В Латвии снова «красный террор», только на сей раз не стреляют, а отбирают имущество: Дайга Силиня

Банковская система Латвии под руководством Илзе Знотини стала не только недружественной к клиентам, но и опасной, потому что деньги, которые люди  вкладывают в нее, одним приказом можно арестовать. За что? А не за что. Потому что владелец же почти кулак. Может быть кулаком -  если не может доказать обратного. Точно как во времена красного террора. Но доказать что-то фактически невозможно. Создан специальный механизм, чтобы невозможно было ничего доказать.

“Фактически сейчас уголовные процессы начинают не потому, что произошло преступление, предусмотренное статьёй 195-ой Уголовного кодекса (легализация преступно нажитых средств), а затем, чтобы отнять у владельцев право распоряжаться своими деньгами, допуская, что владелец не сможет доказать, что деньги были получены законным путем”, - объясняет Дайга Силиня и иллюстрирует этот тезис несколькими конкретными примерами и жизни своих клиентов.

В первом примере речь идет о сделке предпринимателя из Узбекистана семилетней давности - заем на 300 000 евро, который позже был погашен за счет продажи металообрабатывающего оборудования. Деньги хранились в Латвии, но когда владелец захотел купить квартиру, банк сообщил ему, что деньги заморожены, а затем арестованы.

Во втором случае подозрения пали на гражданина Украины, который решил из-за военных действий в своей стране перевести свои деньги в кредитное учреждение Латвии, что по типологии является “расслоением“ средств.

Механизм, который нельзя опротестовать

Да, теоретически латвийское государство дает владельцам подозрительных денежных средств право обжаловать постановление Службы финансового надзора, но чаще всего они понятия не имеют, о каких сделках идет речь. Служба финансового надзора основывает свои постановления на подозрении в совершении уголовного преступления, предусмотренного статьей 195 Уголовного кодекса.

Постановление может опротестовать спецпрокурор в течении 30 дней. Однако смысла в опротестовании нет никакого, потому что пока подается апелляция по поводу заморозки средств на 5 дней, издается следующий указ о заморозке средств на срок до 45 дней. И его спецпрокурор может опротестовать за 30 дней, но за 30 дней он успевает подготовить лишь формальный ответ. А дело уже давно передано в полицию и начат уголовный процесс, на который спецпрокурор уже не может повлиять. Фактически, в настоящее время ряд обстоятельств указывает на то, что инвесторы (иностранные граждане) наказываются как за использование латвийских банковских услуг, так и за политику, проводимую Латвийской Республикой по ​​привлечению инвестиций.

Непонятно по каким критериям средства замораживаются, хватает одних подозрений. Видимый критерий - количество денег и то, что человек проживает за пределами Латвии. Никаких других критериев в настоящее время не просматривается. По этой типологии, подозрительным может быть любой резидент Латвии. А иностранец сразу вызывает подозрения.

"Тут мы возвращаемся к “красному террору”. Какие у них тогда были лозунги? С чем они сражались? И какие лозунги сейчас у нас? Борьба с легализацией преступно нажитых средств. Лозунг. А действия?  Нет, мы не стреляем, мы отнимаем, - говорит Дайга Силиня. - И у владельца замороженных средств нет механизма, который позволил бы ему защитить себя.  Мы с клиентом подаем жалобу, но сроков, в которые организатор процесса должен ознакомится с поданными нами документами и сообщить - хватает им объяснений или нет, верят или не верят - не устанавливается. Мы ждем.

В нашем Уголовном кодексе даже нет такой статьи, которая позволила бы организатору процесса отменить арест, потому что не подтвердились подозрения о незаконном происхождении денежных средств.

Поэтому сейчас идет подготовка иска в Европейский суд по правам человека. К сожалению мы тоже вынуждены вмешаться. Эта работа происходит совместно с коллегами из-за границы.

-Вы видите, как выбраться из этой канавы? Уволить Знотиню?

-Не знаю, что должно произойти, чтобы Латвия поняла, что времена реалити-шоу прошли. Служба финансового надзора должна нести ответственность, ответственность должны нести все чиновники, принимавшие решения. Сейчас я жду активных действий от генпрокурора. Если он не констатирует 50% дел, где в финале не будет задержанных и не будет найдено нелегально полученных средств, тогда нужно принимать решения. Нужно прекратить травить людей, и не нужно наказывать людей за то, что они доверились латвийскому финансовому сектору. Я выступаю за то, чтобы для людей существовали четкие механизмы защиты. Чтобы жалобы рассматривали по существу. Людей нельзя обманывать. Генпрокуратура должна быть департаментом, который оценивает, есть ли основания для процесса, организованного Службой финансового надзора. Потому что они те, кто затем подтверждает обвинение в суде."