Видео
В мире
5 марта 1956 года, в третью годовщину смерти Иосифа Сталина, студенты Тбилиси вышли на улицы для возложения цветов к монументу покойному вождю. По проспекту Руставели прошла демонстрация. В тот день отменили уроки во всех школах города. Педагогов и учеников повели к памятнику Сталину на набережной Куры. Дети читали стихи о нем, взрослые выступали против развенчания культа личности на XX съезде КПСС, обличали власть и требовали снятия первого секретаря ЦК партии Никиты Хрущева. Многих грузин возмутили резкие выпады в адрес Сталина. В посмертной критике экс-генсека, а также бывшего шефа советских спецслужб Лаврентия Берии они усмотрели атаку Хрущева на весь грузинский народ.
Недовольство вестями из Москвы усиливалось. К протестным акциям присоединялись все новые люди.
«Это было выражение массового народного возмущения и выступление в поддержку «доброго имени и чести» знаменитого земляка, которое приобрело политический характер, — рассказывал в 2008 году грузинский историк Вахтанг Гурули. — Надо учитывать, что Сталин воспринимался и воспринимается в Грузии как бы в двух ипостасях — как грузин и как создатель коммунистической империи. Если в первой он выглядит как положительный герой своего народа, то во второй практически абсолютным большинством воспринимается отрицательно — ведь грузинский народ пострадал от сталинских репрессий ничуть не меньше других народов страны Советов».
По словам очевидца событий Тенгиза Гамкрелидзе, из Гори в Тбилиси привезли двух актеров, загримированных под Владимира Ленина и Сталина. Их водили от одного памятника к другому, заставляя обниматься и целоваться под всеобщий смех.
6 марта первый секретарь ЦК Компартии Грузии Василий Мжаванадзе зачитал местной партийной верхушке закрытое письмо о культе личности.
Не предназначенная для широких масс информация утекла в народ в виде слухов. После этого протест радикализировался. Лозунги наподобие «Сталин – наше знамя!» сменились призывами к переменам в высших эшелонах власти. На митингах прозвучали даже призывы о выходе Грузии из состава СССР.
Недовольство граждан не стихало. Наиболее активной частью протестующих оставались студенты и учителя. 7 марта в Тбилиси не открылись для работы школы и вузы. На следующий день на улицах собралось около 3 тыс. человек. Они потребовали сделать 9 марта нерабочим днем, поднять аэростат с портретом Сталина, восстановить Сталинскую премию и т.д. Город Самтредиа в Западной Грузии предлагалось переименовать в Джугашвили.
В тот же день манифестанты добились встречи с китайским генералом Чжу Дэ, близким соратником Мао Цзэдуна, который посетил СССР для участия в XX съезде КПСС и затем нанес визит в Грузию. Как вспоминал кинорежиссер Ираклий Квирикадзе, школьники, студенты и рабочие собрались под окнами гостиницы «Интурист» и попросили высокого гостя передать товарищу Мао, что
«Мы кричали китайскому генералу: «Сталин и Ленин любят друг друга!» Сейчас подобные слова звучат несколько двусмысленно, тогда это был политический лозунг. Толпа требовала: «Пусть товарищ Ленин поцелует товарища Сталина!» Актеры целовались. «А теперь пусть товарищ Сталин поцелует товарища Ленина!» Мы были счастливы, когда генерал Чжу Дэ прокричал что-то на китайском и исчез с балкона. Мы уверяли друг друга: «Товарищ Чжу Дэ сообщит товарищу Мао, как товарища Сталина обижают на родине», — рассказывал Квирикадзе.
Демонстрации и митинги не прекращались в течение пяти дней. 9 марта 1956 года на площади Ленина выступил Мжаванадзе.
Он начал говорить по-русски, но по требованию манифестантов перешел на грузинский язык, которым плохо владел. Первый секретарь ЦК призвал собравшихся разойтись и вскоре ретировался. В тот же день тбилисские газеты вышли с положительными статьями о Сталине, а вечером в город вступили части советской армии. Тбилиссцы не знали о готовящейся спецоперации. Ночью многотысячная толпа молодых людей подошла к Дому связи на проспекте Руставели. Люди расположились рядом с грузинским драмтеатром и рестораном «Тбилиси». По воспоминаниям очевидицы событий Аллы Улановой, «все деревья были усыпаны мальчишками 9-12 лет».
«Вдруг у инициативной группы возникло желание отправить телеграмму Вячеславу Молотову с просьбой возглавить страну вместо Хрущева, — уточняла она в своей книге «Нравы от времен». – У Дома связи находилась вооруженная охрана. Несколько молодых людей подошли к охране. Их схватили и затащили в здание. Толпа бросилась их выручать. Из окон Дома связи послышалась пулеметная очередь. Я и мои двоюродные братья были очевидцами этой бесчеловечной стрельбы по молодым, безоружным людям. Никогда не забуду, как после первой очереди выстрелов попадали люди, а с деревьев посыпались тела ребятишек».
Журналист Гамкрелидзе, в свою очередь, вспоминал, что после первых выстрелов по толпе разнесся слух – солдаты вооружены холостыми патронами, а потому бояться нечего. Согласно его свидетельству, стрельба продолжалась в течение 8-10 минут: «Послышались стоны, зов о помощи. Откуда-то появились, наверное, специально приготовленные для такого случая грузовики. В них погрузили убитых и раненых и «организованно» вывезли. К несчастью, на этом все не закончилось. Армейские части спустились к парку на набережной, где проходил митинг, и устроили настоящую бойню. Расправа там была жестче и кровопролитней. Десятки трупов без лишних церемоний сбрасывали в темные воды многое видавшей Куры».
Как утверждал Квирикадзе, солдаты-новобранцы Закавказского военного округа стреляли в упор.
Погиб и актер, игравший роль Сталина. Перед тем, как затащить его за ноги в грузовик, солдат сорвал с трупа фальшивые усы.
В тот день погибли 15 человек. Еще семеро скончались позднее в больнице. Уланова приводила другие данные – около 500 жертв. Были арестованы, по разным источникам, от 200 до почти 400 человек, в том числе около 30 коммунистов и более 100 комсомольцев. 39 участников событий приговорили к различным срокам заключения.
Волнения не обошли и Кутаиси, однако руководитель местного комсомола Эдуард Шеварднадзе сумел вовремя погасить страсти. Будущий министр иностранных дел СССР и президент независимой Грузии выступил перед протестующими с разъяснениями. Считается, что во многом благодаря его стараниям до стрельбы в третьем по численности городе Грузии не дошло. Годы спустя Шеварднадзе заявил, что «Сталин для грузин ничего хорошего не сделал».
«Сталин был грузином только по происхождению, во всем остальном это был русский император, и недаром же он поднял на послевоенном банкете тост только за русский народ, как будто другие народы СССР не воевали», — полагал грузинский политик.
В мартовских протестах 1956 года участвовали и другие видные деятели грузинской политики начала 1990-х – Мераб Костава и Звиад Гамсахурдия. Как члены нелегальной молодежной организации они попали под наблюдение и в декабре того года были арестованы за антисоветскую деятельность. После разгона тбилисских митингов по всей Грузии возненавидели Хрущева. В закавказской республике начали появляться первые диссиденты.
