хозяин спешит домой, «умный дом» заранее повысит температуру в квартире, включит свет, а холодильник выяснит, есть ли в нем свежая еда и любимое пиво хозяина, а если нет — через сеть отправит заказ в интернет-магазин.
Новые системы контроля за самочувствием могут предсказать наступление сердечного приступа раньше, чем он действительно наступит. Человек получит специальный сигнал, к его месту нахождения выедет автомобиль, который отвезет домой или в больницу. А одежда с встроенными датчиками обеспечит человеку комфортную температуру.
Все это возможно уже в самом ближайшем будущем. И вопрос заключается не в том, может ли все это быть, а в том, что в таком мире важнее — вещи или система управления ими. Вопрос риторический.
Кому будет хорошо?
С точки зрения депутата Аукен, нет необходимости иметь вещи, которые используются от случая к случаю. В ее техномире достаточно просто заказать себе на определенное время машину для изготовления макарон и отдать ее после того, как нужда в этом изделии отпала.
Это не просто функционально, но и экологично – вещи, которые циркулируют от человека к человеку, должны быть прочными и ремонтопригодными. А следовательно будет меньше мусора и меньше потребуется сырья для их производства. Мир вокруг станет чище, удобнее, свежее.
Правда, Ида Аукен понимает, что за пределами идеального города будут те, кто не сможет вписаться в новую жизнь и по тем или иным причинам останется в мире, который будет нести в себе язвы XIX века. Это очень важная часть памфлета датской депутатессы, так как, судя по всему, она сознает, что прекрасный мир в ее городе не для всех.
Аукен не детализирует, кому принадлежит описанная ею городская инфраструктура. Ею, конечно, может владеть и государство, но, скорее всего, главными игроками в нем могут стать огромные телекоммуникационные гиганты, которые будут владеть той самой Сетью, без которой все эти «умные вещи» станут мертвыми игрушками или до скуки простыми вещами. Именно они станут главными бенефициарами эпохи «интернета вещей».
Страх новизны
Эти восторженные планы создания «информационного мира» бурлят повсюду. И именно они пугают миллионы людей, которые связаны с традиционной индустрией. Сегодняшняя цивилизация построена на извлечении сырья и производстве вещей, все новых и новых. Нет производства, нет потребления — нет работы и заработка, нет средств к существованию.
Электризация автотранспорта, например, не так безобидна для мировой индустрии, как кажется. Двигатель внутреннего сгорания гораздо более сложная штука, нежели электродвигатель.
Он требует больше работы, именно не ценных материалов, а физической работы. Нет ДВС — не нужны и коробки передач. Так отказ от производства ДВС означает сокращение большого числа рабочих.
Осенью 2015 года американская вещательная компания CNBC опубликовала результаты исследования отношения экономически активного населения США к внедрению новых технологий. Оказалось, что среди работников, зарабатывающих 30 тыс. долларов в год и менее (что соответствует 2500 долл в ме.сяц), каждый четвертый (25%) обеспокоен тем, что его рабочее место может быть заменено новыми технологиями в ближайшие пять лет. Среди работников, получающих более 100 тыс.долларов в год (8300 $ в мес.) и более таких всего 4 процента.
Рост производительности при внедрении технологий и отсутствии соответствующего роста оплаты труда тревожит сотни миллионов занятых на производстве . В 2014 году 46 процентов американцев соглашались, что технологии помогают росту эффективности работы, в 2015 году — уже 59 процентов. И только 35 процентов из них, то есть каждый третий, отметили соответствующее увеличение зарплаты. Особенно это заметно для профессий, где зарабатывают от 30 до 50 тыс. долларов в год. Авторы исследования убеждены — общество раскалывается, раскалывается быстро, и ускоренное внедрение новых технологий играет в этом очень большую роль.
Действие и противодействие
Скорее всего, прекрасный город Иды Аукен — это город богатых людей, которые пользуются его благами как огромным таймшером. В таком городе хотели бы жить представители творческих профессий, юристы, успешные политики, ученые. Эти люди уже готовы к такой жизни, и у них есть средства оплатить ее.
Но у миллионов людей даже в развитых странах, занятых в области реальной экономики, нет доходов, которые могли бы обеспечить такую жизнь. Ускоренное, в том числе на законодательном уровне, продавливание новых технологий, в первую очередь «зеленых», вызывает только озлобление — для них это выглядит притворной заботой о здоровье курильщика, приговорённого к расстрелу.
Можно предположить, что аналитики команды Дональда Трампа, как и специалисты, работающие с Марин Ле Пен или британскими сторонниками «брексита», и многие другие оппозиционеры учитывали и учитывают рост настороженности к ускоренному внедрению новых технологий.
Стоит посмотреть октябрьские 2016 года репортажи Euronews из Западной Вирджинии, региона, где средняя зарплата составляет около 12 тысяч долларов в год (1000 долл. в месяц) и где благодаря инициативам администрации Обамы тысячи шахтеров остались без работы.
Эти люди не хотят слушать рассуждения «умников» из демократических СМИ, убеждающих их в том, что уголь просто не покупают из-за дешевого сланцевого газа, они уверены, что причина их бед — это жёсткие меры администрации по сокращению угледобычи в интересах борьбы с климатическими изменениями.
И будьте уверены: чем больше энтузиасты вроде Иды Аукен или Элона Маска будут мечтать о «прекрасном электрическом мире», тем больше избирателей встанут под знамёна право-консерваторов, которые предложат не «гнать лошадей» по дороге научно-технического и социального прогресса.
Константин Ранкс, для «Фонтанки.ру»
