Видео
В мире
Нынешний министр здравоохранения Хосам Абу Мери эту инициативу поддержал. В данный момент вопрос дорабатывается с тем, чтобы внести соответствующие поправки в Закон. Предусмотрена так же норма о том, что пациент, не способный общаться с врачом на латышском языке, должен сам искать переводчика за свой счет, если хочет понять врача.
Все эти инициативы привели к тому, что русскоязычные пациенты (особенно пожилые люди), стали бояться обращаться за медицинской помощью - денег на переводчиков у них нет, рассказать о своих недугах по-латышски они не могут. Многие русскоязычные, обращаясь к врачам, теперь интересуются, говорит ли врач по-русски. А если неотложный случай - когда там искать переводчика? И как обслужат без него? Как раз в такую ситуацию на днях попала рижанка Татьяна, которая рассказала press.lv о своих впечатлениях об обслуживании в приёмном покое одной из ведущих клиник Риги.
-На днях я серьезно заболела. Вечером. Явно требовалась неотложка, но, напуганная последними сообщениями о том, что русскоязычных теперь без переводчиков не принимают, я тянула до последнего, - рассказывает женщина. -Но скорую все-таки вызвать пришлось. Приехали двое молодых парней. Вопрос о языке, как ни странно, вообще не встал.
Один из парней свободно говорил и по-русски, и по-латышски. Второй по-русски не говорил совсем, но очень старался помогать своему коллеге, и тот кое-какие слова из моих жалоб ему переводил (мне показалось, парень стеснялся говорить по-русски, хотя язык он явно учит. Говорил, что понимает уже хорошо).
Я сама латышский знаю средне, но в состоянии шока, при непонятных болях, даже на родном не сразу смогла подобрать нужные слова. По счастью, меня хорошо поняли, сделали всё быстро, точно, вежливо. Сказали, нужно ехать в больницу...
-Я морально подготовилась к ужасным очередям, к невниманию медиков, о котором много читала в последнее время. И к языковым претензиям, конечно. В общем, настроение было не из лучших, но болезнь нельзя было запускать. Пришлось ехать, - продолжает свой рассказ Татьяна.
-Первой ко мне подошла молоденькая латышская врач. Началось, подумала я. Наверняка русского она не знает. Однако врач, оказалось, русский знала. Точнее, чувствовалось, что говорить на нем она начала недавно, но делает это уверенно и с большим желанием сделать свою работу хорошо. Точно, быстро и вежливо опросила меня на предмет жалоб и составила карточку.
Затем пришел пожилой санитар, тоже латышскоговорящий. И снова вежливо, коротко и конкретно объяснил по-русски дальнейший порядок действий. Как ни странно, упрёков по языковому признаку от него тоже не последовало. Даже намёка.
В общей сложности я провела в приёмном покое около 6 часов - делали анализы, обследования, приходили врачи разные, советовались, что-то переназначали, ставили капельницы... Видно там было мало, зато слышно хорошо. Поток больных огромный - постоянно доставляют всё новых и новых в разной степени тяжести, постоянно приходят разные врачи, опрашивают привезённых, выдают распоряжения медсестрам и санитарам. С русского на латышский и обратно переходят постоянно и латышскоговорящие, и русскоязычные медики. Всё у них подчинено одному - облегчению участи пациента. Опросить, поставить диагноз, назначить лечение...
То спасали какую-то старенькую кундзе. Между собой советовались на разных языках - то на русском, то на латышском, с бабушкой, понятно, общались на её родном языке. То парня какого-то с серьезной травмой доставили, старались вытянуть из него подробности о том, где и как болит для точности диагноза. Там у них часто счёт идет не на минуты даже, а на секунды и бодаться из-за такой ерунды, как язык, врачам просто некогда. Они точно знают, что человек очень больной и едва в сознании подсознательно реагирует именно на родную речь, рассказывая о болях, и на родном слова забывает, многое упускает из виду. Это естественные все вопрос, которые медикам хорошо понятны.
Единственным человеком, который не говорил там по-русски, оказалась одна из санитарок. Не знаю, не могла или не хотела, но обязанности свои она исполняла вполне дружелюбно. Улыбалась, спрашивала, удобно ли, поправить нужно что-то ли нет, уверенно меняла памперсы больным при необходимости.
Что ещё поразило в приёмном покое, так это огромное количество совершенно юных людей. Среди санитаров и медсестер ещё встречались люди среднего возраста, а то и постарше, но врачи сплошь люди совсем молодые. По идее, из возраста тех самых, которые подняли этот самый языковой скандал в медицине.
Как я для себя объяснила эту нестыковку реальности с громкими политическим заявлениями: те самые скандалисты просто боятся конкуренции. Ясно же, что у латвийского врача, который знает и русский, и латышский (английский все знают само собой), всегда будет вдвое больше пациентов и возможностей, чем у того, кто знает один язык.
Русские медики - без вариантов - владеют и русским, родным, и латышским, государственным. Молодые латышские врачи, как я заметила, довольно быстро это замечают и начинают на ходу осваивать русский. Те, которые действительно хотят лечить людей, и быть конкурентоспособными. А болтуны с медицинским образованием, очевидно, сразу метящие политику, раскачивают лодку исключительно из собственных карьерных соображений.
Жаль только, что министр Хосам Абу Мери, сам опытный врач, поддержал этих крикунов. Кому, как не ему знать, что врач по самой идее своей профессии должен быть заточен на то, чтобы уметь принести максимальную пользу больном человеку. Независимо от языка, цвета кожи, вероисповедания...Пока одни кричат, другие просто делают свою работу. Я очень надеюсь на то, что болтунов у нас во власти сменят настоящие профессионалы. Пока есть ещё, кого лечить...
...Название больницы Татьяна скрыла сознательно, "чтоб не навлекать туда проверки разных дерусификаторов и, так называемых, молодых врачей, по сути - политических крикунов". Остальным больным посоветовала не бояться и усвоить главное: если врач отказывается вас лечить, значит, он просто этого не умеет. Ни на каком языке. Бегите от него сами подальше.
