Видео
В мире
Отец Александра при новой власти числился в неблагонадежных. Был арестован, попал в Саласпилсский концлагерь. Уцелел чудом: немецкий офицер узнал в нем своего школьного учителя. Мать — Вера Михайловна — видела, как мимо дома гнали колонны еврейских узников. Когда конвоиры отворачивались, украдкой давала им картошку, хлеб…
После войны Каверзнев–старший заведовал кафедрой языкознания в Рижском педагогическом институте. Александр вспоминал: главное, что ему дал отец, — умение самостоятельно мыслить.
Саша поступил в 22–ю рижскую среднюю школу. Из нее вышло много известных людей. Достаточно назвать Михаила Таля, Михаила Барышникова.
После школы — учеба на историко–филологическом факультете Латвийского госуниверситета. Первой пробой пера стали заметки в газете "Советская Латвия", но в штат он попал в другую — "Латвийский моряк". Появилась возможность увидеть мир: корреспонденты этого издания могли выезжать за границу. Вместе с газетой пришли и интересные темы — о море, о людях, связанных с ним долгие годы.
С 1959 года Каверзнев — корреспондент Всесоюзного радио в Латвии, а еще через 12 лет — собкор Центрального телевидения в Венгрии. Это и стало поворотным пунктом в его биографии.
— Он был рожден для телевидения и заболел им, — рассказывает рижский историк Олег Пухляк. — И экран ответил ему взаимностью. Первой крупной работой Александра стала документальная лента о семье Яношик с ее городским укладом и сельскими корнями, с надеждами и политическими страхами после венгерского восстания 1956 года.
Первому документальному фильму Каверзнева сопутствовала удача. В 1974–м его автор получил огромную аудиторию как политический обозреватель на ТВ. Начался московский период его жизни. Он первым на советском ТВ вел передачу, прохаживаясь по студии, первым показал в новогоднем выпуске шведскую группу АВВА, за что получил партийный выговор "за отсутствие классового подхода"…
А мне вспоминается репортаж Каверзнева 1980 года из Никарагуа, где свершилась революция. В 1979–1980 годах об этой маленькой стране в Союзе постоянно говорили — в связи с борьбой повстанцев против президента Сомосы, которого наши СМИ называли диктатором и американской марионеткой.
Когда после победы повстанцев Сомоса бежал из страны, Каверзнев снял интересный материал с улиц никарагуанской столицы — Манагуа. Гвоздем сюжета стал автомобиль диктатора, который журналисту предоставили революционеры. Это был шикарный по тем временам лимузин. Каверзнев даже открыл бардачок и показал водительские права Сомосы.
На Гостелерадио заговорили об "эффекте Каверзнева". Что это такое? Об этом хорошо сказал известный политический обозреватель тех лет Владимир Павлович Дунаев:
"Доверительность рождается и человеческим обаянием, и внешностью человека, и манерой говорить, то есть прирожденными качествами, подаренными человеку. Это существенная часть секрета каверзневской магии, но не главная. Интеллигентность — вот в чем превосходил он своих коллег. Культура, знания, начитанность, а отсюда и свой — особый — язык и умение держаться. Он был убедителен, остроумен, беспощаден — но беспощаден логикой и приговором, а не бранью…"
А вот что говорил еще один коллега Каверзнева — Константин Цаголов:
"Сказать об Александре Каверзневе, что он был любимцем миллионной аудитории телезрителей, — это значит сказать что–то непростительно поверхностное, будничное. Подчеркнуть, что он был талантливым политическим обозревателем? Этого мало, чтобы хоть как–то передать портрет Сан Саныча, как любовно звали его коллеги.
Дело в том, что помимо многих талантов Александр был наделен непостижимой интуицией и удивительно критическим самоанализом. Он умел настроиться на душевную волну аудитории. Он все время обновлялся, привносил что–то новое в свои выступления, и авторы критических писем, я уверен, просто не поспевали за ним, за этим постоянным процессом обновления, он их опережал. В этом тоже была, если хотите, великая сила и загадка мастерства Каверзнева — не стоять на месте, быть все время в поиске, на полкорпуса впереди других…"
Куда только не забрасывала судьба выходца из Риги. В Венгрию, Болгарию, Югославию, Китай, Вьетнам, Таиланд, множество других стран. И отовсюду он привозил интересные сюжеты. Среди лучших — фильмы "Кубинские портреты", "Новый год в апреле", "Весна в Пномпене", "На перекрестках Кампучии".
Последней командировкой стала поездка в Афганистан — зимой 1983–го. Виктор Окко — корреспондент газеты "Гвардия России" — говорил, что Афганистан был особой страной для Каверзнева. Именно ему принадлежат слова о том, что хорошо писать об этой стране и хорошо ее снимать нельзя без искренней любви к афганскому народу.
За месяц афганской командировки журналист успел поработать в Джелалабаде, Кандагаре, Панджшере, Кабульской провинции.
Шел 1983 год. С одной стороны — официальная оценка драматических событий в Афганистане, с другой — непредвзятый взгляд популярного политического обозревателя, имевшего свою точку зрения на судьбу Апрельской революции, которую он хотел провести в документальном фильме, над которым начал работать.
Но закончить ленту Каверзнев не успел. Он умер спустя шесть дней после возвращения из Афганистана. Официальная версия — от загадочной болезни. Однако по Москве поползли слухи, что не это стало причиной неожиданной смерти известного публициста: его отравили.
Лишь в 2005 году родным сообщили, что его действительно отравили в Афганистане. Кто — так и осталось загадкой. А после смерти Каверзнева одни утверждали, что это сделали душманы, другие кивали на КГБ. Но нужно ли было КГБ убирать лицо международного телевидения страны? Смысл? Думаю, что со времен товарища Сталина в любой неожиданной смерти известного человека в обществе видели заказное убийство. Отсюда и слухи…
Ленту же "Афганский дневник", которую Каверзнев снимал во время последней командировки, показали по первой программе Центрального телевидения 16 июня 1983 года — в день, когда ему исполнился бы 51 год. Ее закончили друзья и коллеги Сан Саныча.
Похоронен Александр Каверзнев на Кунцевском кладбище Москвы. В памяти останутся его фильмы, передачи, непередаваемая манера говорить. Именем журналиста названа одна из малых планет…
Илья ДИМЕНШТЕЙН
