Последняя колониальная война Британии: Аден

Осенью 1963 года на юге современного Йемена началась последняя колониальная война Британской империи. Не предвещавшее метрополии особых проблем восстание местных племён переросло в кровопролитную схватку с британскими войсками на территории горной страны Радфан, куда на протяжении столетий не ступала нога европейца. Годом позже центр конфликта переместился в главный город Южного Йемена — Аден.

Поле боя — Аден

Бывший школьный учитель Абдул Исмаил, возглавивший городскую герилью Национального фронта освобождения оккупированного юга Йемена (НФО), отмечал: «Британцы могли не обращать внимания на борьбу в горах годами. Но они не могли проигнорировать то, что творилось в Адене». Дело в том, что Аден 1960-х годов был крупным международным портом и центром нефтепереработки.

Город родился в кратере потухшего вулкана, где в тени Джебель Самсана располагался арабский район Кратер — настоящий лабиринт узеньких улочек, с трёх сторон ограниченный горами, а с четвёртой — морем. Западнее, с противоположной стороны Джебель Самсана, лежал «европейский город», Стимер Пойнт. Здесь находилась британская администрация. От Стимер Пойнта дорога на восток шла по северному побережью полуострова, через Тавахи — главный торговый район города с портом и арабским кварталом. Далее шёл район Маалла с респектабельным арабским и индийским населением. За Мааллой дорога раздваивалась: направо — в Кратер, налево — на север, к главной базе Королевских ВВС и международному аэропорту Хормаксару.

Севернее Хормаксара располагался громадный военный лагерь Радфан — главная база британской армии на юге Аравии. Оттуда дорога шла через горы и пустыню, через селение Тюмьер в Дхалу, что на границе с республиканским Йеменом. Но прежде чем покинуть пределы Адена, она пересекала ещё два арабских квартала: Шейх Осман и Аль-Мансура.

В состав Адена также входил район Малый Аден на другом берегу гавани. Он вырос вокруг построенного после Второй мировой войны нефтеперерабатывающего завода «Бритиш Петролеум». Там находились казармы морпехов и британское военное кладбище, прозванное «Долиной безмолвия». А на полпути между Шейх-Османом и Малым Аденом, в пустыне, располагалась столица Федерации Южной Аравии (ФЮА) Аль-Иттихад.

Климат здесь был тяжёлый. С октября по май продолжался холодный сезон, когда температура опускалась ниже 30°С. Вслед за ним наступал жаркий период с 40-градусной жарой. Близость океана обеспечивала высокую влажность, особенно тяжело переносимую в жаркий сезон. В апреле – мае регулярно налетали песчаные бури.

Армейские части из Британии (три пехотных батальона) действовали в Адене по полугодичной ротации. Они входили в состав 24-й отдельной пехотной бригады, именовавшейся «Аденской». На базе в Малом Адене постоянно дислоцировалось 45-е коммандо Королевских морпехов. Там же размещались два эскадрона кавалерийских полков, поддерживавшие при необходимости пехоту своими бронеавтомобилями «Саладин» и «Феррет».

Городская герилья

Именно в Адене британской армии впервые пришлось столкнуться с современной партизанской войной в городских условиях. Обычной формой борьбы повстанцев с оккупантами было метание гранат в патрули. С середины 1966 года на смену британским гранатам Миллса, большие запасы которых англичане оставили египтянам, покидая Суэц, пришли советская «лимонка» Ф-1 и китайская «тип 42» (копия советской РГ-42). Правда, точность гранатометания со стороны боевиков, которых англичане прозвали «каирскими гренадерами», была невысока — часто гранаты попадали в стены или вообще залетали на крыши.

Против британцев активно использовались одноразовые миномёты из водопроводных труб, делать которые повстанцев научили египетские инструкторы. Зачастую боевики использовали сразу несколько таких труб. К счастью, это оружие было очень неточным. В самой масштабной подобной атаке — обстреле лагеря Радфан 5 декабря 1966 года — из 30 мин на территории лагеря разорвались только пять.

Интенсивность борьбы нарастала. В 1964 году в Адене было зафиксировано 36 инцидентов с четырьмя погибшими, в 1965 году — 286 (35 погибших), в 1966 году — 610 (45 погибших), а за первые 10 месяцев 1967 года — 2 999 столкновений с 369 погибшими.

Ещё одним способом борьбы НФО в Адене были убийства британских чиновников и деятелей ФЮА. В первую очередь повстанцы провели кампанию по уничтожению особого отдела аденской полиции. Абдул Исмаил позднее писал, что это «было необходимым условием для развёртывания нашей борьбы». За несколько месяцев с начала 1965 года были убиты 16 арабских офицеров особого отдела. Некоторых из них похищали, а потом оставляли изрешечённые пулями тела на улицах Кратера или Шейх-Османа, с приколотыми записками о казни очередного коллаборациониста по приговору народного суда. Такая тактика достигла требуемого эффекта: разведывательная деятельность британцев в Адене была полностью парализована.

Утром 4 сентября 1965 года боевики НФО убили британского руководителя особого отдела Гарри Барри, обстреляв его машину в одном из переулков Кратера. Через пять дней погиб Артур Чарльз, спикер аденского законодательного собрания и член верховной комиссии по вопросам гражданской службы. Несколько дней спустя в Адене остановилась будущая глава Ми-5 Стелла Римингтон, бывшая здесь проездом на пути к новому месту службы в британском посольстве в Индии. Она была потрясена тем ужасом, что воцарился среди местных британцев, осознавших, что любой из них может стать следующей жертвой НФО: «Они просто перестреляют нас как собак».

В Аден перестали заходить пассажирские лайнеры, следовавшие с Дальнего Востока в Европу. Долгое время город был традиционной остановкой на их пути. Вокруг причалов Тавахи и Стимер Пойнта выросла ориентированная на туристов индустрия с ресторанами и магазинами дьюти-фри. В самом начале 1966 года в группу туристов с очередного лайнера на Стимер Пойнте была брошена граната. Погиб молодой британец, вёзший на родину свою невесту из Австралии. Женщина не пострадала, но из-за трагедии лишилась рассудка. После происшествия лайнеры предпочитали заходить в более спокойный Джибути. Туристический сектор в Адене фактически умер.

Европеец, независимо от того, в форме он был или без, стал на улицах Адена потенциальной мишенью для гранатной атаки или выстрела со стороны повстанцев.

Особенности борьбы с терроризмом в условиях свободы слова

Британские солдаты периодически проводили рейды в поисках тайников с оружием. Подозреваемых в террористической деятельности массово арестовывали и направляли в центр заключения в Аль-Мансуре и центр допросов в Форт-Морбуте. Довольно скоро методы допросов, применяемые британскими военными в этих центрах, стали предметом острой критики со стороны организации «Эмнести Интернешнл» и Международного Красного Креста.

Критика усилилась после публикации интервью одного британского военного в феврале 1966 года. Капрал Джордж Леннокс рассказал газете «Санди Таймс» о происходившем в центрах: о жестоких избиениях заключённых, об издевательствах над ними, о крови, смываемой из шлангов во дворе. Правительству пришлось назначить парламентское расследование, однако допустить независимых экспертов в центры задержания власти отказались. Вообще, обилие журналистов было одной из особенностей ситуации в Адене. Британские газеты пестрели фотографиями солдат, тащивших за шкирку очередного пойманного гранатометателя, среди которых нередко были и подростки.

Реагируя на критику, британское командование осенью 1966 года распорядилось, чтобы военные, в случае кидания гранат в них, пытались догнать и захватить террориста живым, а не стрелять в него. Солдаты честно выполняли приказ. Для этого им приходилось пробиваться через немедленно собиравшуюся на месте происшествия толпу. Быстрее всего это получалось сделать при помощи соприкосновения британского армейского ботинка с частями тела местных жителей, подкреплённого громким и не очень цензурным криком. Газеты украсили новые фотографии «грубых британских солдат», так бесчеловечно обращавшихся с мирными арабами. Левые издания говорили о «зверствах британской солдатни в Адене».

Война была крайне непопулярна в метрополии. Резиденцию премьер-министра на Даунинг-Стрит, 10 заваливали письмами. Одни требовали немедленно покинуть недружелюбный город:

«Зачем наши войска должны оставаться в Адене до января, убивая и погибая? Это бессмысленно, раз они всё равно будут выведены в следующем году. Выведите их немедленно».

Другие же возмущались нерешительностью властей:

«Что за безумный приказ о «максимальной сдержанности»? Сколько мы ещё будем упрашивать «дорогой мистер Насер, пожалуйста, не можете ли вы прекратить бросать бомбы в Адене».

Британские части в Кратере и Шейх-Османе с 1966 года стали проводить «операции под прикрытием». В пехотных батальонах создавались «особые части», члены которых, замаскированные под арабов и вооружённые 9-мм пистолетами-пулемётами Браунинг или Стерлинг, по ночам охотились в узких переулках на боевиков и пытались отыскать тайники с оружием. Наибольшую известность в прессе получила «особая часть» 1-го батальона Соммерсетской и Корнуолльской лёгкой пехоты под командованием сержанта Боба Богана: «герои Богана» угодили даже на страницы комикса «Хорнет».

Такими же методами в Адене действовала САС (Специальная авиадесантная служба Вооружённых сил Великобритании). Она пыталась выследить «убийственные команды НФО», осуществлявшие громкие теракты. Спецназовцы действовали группами по 2–3 человека, маскируясь под арабов. Проблема заключалась в том, что не было никакой координации действий САС и регулярных частей пехоты. Несколько раз британские патрули задерживали спецназовцев, приняв тех за «подозрительных» местных. А в ночь на 25 октября 1966 года в Шейх-Османе патруль САС во главе с фиджийцем-капралом Лабалабой открыл огонь по группе «вооружённых арабов», оказавшихся бойцами «особой части». В этом столкновении два солдата Королевского английского полка получили ранения. По большому счёту деятельность САС и «особых частей» пехотных батальонов не оказала почти никакого влияния на террористическую активность в Адене.

То же можно сказать и о «линии Скраббера». В самом начале 1966 года британцы соорудили 18-километровую линию проволочных заграждений и минных полей севернее Шейх-Османа. Она должна была пресечь проникновение боевиков и оружия в Аден с остальной территории ФЮА. Линия получила название по имени руководившего строительством заместителя командира 1-го батальона колдстримских гвардейцев майора Стюарта Ричардсона по прозвищу «Скраббер».

Неэффективность британской разведки боевики НФО продемонстрировали 28 февраля 1967 года, взорвав бомбу на вечеринке разведчиков в Маалле. Погибли две женщины, в том числе жена главы резидентуры Ми-5.

Уайтхолл на песке

Попутно с борьбой с партизанами британские власти, во главе которых стоял верховный комиссар Ричард Тёрнбулл, прозванный «Молот мау-мау», пытались создать новое государство. На прошедшей в июне 1964 года в Лондоне конституционной конференции прозвучало, что ФЮА получит независимость к 1968 году. Однако новое государство будет связано оборонительным соглашением с Великобританией, а в Адене останется британская военная база.

Смена власти в Лондоне изменила эти планы. 23 февраля 1966 года лейбористское правительство Вилсона подтвердило, что до начала 1968 года ФЮА получит полную независимость. Но, вопреки предшествующим заявлениям о сохранении военной базы в Адене, было решено, что британские войска полностью покинут её территорию. Находившаяся в тяжёлом финансовом положении Британия отказалась от идеи превратить Аден в «британский Гуантанамо».

Такой поворот заметно активизировал местных борцов за независимость. Союзники же британцев расценили данное решение как предательство. Представители местных силовых структур энергично занялись налаживанием контактов с НФО, что сделало их бесполезными в борьбе с террористами.

В марте 1967 года британское правительство решило вывести войска к 1 декабря, до провозглашения независимости ФЮА. Попытки переложить дело обороны ФЮА на саудовцев провалились: король Фейсал в ответ цинично поинтересовался, сколько ему надо заплатить, чтобы британские войска остались в Адене. Перед назначенным в мае того же года новым верховным комиссаром Хэмфри Тревельяном, бывшим британским послом в Каире, Багдаде и Москве, стояла задача не допустить ухода британцев из Адена с боем, как 20 лет назад из Палестины.

Тем временем, египетский лидер Насер попытался объединить НФО, чьи руководители всё больше попадали под влияние СССР, с группой послушных ему деятелей из числа аденских профсоюзных активистов во главе с Абдуллой аль-Аснагом. 13 января 1966 года было объявлено об образовании единой организации «Фронт освобождения оккупированного Южного Йемена» (ФЛОСИ). Но попытка Насера взять под полный контроль южнойеменское освободительное движение провалилась. В июле 1966 года НФО вышел из состава ФЛОСИ, а с января следующего года между двумя организациями разгорелась борьба, со временем всё более набиравшая обороты.

Мятеж и «Аргайлский закон» в Кратере

Поползли слухи о том, что британцы готовят операцию по разоружению оказавшихся ненадёжными частей армии и полиции ФЮА. 20 июня 1967 года некоторые из них восстали. В большинстве случаев англичанам удалось быстро подавить мятеж, но Кратер перешёл под контроль 500 вооружённых боевиков НФО и мятежных полицейских. За день британцы потеряли 22 военнослужащих убитыми и 27 ранеными. События в Кратере стали шоком для всей Британии. Нация нуждалась в герое — и он появился.

В последние месяцы британского присутствия Кратер должна была контролировать одна из прославленных шотландских частей британской армии — 1-й батальон полка Аргайлских и Сазерлендских горцев, вошедший в историю как «тонкая красная линия» Балаклавы. Командовал им 42-летний подполковник Колин Кемпбелл Митчелл, воевавший до этого в Италии, Палестине, Корее и на Кипре. Последние несколько лет работая в штабе британской армии, он не раз бывал в Адене и пришёл к заключению о неэффективности действий войск: «Действия Аденской бригады были классическим «сдерживанием», не обеспечивавшим ни настоящего наступления, ни гарантированной обороны».

Возглавив батальон в начале 1967 года, Митчелл немедленно занялся подготовкой подразделения к контрпартизанским действиям в городских условиях. Часть казарм Ситон около Плимута была превращена в макет Кратера. Для максимального приближения к боевым условиям в тренировках были задействованы даже «журналисты» и «наблюдатели ООН», тратившие, как им и положено, массу сил на выискивание и фиксацию «зверств британской военщины». 7 июня 1967 года, в разгар потрясшей Ближний Восток Шестидневной войны, авангард аргайлцев во главе с Митчеллом прибыл в Аден. Вскоре и случился мятеж в Кратере, а аргайлцы понесли первые потери.

Политики и военные дискутировали, что же делать дальше. Митчелл настаивал на том, что скорейшая реоккупация Кратера даст единственную возможность для выживания ФЮА. Если предатели не получат по заслугам, на Федерации можно будет ставить крест. В итоге ему удалось склонить на свою сторону верховного комиссара. Правда, аденская полиция согласилась вернуться в положение до 20 июня лишь при условии, что никто из полицейских не понесёт никакого наказания.

В ночь с 3 на 4 июля аргайлцы при поддержке «Саладинов» эскадрона А королевских драгун вошли в Кратер. Штаб батальона разместился в четырёхэтажном здании «Чартеред Банка», по полковой традиции получившем имя «Замок Стерлинг». Неофициально аргайлцы прозвали свой штаб «песчаным замком» — из-за мешков с песком, которыми заложили окна в здании. На рассвете 4 июля 1967 года жителей Кратера разбудили звуки «Crimean Long Reveille» в исполнении полковых волынщиков и барабанщиков, расположившихся на крыше коммерческого института. Империя вернулась. Следующей задачей Митчелла было создать «управляемый и мирный Кратер».

В районе появилось три десятка блокпостов, укреплённых бетонными блоками и мешками с песком. Пулемётные позиции на блокпостах перекрывали основные улицы. Количество патрулей значительно выросло. Теперь армейские «Лендроверы» выезжали в сопровождении бронеавтомобилей «Саладин» и «Феррет» сначала драгунской гвардии, а потом гусар королевы. Проводилось и активное пешее патрулирование. Митчелл особо приказал пешим патрулям двигаться по середине улиц и распекал подчинённых, если видел, что те прижимаются к стенам домов.

Журналистам подполковник говорил: «Терры должны знать, что в городе теперь есть Закон». Журналисты быстро изобрели для порядков Митчелла название «Аргайлский закон». Как же он выглядел в действии? Официально Митчелл не имел право вводить комендантский час. Через арабскую полицию он попросту оповестил жителей о том, что с 7 часов вечера до 7 часов утра им не следует выходить на улицу. В противном случае аргайлцы будут стрелять без предупреждения.

Уличные фонари Митчелл приказал не включать. Через несколько дней власти распорядились вернуть ночное освещение. Включили его ненадолго — пары дней аргайлцам хватило, чтобы расстрелять фонари. На фары дальнего света был наложен запрет: они слепили патрульных. Непонятливым быстро объяснили новые порядки прицельной стрельбой по фарам. Тем же методом — стрельбой по колёсам — запретили и столь любимое арабами использование автомобильных гудков. Митчелл объявил своим офицерам, что при нападении они обязаны атаковать врага, не дожидаясь приказов сверху: «Если у вас нет боеприпасов, идите в штыковую атаку».

Журналистам на их вопросы о соразмерности применения силы подполковник ответил прямо: «У меня нет угрызений совести, когда я говорю своим ребятам, что, если кто-то бросает в нас гранаты или стреляет в нас, мы обязаны убить его». Свои действия Митчелл подкреплял и пропагандой. По его распоряжению по Кратеру распространился слух, что аргайлцы — это такие дикие бедуины с гор Шотландии, совершенно неуправляемые в гневе.

Боевики отвечали метанием гранат и миномётными обстрелами. 14 октября они впервые применили тактику взрыва машин, припаркованных рядом с патрулями аргайлцев. Всего произошло 117 подобных инцидентов. Аргайлцы потеряли пятерых убитыми и 24 человека ранеными, уничтожив при этом 31 террориста.

Митчелл много общался с прессой, разъясняя свои действия, позволял журналистам и телеоператорам сопровождать патрули, водил их на экскурсии по штабу и блокпостам. Эти несколько месяцев он не сходил в Британии с экранов телевизора и страниц газет. «Таймс» отзывалась о нём: «невысокий мужчина… говоривший прямые слова, которые британцы не слышали от своих военных уже два десятилетия». «Британский престиж в Адене был спасён храбрыми и успешными действиями Аргайлских и Сазерлендских горцев», — писала «Дэйли Экспресс». Именно эта газета придумала подполковнику Митчеллу закрепившееся за ним прозвище «Бешеный Митч» — за привычку разъезжать по Кратеру за рулём «Лендровера», совершенно не волнуясь о собственной безопасности.

Эвакуация

С лета 1967 года британцы передали ответственность за безопасность на всей территории ФЮА за пределами Адена федеральным властям. По мере ухода британских войск НФО брал под свой контроль одно за другим шейхства, эмираты, султанаты. Большинство феодальных правителей улетели в Европу или другие страны, не дожидаясь появления повстанцев. Коллапс прежней государственной структуры происходил стремительно и с минимальным кровопролитием. Части армии, полиции, чиновники в подавляющем большинстве просто переходили на сторону НФО. К началу сентября НФО захватил все территории ФЮА, кроме Бейхана и Авлаки, контролируемых его соперниками из ФЛОСИ.

5 сентября тот факт, что «Федерация находится в состоянии дезинтеграции», признал и верховный комиссар Тревельян. Британцы объявили о готовности вести переговоры со всеми группировками, кроме «террористов» из НФО. Однако попытки сколотить сколь-либо жизнеспособные структуры из остатков ФЮА и ФЛОСИ провалились.

К концу сентября британские войска покинули районы севернее авиабазы Хормаксар. Аль-Мансура и Шейх-Осман немедленно стали ареной борьбы НФО и ФЛОСИ, завершившейся к 7 ноября победой первого. В тот же день о присоединении к Фронту заявило командование армии ФЮА. Утром 8 ноября 1967 года НФО объявил трёхнедельное перемирие как жест доброй воли. Нападения на британцев прекратились.

13 ноября британское правительство признало НФО «действующей властью» на территории Южной Аравии и согласилось вести переговоры. Они проходили с 21 по 29 ноября 1967 года в Женеве. Британию представлял министр без портфеля лорд Эдвард Шеклтон.

К этому времени операция по выводу британских войск из Адена, самая масштабная со времён Суэцкого кризиса 1956 года, была в полном разгаре. Для прикрытия ухода было сформировано 318-е тактическое соединение под командованием контр-адмирала Эдварда Эшмора. В состав соединения вошли главные силы Королевского Флота. Его корабли прибывали с разных концов бывшей империи. Десантный вертолётоносец «Альбион» с 42-м коммандо морпехов на борту покинул Британию 7 сентября. Из-за закрытия Суэцкого канала ему пришлось идти вокруг Африки, и добрался он до Адена лишь 12 октября. Авианосец «Игл» и десантный вертолётоносец «Булварк» покинули Сингапур 23 октября и прибыли к городу в начале ноября. Тогда же из Гонконга добрался авианосец «Гермес». Из Персидского залива подошли новейшие десантные корабли «Феарлесс» и «Интрепид».

25 октября 1967 года начался вывоз британских войск. Каждые 20–30 минут с Хормаксара взлетал новенький британский С-130 «Геркулес», доставлявший в Бахрейн до 75 человек и 10 т грузов. Там солдаты пересаживались на лайнеры ВС-10 или «Британия», отправлявшиеся на родину.

Несмотря на заключённое перемирие, город продолжали сотрясать взрывы. Свозившиеся в Аден в последние десятилетия по мере отступления империи огромные запасы оружия, боеприпасов и прочего военного имущества нельзя было оставить по политическим соображениям, а вывезти кораблями можно было только малую часть. Всё остальное королевские инженеры уничтожали на месте: боеприпасы взрывали, «Лендроверы» и оружие топили в бухте. В верховной комиссии жгли документы.

7 ноября последний «Хантер» Королевских военно-воздушных сил улетел с Хормаксара в Шарджу. После этого контроль над воздушным пространством Адена перешёл к Флоту. «Бакканьеры» и «Си Виксены» с «Игла», «Уэссексы» с «Альбиона» и «Булварка» весь день находились в воздухе, ведя активное патрулирование района.

Шла эвакуация гражданских служащих, семей военных, всех британских подданных. Люди забирали что могли, остальное ломали, машины топили в заливе. Индийские лавочники закрывали лавки и уезжали: кто мог — в Британию, другие — в Индию. Бросали город и многие состоятельные арабы. Аден стремительно пустел.

Последним Аден покинуло 42-е коммандо морпехов, обеспечивавшее охрану периметра аэропорта Хормаксар. Они оставались на позициях до середины дня 29 ноября, пока не улетел последний самолёт, на борту которого находились верховный комиссар Тревельян и генерал-майор Филипп Тауэр, командующий британскими сухопутными войсками на Ближнем Востоке. После этого морпехи вертолётами «Уосп» были доставлены на борт «Альбиона». Последним покинул город командир 42-го коммандо подполковник Дэй Морган. К 14:55 все самолёты и вертолёты вернулись на свои корабли. 29 ноября 1967 года в 15:30 318-е соединение взяло курс на юго-восток.

Утром 30 ноября из Женевы в Аден прилетело руководство НФО во главе с Кахтаном аш-Шааби. Их встречали в Хормаксаре развевающиеся на ветру красно-чёрно-белые флаги нового государства — Народной Республики Южного Йемена.

По прилёту на родину Тревельян заявил журналистам, что, по крайней мере, «нам не пришлось пробиваться из Адена с боем, оставляя за собой хаос, как в Палестине». Официальные лица пытались превозносить «наши славные достижения в деле деколонизации». На это старый имперский чиновник сэр Брайан Кроун резко ответил:

«Есть маленький вопрос насчёт Адена и Южной Аравии, которые мы передали неизвестной банде отпетых головорезов, единственной верительной грамотой которых стало то, что они победили другую банду головорезов в гражданской войне».

А британские военные откровенно говорили: «Мы бежали, поджав хвост». Премьер-министр Вилсон пытался представить уход из Адена как триумф. Он объявил стране, подражая Черчиллю после Дюнкерка: «Теперь мы сами по себе. Это означает: Британия прежде всего».

Подполковнику Митчеллу его «самодеятельности» в Кратере не простили. В 1968 году он ушёл в отставку. В 1970-е годы «Бешеный Митч» был депутатом парламента и главным британским сторонником Родезии Яна Смита. Корреспондент «Таймс» вспоминал, как в 1976 году он слушал одну из родезийских речей Митчелла:

«Я шёл с целью приколоться, но уходил с большим сочувствием к Митчеллу лично, а не к безнадёжному делу, за которое он так яростно сражается. Он не в ладах с миром, в котором обнаруживает себя».

Всего за время конфликта в Южной Аравии, в 1963–1967 годах, погибло около 200 британцев (из них 98 военнослужащих регулярных британских частей) и 1 500 было ранено. Потери арабской стороны оцениваются в 2 тысячи погибших. Современные британские историки признаю́т, что победа НФО на юге Йемена «была единственной в британской колониальной истории, когда было нанесено такое поражение британской армии и британскому государству».

Вадим Трещев, warspot.ru