Лиго: как это будет по-русски?

— То так, то так… Наверное, ментально все–таки доминирует латышскость. А душа поет и мечтает по–русски. Поэтому я работаю именно в русском театре!

Коллеги–актеры, прекрасные и любимые, помогли мне освоить (да и продолжают это делать) вертикальную артикуляцию, свойственную русской фонетике, научили избегать ошибок в интонации. Обожаю мой театр, это как семья: тут могут поругать, могут похвалить и точно никогда не предадут…

"Метод Гренхольма" как удача

— Дана, как вы оказались в числе звездного состава — актеров спектакля "Метод Гренхольма" московского Театра наций?

— За сутки до гастролей в Риге мне позвонили и предложили заменить актрису Театра наций Викторию Толстоганову, которая неожиданно оказалась в больнице. Я подумала сначала, что это шутка, чей–то розыгрыш. Когда же мне все объяснили, я испытала одновременно и шок, и кураж. Дело в том, что я играю в спектакле "Метод Гремхольна", поставленного Сергеем Голомазовым на сцене Рижского русского театра.

Директор нашего театра Эдуард Цеховал и режиссер Сергей Голомазов разрешили мне эту авантюру, за что я им по сей день очень благодарна.

Так получилось, что репетировать с москвичами пришлось ночью, потом еще утром: текст моей роли другой, все в московском спектакле иначе… Слава Богу, справилась. Спасибо судьбе, это была та–а–акая школа — как жизненная, так и театральная! Актеры Театра наций очень доброжелательно ко мне отнеслись, и больше года потом я играла в этом спектакле в Москве и разных городах России.

— Скажите, это правда, что вы как Мерседес (героиня спектакля "Метод Гренхольма") не поехали к умирающему родителю из–за… работы?

— В каком–то смысле это так… В моей жизни было несколько трагедий. Самая большая — уход папы из жизни. Играя Мерседес, я вновь и вновь переживаю свой личный момент, когда я по телефону (!) узнаю о смерти отца — и не могу к нему поехать в эту минуту…

— В "Методе Гренхольма" вы играете расчетливую стерву — менеджера в юбке, готовую ради карьеры буквально на все. А в жизни вы готовы пожертвовать чем–то сокровенным для, скажем так, продвижения по службе?

— Театр — это для меня все… Не знаю… Наверное, в омут могу броситься ради того, чтобы быть на сцене… Это карьеризм или что?

— В трогательном спектакле "Лиго", поставленном Харисом Петровским и Игорем Коняевым по пьесе экс–депутата Яниса Юрканса, вы играете потрясающую сексапильную ведьму, которая превращается в разных женщин. В волшебную Янову ночь каким–то мистическим образом помогаете трем совершенно разным мужчинам разобраться в их очень непростых и запутанных любовных отношениях… Меня очень тронул этот спектакль. Кстати, вам не страшно играть колдунью?

— Наоборот, счастлива такой редкой возможности… Возвращаясь к моей латышскости: недавно после спектакля "Лиго" встречалась со школьниками–старшеклассниками и долго объясняла им, что такое праздник Лиго.

— Можно подумать, ребята этого не знают.

— В том–то и дело, что не имеют правильного незамутненного понятия… Лиго — это не шашлыки и пиво, как думают некоторые люди, а совершенно волшебная ночь, когда люди жгут костры, чтобы огонь отпугивал злых духов. Это ночь борьбы Света и Тьмы, если угодно.