Видео
В мире
Он добавил, что в его детстве в Одесской области все общались на суржике — смеси украинского и русского языков, а в школе обучение проходило только на русском.
По словам украинского лидера, сейчас ему гораздо легче даётся общение на украинском, однако навыки письма на русском до сих пор очень высоки, он "пишет по-русски без ошибок" и даже готов пройти любой диктант, чтобы это доказать.
Порошенко подчеркнул, что не принимает позиции, например, некоторых закарпатцев, которые хотят, чтобы их дети учились исключительно на венгерском языке.
"Я за, чтобы они знали венгерский, но если они не будут знать украинский, а представьте себе, что 75% этих детей провалили тест на украинский язык... Так кто же их дискриминирует? За этих украинцев я тоже буду бороться, защищая их права свободно общаться на венгерском, на котором я, кстати, кроме köszönöm (спасибо - ред.) ничего не знаю. Но все еще впереди", – смеясь, резюмировал политик.
Смех смехом, а совсем недавно популярный блоггер Алексей Кунгуров написал пост именно на эту тему.
"Что дали четверть века украинской государственности населению? Экономический итог - разруха и нищета масс при баснословном богатстве отдельных лиц. Эти самые лица сегодня увлеченно рассказывают, что во всех текущих бедах Украины виноваты москали, как и все предыдущие столетия: ага, москали начисто уничтожили украинский авиапром и судостроение, в 27 раз снизили производство тракторов, в 6,5 раза уменьшили количество крупного рогатого скота, в 6,3 раза – овец и коз, и даже свиней стало меньше в 2,7 раза. Сахара украинцы стали производить в 2,4 раза меньше, колбасы – в 3,5 раза.
Тут, правда, наблюдается удивительный парадокс: рекордные экономические показатели у Украины были тогда, когда она являлась кацапской колонией. Даже в кризисном 1991 г. УССР по душевому ВВП, рассчитанному по паритету покупательной способности ($6400), превосходила Польшу ($5 700). Сегодня за польскими $29 600 украинцы взирают из глубокой ямы, имея лишь 8 700 условных доллара на душу населения (номинальный ВВП вообще в 3,5 раза меньше).
Из всего этого любой украинец должен сделать элементарный вывод: Украине лучше быть колонией, причем лучше – колонией европейской, а не азиатской. Но если весь пафос украинского государственного проекта в том, чтобы сменить хозяина, то ценность государственной независимости стремится к нулю. Так с какой радости колониальные холопы будут отстаивать ту самую независимость, от которой они желают отказаться? Они уже попросились в холопы новому барину – вот он теперь пущай и урезонивает бешеного русского медведя.
Я, конечно, стебусь, но факт в том, что экономически украинский проект потерпел абсолютный провал. Украина с официальной зарплатой в 320 баксов в месяц стала самой нищей европейской страной. Ну, возможно, Молдавия с ее средними $290 чуть опережает в этой гонке на дно. Тут возникает только одно желание – бежать из этой клоаки, что украинцы и делают при первой же возможности.
За венгерскими паспортами аж очереди выстраиваются в Закарпатье.
Но не хлебом, как говорится, единым. Есть еще социальная справедливость, потребность в которой в цивилизованном обществе столь сильна, что за нее люди воюют даже на сытый желудок, как например, желтые жилеты во Франции. Успехи социального украинского проекта, мягко говоря, не впечатляют: чудовищное материальное расслоение, коррупция, заморозка социальных лифтов, правовой нигилизм, двукратный рост преступности по сравнению с совком. Социальный каркас государства трещит по всем швам: пенсии ниже прожиточного минимума; в 1991 г. в УССР насчитывалось 700 тыс. больничных коек, в 2016-м — осталось 315 тысяч; на 30% сократилось количество школ, на 60% стало меньше детсадов. Я бы мог сказать, что инвестиции в человеческий капитал на Украине опустились до африканского уровня, но не хочется незаслуженно обижать негров. Как итог всего вышесказанного – Украина вымирает с рекордными темпами в мире: с 1991 г. 52-миллионная страна потеряла 10 миллионов населения.
Может быть, Украина расцвела культурно, освободившись от кацапского ига? Ведь теперь никто не запрещает говорыты и спиваты ридною мовою, печатать на нейкнижки никакие валуевские циркуляры не препятствуют. Однако тут мы видим ту же жопу: В 1990 г. в «колонии» УССР издано 170 миллионов книг, в 2016-м — 49 миллионов. Количество театров уменьшилось со 125 до 112, библиотек — с 25,6 тыс. до 17 тыс. Что совсем уж должно быть оскорбительно для «национального духа», украинцы предпочитают слушать иноязычную музыку, в том числе кацапскую. Ну, насчет фильмов все очевидно: украинский кинематограф скорее мертв, чем жив, рулит Голливуд. Опять же, есть повод заподозрить зраду: свободные украинцы, если верить статистике торрентов, подло качают американские фильмы в русском дубляже. Так что идти на смертельный бой с рашистами, чтобы отстоять свою культурную идентичность, у украинцев нет ни малейшего стимула.
Ценность украинской государственности в глазах самих украинцев ничтожна. Украинский проект оказался провальным именно потому, что
отцы нации в начале 1990-х сделали ставку в формировании национальной идентичности на так называемую оппозиционную модель, в основе которой лежит противостояние «мы-они», отторжение «чужеродного», то есть русского начала, противопоставление ему украинского.
Предельно емко национальную идею сформулировал второй президент Украины Леонид Кучма: «Украина – не Россия». Именно так называлась его книга, в которой он манифестировал свое понимание украинства и доказывал неполноценность русских по отношению к украинцам.
Во главу угла национального проекта ставились приверженность языку, обычаям, культурным стереотипам, родству по крови. Теперь выясняется, что воевать за эту мишуру никто не желает, а успех национального проекта массы видят, главным образом, в социально-экономическом измерении. И ведь позитивных примеров было более чем достаточно. Разве Ирландия после обретения независимости стала бороться с английским языком, на котором по сию пору говорит абсолютное большинство ирландцев? Разве ирландская политика строилась на отторжении Британской империи и самовыпиливании из ее экономического пространства? В Дублине спокойно стоит даже фонтан в честь королевы Виктории, при которой в Ирландии случился самый настоящий, а не мифический голодомор. После этого монументы в честь представителей английской оккупационной военщины - Веллингтона и Нельсона (взорван террористами в 1966 г.) - удивлять не должны.
Никто не культивировал в ирландцах чувство национальной неполноценности, да и синдрома «младшего брата» у них не наблюдается. У них даже нет фантомных болей по поводу Северной Ирландии, которая самоопределилась остаться в составе Объединенного королевства (среди ирландцев-католиков в Северной Ирландии недовольные как раз имеются). Четвертая часть страна переметнулась к «колонизаторам», которые несколько веков геноцидили гордых кельтов, и никаких взрывов свидомых пуканов это не вызывает. В ситуации, когда ирландцы живут чуть не вдвое богаче своих бывших «угнетателей» (душевой ВВП $70 000 против $39 000 в Великобритании по номиналу) все это не имеет ни малейшего значения.
Если бы украинцы имели ВВП $70 000 на душу, а не $2 500, то они бы вряд ли сожалели о том, что дотационный Крым сдриснул в родную гавань. Баба с возу – кобыле легче. Впрочем, в этой ситуации крымчане бы ссаными тряпками выгнали зеленых человечков, пытающихся затащить их в путинские Рабские Вымираты. Не бегут люди оттуда, где хорошо. Тут наоборот, Кубань и Воронеж вовсю махали бы двуцветными флажками и просилась на «историческую родину» - хоть в Киевскую Русь, хоть в Киевскую Украину, хоть в Великое княжество Литовское, главное – туда, где жить сытно и безвизно".
