Евровыборы
Видео
или Рассказ о том, как рижские мастера обставили кремлевский кабинет Генерального секретаря ЦК КПСС, а также Мавзолей Ленина на Красной площади.
Сегодня в кабачок "7 секретов" заглянул 80–летний уроженец латгальского городка Лудзы Владимир Адамович Педанс, который в свое время работал на Рижском ордена Трудового Красного Знамени мебельном комбинате на ул. Даугавгривас. Он устроился на это предприятие после службы в Советской армии. Сначала был простым столяром, потом бригадиром, затем мастером, после чего стал начальником цеха. Тогда, в 1969 году, ему было всего 34 года. Вот такой молодой руководитель. Как оказалось, за плечами нашего гостя весьма необычная биография, насыщенная чрезвычайно интересными событиями.
Никсон в Кремле
— В начале 70–х в Советский Союз приехал 37–й президент Соединенных Штатов Америки Ричард Никсон (1913–1994). При нем началась политика разрядки напряженности в отношениях между двумя сверхдержавами. Никсон стал первым за послевоенные десятилетия (после Франка Рузвельта в 1945 году), который побывал в стане главного потенциального противника. Во время этого визита был подписан знаменитый договор ОСВ–1. Понятное дело, в Москве этой встрече придавали особое значение. В то время Леонид Ильич Брежнев заседал на Старой площади — на 6–м этаже здания ЦК КПСС. Я там тоже бывал, поскольку мы и туда делали мебель.
То есть хотя генсек подписывался "Москва, Кремль", но на самом деле он находился совсем в другом месте. Что делать? Ведь когда приедет Никсон, он вряд ли пойдет в "логово коммунистов". И тогда было решено в срочном порядке обустроить резиденцию для Брежнева в Кремле. А ведь речь шла ни много ни мало о семидесяти двух помещениях! Встал вопрос: кто будет все оформлять? На совещании у премьер–министра СССР Алексея Алексеевича Косыгина было заявлено: "Самую ответственную работу поручим Рижскому мебельному комбинату!"
— Почему именно вам доверили столь ответственное задание?
— Так ведь наш комбинат был самым лучшим в стране! Вскоре в Ригу прибыли конструкторы и прочие специалисты, которые четко знали даже то, сколько именно сантиметров и даже миллиметров у Брежнева от стопы до колена и от колена и выше, то есть все его параметры. Нужно было все строго подогнать по росту, чтобы руководителю СССР было максимально удобно сидеть. Леонид Ильич не любил вертящиеся кресла. Нам привезли особую кожу для обивки. Мы очень сильно удивились. На корову вроде бы не похоже. Когда получили рулоны, то, естественно, развернули их на складе. "Неужели бывают такие большие буренки?" — кто–то шутливо сказал. Оказалось, это слоновая кожа. Причем молодых слонят. Так нам объяснил товарищ из Москвы.
Английские слонята
— Откуда кожа? Из Африки?
— Из Англии. Конечно, там слоны не водятся. Но, видимо, англичане закупили кожу в какой–нибудь колонии. А дерево — орех — привезли из Америки. У материала был очень красивый оттенок — серо–серебристый
— Наверное, хорошо платили?
— В том–то и дело, что мало. Причем рабочие трудились по ночам, потому что днем–то все были в своих кабинетах. Скажем, Косыгин сидел на втором этаже в Кремле. А для Брежнева оборудовали кабинет на четвертом. Конечно, если днем мы начнем стучать, то все будет слышно. Однажды мы делали разметку, определяя, что предстоит выполнить ночью, а работники отдыхали. И вдруг появился Косыгин. Его сопровождали двое. Кстати, у меня за спиной тоже всегда был один сотрудник КГБ. Увидев меня, премьер стал спрашивать, как работается, сделаем ли все вовремя и так далее. Мы беседовали примерно четверть часа.
А через какое–то время меня вызвали в министерство и сказали: "Распишись!" Дело в том, что Алексей Николаевич у меня спросил: мол, сколько вам платят? Я ответил: "Как обычно. 2,6 рубля в день". То есть он понял, что мало. Поэтому меня и вызвали. Дали энную сумму. Сколько? Секрет! С тех пор я в шутку говорю, что мне заплатили за "интервью с Косыгиным".
А вскоре Брежнев провел заседание уже в новом кремлевском кабинете. За свой труд мы получили отличную оценку. Директору комбината и мне вручили по ордену Трудового Красного Знамени. Это большая награда. Обмывали всем Министерством деревообрабатыва
— Получается, Путин в Кремле сейчас сидит в вашем кресле?
— Он сидит в кабинете Брежнева! Когда президентом России стал Борис Ельцин, я прекрасно видел по телевизору наш стол, сделанный на Рижском мебельном комбинате. Но потом Пал Палыч Бородин все переделал. Заменили и мебель. Так что Владимир Владимирович сидит наверняка уже в другом кресле. Хотя латвийская мебель в Кремле все же осталась. В современных фильмах, которые показывают по телевизору, я часто вижу стулья, которые проходили через мои руки. Они стоят уже четыре десятка лет!
Кресло генпрокурора СССР
— Вы делали только столы и стулья?
— Все делали! Даже настенные плиты. В середине 70–х у нас произошел казус с генеральным прокурором Советского Союза Романом Андреевичем Руденко. Он занимал тот же кабинет, в котором в 1922 году сидел Иосиф Виссарионович Сталин, будучи наркомом по делам национальностей. Как я туда попал? Как мне объяснили, какой–то министр — кажется, легкой промышленности — свалился со стула. О чем даже написали в газете "Правда". А ведь в советское время эта газета была органом ЦК Компартии СССР. Влияние у нее было невероятное. Ого–го какое!
В статье как следует пропесочили Рижский мебельный комбинат. Тогда наш министр чуть было работы не лишился. Выяснилось, что слетела железная ножка, которая все держит. Причем ее изготавливали вовсе не мы, а на каком–то заводе. Однако готовое изделие–то наше! Меня срочно, в тот же вечер, отправили в Москву разбираться. В общем, вызвали на ковер. Начали выяснять, кому еще наш комбинат поставлял свою продукцию. Оказалось, что многим министерствам и ведомствам, в том числе Генеральной прокуратуре СССР.
Представляете, что тогда началось. Получается, сам генеральный прокурор в любую минуту тоже мог слететь со стула! Причем в буквальном смысле этого слова. И тогда уже вся Латвия слетит! Я обошел многие кабинеты — в Министерстве легкой промышленности и пр. Проверял все кресла. Но в первую очередь, естественно, заглянул в кабинет генерального прокурора. Проблема оказалась как раз в узле, который оказался слишком слабым. Там нужно было поставить 3–4–миллиметрову
В какой–то момент он мне сообщил: мол, генпрокурор СССР уехал на обед, можно действовать. Мы отправились в кабинет. Меня волновала только одна мысль: что с самым главным креслом? Когда его подняли, то оказалось, что и там стоит тонкая пластинка. А значит, нужно было немедленно его убрать. "Поменяйте под любым предлогом! — потребовал я. И жестко добавил: — А то у всех могут быть большие неприятности!" Тотчас была дана команда. А генеральному прокурору объяснили, что его персональное кресло отправлено на ремонт. И уже на следующее утро Рига прислала новое. Его сделали в 4–м цехе нашего мебельного комбината.
Комната отдыха в Мавзолее
— Так можно было, наверное, поменять только саму пластинку?
— Ну что вы. Если начнешь менять одну деталь, то это значит, что шурупы нужно загонять в те же дырки. Что уже чревато. Тем более что речь–то шла о таком высокопоставленн
А если бы тогда, не дай бог, что–то случилось с креслом, то тогда слетел бы не только наш министр, но и наверняка получил бы выговор и председатель Совета министров Латвийской ССР. С другой стороны, благодаря очень ответственному подходу к делу мы и получали такие особые заказы. Скажем, делали мебель для Мавзолея Владимира Ильича Ленина. Я даже попросил своего сопровождающего из органов побывать на трибуне, где обычно стоял Сталин. Не зря ведь возил для майора КГБ Рижский черный бальзам. И он мне разрешил. Но с условием, чтобы меня никто не увидел.
"Только не высунься из–за трибуны!" — предупредил он. Так что я пробирался на место Иосифа Виссарионовича ползком. А сзади следовал майор. Конечно, он сильно рисковал. С него запросто могли слететь погоны. Но все обошлось.
Интересно, что на трибуне руководители СССР размещались на разных уровнях, чтобы со стороны все казались примерно одинакового роста. Покрытые мягким войлоком подставки были деревянные, поскольку от гранита тянет холодом. В обычное время все было покрыто плотным полиэтиленом, который убирался в особые дни.
Обивка для Дворца съездов
— А что конкретно вы сделали для Мавзолея Ильича?
— Позади трибуны находилась особая комната отдыха площадью примерно 30 км. метров. Скажем, они стоят, машут руками, а потом один потихонечку уходит. Он спускался вниз и сразу оказывался в теплом помещении. Всю мебель мы изготовили из мореного черного дуба. Кресла, стол. Можно было выпить горячего кофе, коньячку, перекусить и перекурить. А после отдыха ты выходишь с новыми силами на трибуну и машешь руками. Ведь демонстрации трудящихся шли по четыре и более часов. Думаю, это комната до сих пор существует. А что ей сделается?
Мы для многих учреждений изготавливали мебель. И для Академии наук, и для Кремлевского дворца съездов. В последнем обивали кресла в зале специальной тканью — "кремлевкой". Мы ее назвали "москвичкой". Крупной фактуры. Ее делали в Москве, а потом присылали нам.
А на наш Рижский мебельный комбинат приезжал даже знаменитый исследователь Арктики, дважды Герой Советского Союза, контр–адмирал Иван Папанин. В 1937–1938 годах он возглавлял первую в мире дрейфующую на льдине станцию "Северный полюс". Потом отважных исследователей принимал сам товарищ Сталин. А у нас его принимал директор, боевой латгальский партизан Николай Иванович Жуков. А рядом с нами на ул. Даугавгривас был известный пивзавод "Ильгюциемс". Мне позвонил директор со словами: мол, Владимир Адамович, пошли кого–нибудь от моего имени за бочонком.
— Я представляю, как сильно развал СССР ударил по Рижскому мебельному комбинату!
— Увы, он попал под общую раздачу. Знаете, лет десять назад я был приглашен в Москву на крупную международную выставку. Приехали даже представители государства Буркина–Фасо. Потом состоялся шикарный банкет. Прибыли главные мебельщики со всей России. Через некоторое время меня представили. Народ бурно зааплодировал. У всех была явная ностальгия. Выступила одна женщина из администрации президента России В. В. Путина. Она сказала так: "Передайте привет своим коллегам–мебельщ
Март ДМИТРИЕВ.
