Евровыборы
Видео
О завершении глобального ЧП заявили во Всемирной организации здравоохранения в мае. Хотя фактически в большинстве стран мира чрезвычайные меры по борьбе с COVID-19 были смягчены или отменены в 2022 году, мир жил с риском новых вспышек коронавируса и локдаунов. Это означало работу в условиях жесткой неопределенности, торможение бизнес-процессов, невозможность долгосрочного планирования.
Влияние на страны Балтии и Латвию
Европа пострадала от коронавируса сильнее, чем все остальные регионы планеты. Таковы печальные данные ВОЗ.
«Экономики стран Балтии должны были показать позитивный рост в 2020 году. Но остановка экономики Латвии в марте 2020 года привела к снижению ВВП на более чем 2%», — говорит Ренат Локомет, стратегический партнер Venture Faculty. Уже в 2021 году страны Балтии перешли к росту ВВП, демонстрируя признаки здоровой адаптации. Свою роль в этом сыграла государственная поддержка. «При наличии господдержки, падение реального ВВП в Латвии и других странах Балтии было намного меньшим, чем, например, во время мирового финансового кризиса», — дополняет Дайна Паула, экономист Банка Латвии.
В 2020 году ВВП Латвии сократился на 2,3%. Для сравнения, этот показатель упал на 0,5% в Эстонии, вырос на 0,1% в Литве и сократился на 5,8% в Европейском союзе. Латвийская экономика в 2021 году восстанавливалась быстрыми темпами: +4%, по сравнению с ростом на +5,4% в среднем по ЕС, говорит Дайна Паула. Среди причин — структура балтийской экономики: «Роль таких отраслей, как производство транспортных средств и металлических изделий, здесь ниже, чем в среднем в ЕС. Это снизило для Балтии влияние сбоев в глобальных цепочках поставок. Относительно небольшой размер предприятий по сравнению с крупными европейскими экономиками позволял балтийским компаниям быть более гибкими».
Расмус Каттаи, руководитель отдела экономической политики и прогнозирования Банка Эстонии, также отмечает важность гибкости балтийского бизнеса. «Предприятия Балтии столкнулись с перебоями из-за блокировок и ограничений на поездки и снижения экономической активности. Пострадали отрасли туризма и гостеприимства, розничной торговли, транспорта и логистики. Но Балтия оказалась гибкой и быстро приспособилась к изменившимся экономическим условиям», — говорит Каттаи.
Гибкость привела к восстановлению, которое сопровождалось заметным изменением экономической структуры. «У Балтии нет глубоких шрамов от пандемии. Но рост сдерживается войной в Украине и ее последствиями, такими как энергетический кризис, крах прежних каналов поставок для различных секторов, повышенная неопределенность, которая препятствует новым инвестициям, внутреннему туризму и так далее», — отмечает Каттаи.
Эффект для экономики: замершая логистика и инфляция
Влияние пандемии связано с двумя масштабными процессами. На бизнес повлияло ограничение логистики на всех уровнях. «Глобальное ЧП из-за COVID-19 — это экзогенный фактор для экономики, которая стала заложницей медицины. Это привело к замедлению экономического роста, из-за разрыва человеческих контактов, логистических цепочек движения товаров», — описывает происходящее аналитик Анатолий Дробязко.
«Чтобы предотвратить распространение COVID-19, страны по всему миру приняли ряд ограничений. Это негативно повлияло на международную торговлю в 2020 году. В 2021 году как экспорт, так и импорт восстановились в большинстве государств», — говорится в исследовании Евростата.
Кроме торговли, логистические ограничения привели к заморозке целых отраслей, таких как туризм, международные и внутренние пассажирские перевозки, индустрия гостеприимства и развлечений.
Пример негативного влияния COVID приводит Андрис Калниньш, президент Ассоциации гостиниц и ресторанов и председатель правления Islande Hotel. Этот сектор вместе с туризмом пострадал сильнее всего от коронавируса. До пандемии гостиничный сектор составлял 2% от ВВП Латвии, но упал до 1,1% в 2021 году, или примерно на 400 млн евро.
«Гостиничная сфера во время пандемии накопила налоговые задолженности на сумму более 45 млн. Из-за жестких ограничений предприятия не имели возможности полноценно работать. Индустрия гостеприимства потеряла за два года пандемии около 6 тысяч сотрудников, которые, скорее всего, уехали на заработки за границу. Прежде всего, это были молодые люди с хорошим знанием языков», — говорит Андрис Калниньш.
Эпидемия привела к дополнительным расходам сферы обслуживания и перевозок. «Участники ресторанного сектора использовали большую часть своих сбережений в течение периода пандемии», — говорит Ренат Локомет.
Во время пандемии возросли и расходы, связанные с мерами безопасности, такими как дезинфекция, защитные барьеры. «Транспортные средства партнеров Bolt были оборудованы защитными барьерами в салонах. Переход к полностью удаленной работе прошел гладко. Сейчас по просьбам команд мы перешли на гибридную модель работы», — говорит Кристине Безерра-Кьерулфа, региональный менеджер компании Bolt в Латвии.
«В мае 2020 года Radisson Hotel Group запустила программу тщательной очистки и дезинфекции, включающую профилактические процедуры, разработанные в сотрудничестве с SGS», — рассказывает Илзе Круминя кластерный менеджер по маркетингу Radisson Hotel Group Riga.
Хотя ВОЗ объявил о завершении ЧП, бизнесы сохраняют основные меры профилактики помещений, ведь сам COVID-19 как болезнь никуда не ушел.
Правительства начали субсидировать бизнес и население, что привело к увеличению денежной массы в обращении. Это стало причиной роста инфляции. Логично, что центральные банки во всем мире пересмотрят свои стратегии в ближайшее время.
Углубление новых технологий
Реакцией бизнеса на чрезвычайные условия стало повсеместное углубленное развитие технологий и изменение корпоративной культуры. Чтобы выжить в мире локдаунов, бизнесы уходили в Интернет. Если до пандемии практика удаленной работы была характерна для IT-индустрии, то теперь удаленность и бесконтактность стали частью деловой и общественной культуры.
«Процесс адаптации наших партнеров полностью перешел в онлайн. Доставка Bolt Food стала бесконтактной. Мы продолжили регулярно информировать водителей об изменениях и напоминать о соблюдении техники безопасности. Работа в глобальной компании подготовила наши команды к гибкости при проведении онлайн-совещаний и следовании онлайн-повестке дня», — говорит Кристине Безерра-Кьерулфа.
Ренат Локомет подчеркивает, что пандемия запустила масштабную цифровую трансформацию всех бизнесов.
«Компании решили автоматизировать свои производственные линии. Во всем ЕС более 40% компаний предпочли инвестировать в оцифровку во время COVID. Теперь еще проще решать вопросы с банком в режиме онлайн, оплачивать услуги, заказывать одежду и еду. Механизм восстановления NextGenerationEU в размере 800 миллиардов евро в основном посвящен зеленому и цифровому переходу», — рассказывает Локомет.
По данным Банка Эстонии, удаленная работа и гибкий график стали настолько распространенными, что возвращение к допандемическим часам работы остается маловероятным. «Удаленная работа обеспечивает гибкость, сокращает время и затраты на поездки и помогает улучшить баланс между работой и личной жизнью сотрудников. Для определенных секторов это также может позволить получить доступ к более широкому кадровому резерву за счет устранения географических ограничений и сокращения довольно постоянной проблемы нехватки рабочей силы», — считает Расмус Каттаи.
