Евровыборы
ЧМ по хоккею 2024
Видео
Комиссия Сейма по долгосрочному развитию призвала правительство начать дискуссию о подчинении средних школ (10-12 классы) государству, сейчас старшеклассники находятся в ведении самоуправлений. Что это значит?
К сожалению, это означает, что борьба за влияние на молодые умы будет происходить не просто между государством и самоуправлениями, а будет перемещена еще и в плоскость межэтнических отношений, а способом реализации очередной реформы образования глубоко символичным Черным Карлисом станет осознанный, подчеркну, выбор в пользу очередного витка межэтнического обострения. Во-первых, потому, что государственная власть у нас латышская, а на местах случаются русские мэры. Во-вторых, потому, что впереди парламентские выборы, и куда легче стравливать части общества, чем объяснять суть реформы. Любой – налоговой, образования, здравоохранения… Впереди ж их много.
Немного о сути реформы именно образования. Если отделить зерна от плевел, а задачи, стоящие перед сферой образования, от зловещего образа Черного Карлиса, то изначальная идея реформы-то не столь катастрофична и даже логична.
Речь идет о необходимости отделить 10-12 классы от начальной и основной школы. Начальная школа (1-4 классы) и основная школа (5-9 классы) будут привязаны к месту жительства учеников, а средние классы начнут развиваться по сценарию колледжей. А еще будут так называемые гимназии, где будут обучаться дети, ориентированные на получение высшего образования, будут училища, дающие рабочую профессию. В идеале должны быть колледжи, которые и профессию дают, и не закрывают путь для дальнейшего получения образования и карьерного роста. Дети в 10-12 классах уже большие (от 16 и старше) – смогут и мотаться на учебу в другие районы.
Разумеется, такая система ведет к большей сегрегации учеников по способностям – уже в подростковом возрасте. Экономическая подоплека реформы – тоже очевидна. Пока молодежи было много – ее было выгодно, как можно дольше держать за партой, не выпуская на рынок труда. В ситуации нехватки рабочей силы нужно недорослей выпихивать на рынок труда как можно быстрее. Собственно, просиживание штанов в старших классах в возрасте 19 лет с непонятными перспективами – это зло со всех точек зрения.
Со всеми этими аргументами трудно не согласиться. Но, как мы знаем, избранные средства иногда сводят на нет саму благородную цель. Несколько лет назад идеалист Килис предлагал примерно ту же реформу (он был больше сосредоточен на сфере высшего образования, но системный подход был тем же), и был благополучно сожран политической элитой. Килиса уважали за мозги, и жалели – за отсутствие понимания циничной логики политических процессов. Шадурскиса просто ненавидят, но он, к сожалению, еще в свое первое пришествие понял, что, разделяя, властвовать легче – то есть, с политическим цинизмом у него все в порядке.
Совершенно очевидно, что задуманная реформа вызовет сопротивление на местах: ясно же, что в провинции – преимущественно латышской – станет меньше школ, кто-то из администрации рискует потерять работу. Поэтому основным полем битвы будет объявлена Рига, а реформа будет продаваться латышскому населению как метод латышизации и правильного идеологического воспитания русскоязычной молодежи. Провинции немедленно придется заткнуться, пожертвовать своими интересами и присягнуть Черному Карлису – дело ж государственной важности…
То есть, переподчинение старших классов государству, будет подаваться и продаваться обществу как акция по вырыванию детей из родного русскоязычного лона. Отчасти так оно и будет: в средних учебных заведениях, ориентированных на подготовку высококвалифицированных кадров с высшим образованием, преподавание будет все чаще вестись на латышском языке. В перспективе русскоязычное меньшинство лишится интеллектуальной элиты, а дальше… делай с ним, что хошь. Государственная пропаганда будет медленно, но верно ставить знак равенства между принадлежностью к русскоязычному меньшинству и социальным лузерством. Социальным лифтом, позволяющим выйти за круг, очерчивающий территорию гетто, станет получение образования более высокого уровня – на латышском языке.
Собственно, все это - занимательная политологическая футуристика.
На практике все будет куда проще: перед парламентскими выборами реформа образования приведет к очередному витку межэтническому обострения, и в пылу этой самой политической борьбы, вместе с водой выплеснут и самого младенца. То разумное, что было заложено изначально в реформе, будет утрачено – пострадают и латышские, и русские (билингвальные) школы. Ухудшение межэтнических отношений отбросит страну еще на несколько лет назад…
Тьфу, снова грабли.
