Видео
В мире
- Сколько автомашин уже увезли в Украину?
- Примерно... 1850. Совершенно точно уже не скажу. Но границу в две тысячи обязательно надо пройти. 17 ноября ушел 117-й конвой. До 1 декабря будет по два конвоя в неделю.
- Такое ощущение, что эти машины множатся. Много пьяниц, у которых их конфискуют?
- Еще как много. Но до 1 декабря мы хотим отправить максимально много машин, так как потом изменится порядок на границе: бюрократия возвращается. Видимо, чтобы избежать исчезновения гуманитарной помощи. В основном, конечно, исчезают классические компоненты гуманитарной помощи, но теперь будут более серьезно проверять всю помощь. Нужно будет еще разобраться, как работает новый порядок.
Я сейчас не еду с каждым конвоем - стараюсь ездить раз в пару месяцев. Сначала ездил чаще, но появилось очень много волонтеров, готовых отправиться в Украину с конвоями.
- Значит, часть машин конфискуют у пьяных водителей, часть люди отдают добровольно?
- Свои машины жертвуют очень много людей. Половина - добровольные жертвователи, половина - пьяные шоферы. Мы приводим эти машины в порядок, чтобы доехали до Украины, и там получатели сами готовы многое делать. Они умеют и могут выполнять такие работы, которых в Латвии уже не делают, например, ремонтируют двигатели.
- Какая машина - самая старая?
- Восьмидесятых годов. Был один чудесный Peugeot - старый, восьмидесятых годов, но как новый, потому что пробег был всего 30 тысяч км. Владелец был автомобилист-энтузиаст Янис Розе. На этой машине до сих пор ездит один украинский доктор - не на линию фронта, а по Киеву.
- Что людей мотивирует так делать [отдавать автомашины- Ред.]?
- Они хотят помочь Украине. Они понимают значение своих даров, потому что помочь может любой. Ни разу я не ощутил, что машины отдают, потому что хозяин считает их старым металлоломом, от которого хочет избавиться. Не было ни одного такого случая.
- Пьяницы, наверное, не хотят отдавать машины?
- Думаю, что не хотят. Однажды один шофер-пьяница даже мне угрожал. Он позвонил мне, чувствовалось, что он пьян, так как было трудно понять, чего именно он хочет от меня. Он что-то бубнил про фото в "Твиттере", про то, что отвезет меня в лес и все что угодно со мной сделает. Послушал его и спросил: "Все?" Он ответил: "Да, все". Я повесил трубку, и на этом все закончилось. Удивляюсь только, что число пьяных водителей не уменьшается.
- Да, за неделю по-прежнему "пропивают" в среднем 30 автомашин. Не понимаю, как это возможно: ты знаешь, что у тебя конфискуют автомашину, если будет больше 1,5 промилле, но все равно пьешь.
- Люди просто этого не знают.
- Как можно этого не знать?!
- Видимо, шоферы-пьяницы не рассказывают о своих "приключениях".
(...)
- Если на Латвию нападут, что ты будешь делать?
- У меня нет ни малейших сомнений в том, что мне надо делать. Воевать надо. Ясно, что в оккупации я жить не смогу - меня быстро поставили бы к стенке. Думаю, я уже есть у русских во всех списках - одним из первых или как минимум в первой сотне. Я бывал в Украине, видел, что там происходит, и вторжение русских перестало быть неизвестной бедой.
- Чего бы ты пожелал Латвии в день рождения?
- Жизни, полной солнца! Наша страна -- как бы в подростковом возрасте: мы спотыкались и ушибались, будем еще набивать шишки, наверняка будем спотыкаться и ошибаться, но главное - верить, что в конце концов все будет хорошо.
