Художественный музей готовится к войне и эвакуации?

Готовится ли сейчас музей к войне, например, к эвакуации?

(...)

Ивета Деркусова (ИД): Надо понимать, что для транспортировки всех коллекций музея понадобится несколько месяцев. Для этого необходимы огромные ресурсы - как транспортные, так и человеческие. В мирных условиях перевозка коллекций музея - это тоже большой риск. Предмет подвергается вибрации, упаковке, перевозке, распаковке и помещению в другие условия. (...) В Латвии нет такого места, куда можно было бы перевезти собрания всех музеев. Это просто невозможно. Это красивая утопия. Музеи осознают, что все наше национальное собрание представляет собой ценность. У каждого музея есть свои списки предметов, представляющие наибольшую культурно-историческую ценность для Латвии.

Если что-то происходит, в принципе вы не готовы сломя голову хватать все и эвакуировать?

Мара Лаце (МЛ): Самое худшее - это паника. Должна быть "холодная голова и горячее сердце". Надо понимать, что делать в конкретной ситуации. Даже при взгляде на это здание невооруженным глазом видно, в чем проблемы. Это множество окон. Постоянные экспозиции на втором и третьем этажах тоже под угрозой. Конечно, эту ситуацию можно решить, переправив экспозицию в подвал.

ИД: Поэтому и существует механизм принятия решений. Мы можем разработать несколько сценариев, но решение будет принято по ситуации, смотря, что возможно сделать, что имеет смысл. Если имеет смысл работать круглые сутки, чтобы переместить энное количество предметов из одного места в другое, то это будет сделано. Уже больше двух лет - ощущение, что плохо и очень плохо. Мы под угрозой, и фоном идет ощущение, что надо быть еще более готовыми ко всему. Но мы не можем снять постоянную экспозицию и сказать, что спрятали ее в безопасном месте. Это было бы паникерство. Так что, если музей получает конкретные указания, мы связываемся с другими службами. Музеи - в той категории, которая должна вовремя получить информацию по цепочке связи, чтобы действовать.

При перемещении поможет армия?

МЛ: Армия может помочь в мирное время. Но у армии другие функции и задачи. Очень важна связь и координация между учреждениями. Мы в подчинении у Минкульта. Так что мы связаны решениями от министерства, которые согласованы с другими кризисными центрами.

Не думали о том, чтобы перенести часть в хранилище Банка Латвии - оно безопасное?

МЛ: Интересное предложение. Но вопрос об использовании банковских сейфов не рассматривался.

Куда можно было бы перенести коллекции? Подходят ли подвалы музея для хранения больших коллекций? Почему новые помещения не строились по типу сейфа?

ИД: Часть информации о том, как именно музеи готовятся, какие предметы самые ценные и что нам делать в час "икс", разглашению не подлежит. Не потому, что нашему обществу это знать не надо, а потому, что это точно знать не надо многим другим.

МЛ: Все правила хранения соответствуют латвийскому законодательству. Но другой вопрос, сколько выдержит каждый дом. Таких тотальных бункеров у нас нет. Новые помещения частично можно назвать сейфом. Но, когда проектировали перестройку, никаких условий насчет этого не было. В Риге практически нет и ни одного укрытия для людей. Строительные нормативы никогда не предусматривали таких правил, и никто не будет делать ничего лишнего, если нормативы не требуют. Это другие расходы.

ИД: Ни в одном музее нет специальных помещений под зданием, где можно разместить всю коллекцию музея.

Думали ли о вывозе произведений искусства из страны?

МЛ: Мое личное мнение - движение на большое расстояние и перемещение большого количества всегда опасны. Всегда есть потери. Чтобы вывезти за границу... Это должны быть абсолютно уникальные вещи.

Если придется везти, то в какую страну? Или это гостайна?

МЛ: Согласно законодательству, даже в такой ситуации из страны ничего нельзя вывозить без согласия с Минкультом. Но такие вопросы решаются на другом уровне. Я даже не знаю, гостайна ли это.

ИД: Это конкретное решение - по соглашению сторон коллекция вывозится из страны до лучших времен. Сейчас вывоз коллекций в другую страну - это лишь теория, но в этом нет ничего невозможного.

Украина надеется после войны вернуть разграбленные художественные ценности...

МЛ: Это будут затяжные суды, юристам будет чем заняться. Будет тяжело.

Надо подумать и о сохранении музейной картотеки...

МЛ: Да. Как мы знаем, информация - это такая же ценность, как и сами предметы. Поэтому сохранение информации очень важно. У нас она есть и в бумажном, и в электронном формате. Это очень проблемные вопросы, они решаются с трудом, но их можно решить.

Сейчас идут переговоры между учреждениями?

МЛ: Они идут все время. С учетом того, что в ведении Минкульта находится это великое наследие, он довольно активен.